Клинок мертвеца - Скалл Люк. Страница 95

Через борт корабля перекинули веревочные трапы, и люди стали неустрашимо спускаться по ним и прыгать на причал. Они размахивали ножами, мечами и дубинами, но солдатской выправкой не обладали, и Саша осознала, что это, должно быть, невольники. На каждом из приплывших кораблей находились сотни порабощенных мужчин и женщин, и все они подчинялись воле Савериана благодаря крошечным металлическим паразитам, внедренным в их тела. Изгнанный сородичами, генерал Исчезнувших использовал все доступные средства, чтобы завоевать Город Башен.

Первая волна невольников выплеснулась на причал, и Белые Плащи пошли им навстречу. Защитники Города Башен были подготовлены лучше, но ими не двигала целенаправленная агрессия воинства, умственно порабощенного Саверианом. Подняв арбалет, Саша попыталась выбрать цель, но понимание того, что перед ней невинные люди, марионетки, управляемые безжалостным хозяином, не давало потянуть за спусковой крючок.

Коул заметил, что она колеблется. Он извлек из ножен Проклятие Мага и сделал глубокий вдох.

— Если не будем сражаться, — медленно проговорил он, — умрем.

В его словах не чувствовалось убежденности, и все же он выкатился из–за баррикады и бросился в бой. Его волшебный кинжал рубил и резал, отнимая жизни с устрашающей легкостью. Мальчишка, которого она некогда знала, дерзкий воришка, превратился в матерого убийцу, достойного соперника своему наставнику, Темному Сыну. Осознание этого ранило Сашу сильнее, чем она смогла бы объяснить.

С палубы передового корабля взлетела фигура в мантии и, покрыв расстояние в тридцать футов одним прыжком, приземлилась на краю причала. Саше показалось, что время остановилось.

Генерал Савериан поднял свою смертоносную наплечную пушку, и воздух разорвало жуткое ра–та–та–та-та, на участников схватки — Белых Плащей и невольников — обрушился ураган пуль, косивший всех без разбора. Уйдя из–под огня быстрым кульбитом, Коул укрылся за штабелем деревянных ящиков, причал вокруг него трещал и раскалывался под градом пуль.

«Савериан сошел с ума», — подумала Саша, глядя на огромного фехда. Его обсидиановые глаза безумно сверкали, будто после изгнания в нем что–то сломалось. «Вот что происходит, когда не можешь уступить. Ты ломаешься».

Высоченный генерал, стиснув зубы, сделал шаг вперед. Казалось, он откусывает каждое слово, что произносит:

— Сдайте свой город, и я могу позволить некоторым из вас остаться в живых. Чтобы служить мне и моим сородичам.

В ответ несколько Белых Плащей выпустили в него град стрел. Савериан рванулся вперед, его мантия отбрасывала стрелы в разные стороны. Одна или две ударили в его серебристые доспехи и отскочили, они не смогли пронзить броню, выкованную Исчезнувшими. Генерал снова поднял наплечную пушку.

— Пусть будет так, — прорычал он. — Все вы умрете.

Саша сосредоточилась на разрушительном оружии в руках Савериана и, мысленно углубившись в себя, собрала все оставшиеся силы.

Наплечную пушку вырвало из хватки генерала. На мгновение она подвисла в воздухе, а затем Саша швырнула ее в воды гавани, куда она погрузилась со слабым всплеском. Генерал взревел от ярости, но Белые Плащи уже выбежали из–за укрытия и набросились на изгнанника–фехда, который оказался в полном одиночестве. Пушки на кораблях не могли стрелять, опасаясь попасть в Савериана.

«Это — тот самый миг», — подумала Саша, в которой стала расцветать надежда. Другим судам еще только предстояло высадить невольников на причалы. Савериан был окружен, став жертвой собственной спеси. Генерал решил лично возглавить атаку, считая себя непобедимым.

Но затем Савериан извлек меч, и надежда быстро угасла.

Он двигался как смерч, и Белые Плащи гибли один за другим, с отрубленными конечностями, рассеченными надвое телами. Брызги крови летели повсюду, залив весь причал, и вот уже воды гавани приняли дробный стук капель кровавого дождя.

— Будьте свидетелями, — прогремел Савериан, когда один из солдат Телассы словно распался прямо перед ним, голова полетела в одну сторону, а руки — в другую. — Я меч, который отражал все угрозы на протяжении пяти тысяч лет! Никто не может выстоять против меня!

Из–за груды ящиков вышел Коул.

Сашино сердце заколотилось в груди. «Нет, — хотелось крикнуть ей. — Ты умрешь, Коул!»

Но это был уже не тот Коул, которого она помнила. Так же как в пещере адептов культа Безымянного в хребте Дьявола, ее друг превратился в живое воплощение Похитителя.

Он шагал к Савериану, будто светясь изнутри, его кожу пронизывало алое сияние, а позади него ползли и прыгали тени. Генерала Исчезнувших это зрелище, казалось, совершенно не впечатлило. Он просто ждал, то стискивая, то разжимая зубы, и иллюзия его железного самообладания слабела с каждой секундой.

Светящийся кинжал и хрустальный меч сошлись в смертельном: танце, слишком быстром, чтобы Саша могла уследить за ним. Девушку опять охватила надежда.

И снова надежда умерла. Проклятие Мага отлетел в сторону, скользя по доскам причала, и Савериан приподнял Коула на фут от земли, схватив рукой за горло.

— Дитя убийства, — прогремел генерал.

Новые невольники, увешанные оружием, стали вылезать на причал, забрызгивая его грязной водой из гавани.

— Ты думал, что можешь сравниться со мной, потому что в тебе обитает бог? У богов была возможность бросить мне вызов тысячу лет назад. Слишком поздно для них. А теперь слишком поздно и для тебя.

Его рука стала сжимать горло Коула. Юноша неистово метался, тени опадали с него, словно лохмотья. Похититель покидал его. Он встретился взглядом с Сашей прежний Коул, на лице которого читался неподдельный ужас.

Охваченная паникой Саша подняла арбалет и выстрелила. Стрела отскочила от серебристой брони Савериана. Он бросил на нее злой взгляд, а невольники уже приближались к ее укрытию.

— А, девчонка–мутантка. Как только я покончу с этим, придет твой черед. Я хочу сам увидеть имплантаты, которые ты украла у нас.

Пара невольников вытащила ее из–за баррикады, и Саша закричала. Однако когда они схватили ее, произошло нечто странное. В ее голове словно вспыхнули видения: невольник, что был слева от нее, возделывал поле туманным летним утром. В длинной траве у него за спиной что–то двигалось. Она попыталась крикнуть ему, чтобы предупредить об этом, но чья–то рука закрыла ей рот, и все вокруг потемнело.

Следующее, что она осознала, — ее привязали к стулу в темной комнате, а к руке прикрепили узкую полоску металла. Полоска вонзилась в ее плоть, и ее мозг словно взорвался, все вокруг начало меркнуть, пока перед ее глазами не остался лишь беловолосый гигант, голос которого заполнил весь мир…

Саша пришла в себя в тот миг, когда один из невольников поднял дубину, готовясь размозжить ей голову. Коул дергался в тисках хватки Савериана, его силы были почти на исходе.

У нее покалывало кожу. Она смотрела, как невольник, дородный парень, отвел руку с дубиной назад.

— Нет! — крикнула она срывающимся голосом, понимая, что это конец.

Невольник заколебался. Перевел взгляд с нее на Савериана.

— Убей ее! — рявкнул генерал. — У тебя есть инструкции.

В голове у Саши что–то вспыхнуло, словно огонек зажегся — имплантат активировался. Невольник снова изготовился для удара.

— Нет, — сказала она, на сей раз спокойнее…

…и мужчина опустил дубину. Он уставился на нее с отсутствующим выражением лица, будто ожидая дальнейших приказаний.

Наконец она поняла, что за имплантат поместил Фергус в ее голову. Осознала природу воспоминаний, о которых понятия не имела и которые наводняли ее сны и не оставляли в часы бодрствования.

Они принадлежали невольникам. Каким–то образом она получила мысленную связь со всеми ними.

Более того, она стала нексусом — центром огромной сети мужчин и женщин, порабощенных паразитами, внедренными в их плоть.

И каким–то образом она превратилась в орган управления этой сети, способным отменить инструкции Савериана.