Подопытный материал (СИ) - Пронин Юрий. Страница 30

Такого дерьма я не ел ни разу в жизни. Судя по виду Кати, она испытывала схожие ощущения. Впрочем, голод удалось перебить.

Жена отправилась на поиски съедобных растений, а я твердо решил ловить рыбу.

Расстояние между решением и исполнением зачастую получается большим. Как ловить? Сетей нет, рыболовная леска с крючком тоже отсутствовала. Сплести морды из прутьев я бы смог, но прутья для них нужно сначала нарезать. Увы, ни ножа, ни топора мне не выдали.

Я надумал сделать ловушки. Идея простая: выкладываешь на мелководье кольцо из камней, внутрь бросаешь жареных моллюсков и ждешь. Главное тут угадать с высотой каменной стенки, чтобы во время прилива рыба через нее переплыла и не смогла уйти, когда наступит отлив.

Пока я камни ворочал, Катя принесла целый ворох корешков и стеблей.

— Не отравимся мы ими? — поинтересовался я.

— А я только ту траву брала, которую кто-то ел.

— Кто?

— Понятия не имею. Только знаю, что у них копыта.

Я соорудил три ловушки, в две набросал слегка поджаренных моллюсков, а в одну — сырых, предварительно расколов их камнями. Катя отобрала у меня часть приманки и отнесла мясо морских обитателей к границе кустов.

Солнце опускалось за горы, вода поднималась, заливая ловушки, а Катя кормила меня корешками, запеченными в костре, и мясистыми стеблями, сваренными в большой раковине. Вкус у еды был непривычным, но куда лучше, чем у шашлыка из моллюсков.

— Хрюня! — восторженно прошептала Катя.

Мясо, которое она раньше отнесла к кустам, пришлось по вкусу какому-то животному. Хорошо рассмотреть зверя мы не смогли: далеко, да и смеркалось.

— С чего ты взяла, что это свинья? — спросил я. — Смотри, у нее хвост длинный.

— Ну и что? Зато копыта есть… Завтра побольше ей положу.

Уснули мы не сразу.

— Как там Ларка? — вздохнула Катя.

— Там Зоя и Николаевич, — я попытался ее успокоить. — Может, вытащат нас как-нибудь.

— Как? Сам знаешь, двигатели здесь отказывают. А Куратор и не знает наверно — считает, что дело в автоматике.

— А давай наберем темных камней и выложим на пляже крупную надпись: «Отказ двигателей». И информацию передадим, и покажем, где мы.

— Умный ты у меня.

Катя замолчала, и ее дыхание затихло и выровнялось.

Глава 3

Утром все три ловушки находились под водой. Когда же был отлив, и был ли он вообще? А если наступит, то когда? Боюсь, предсказывать время, когда вода поднимается или опускается, я смогу не скоро. У планеты три довольно больших спутника, и их воздействие на моря и океаны просчитать сложно.

К полудню вода резко пошла на убыль, и в одной из загородок нас ждала добыча — метровая рыбина. На такую удачу я и не надеялся! Впрочем, наверно, я не слишком честен: каждый рыбак в глубине души верит в невиданный улов. Иначе зачем я обжигал две палки, чтобы заострить их концы?

Катя смогла загарпунить рыбу первым же ударом. Я тоже вонзил палку в зубастую добычу.

Веретенообразное туловище, кожа без чешуи, шершавая на ощупь; светлое брюхо, темная спина — мы рассматривали быстро затихшую рыбу, положив ее на большой камень неподалеку от берега.

— Шкуру испортили — сказала Катя.

— Зачем тебе рыбья кожа?

— Пригодится.

Чтобы аккуратно снять кожу с рыбы и выпотрошить ее, нужно повозиться. А когда у вас вместо приличных ножей только заточенные раковины, задача многократно усложняется.

А тут еще целая делегация заявилась во главе с Хмурым. Таращатся на нас, галдят, пальцами показывают. Похоже, экскурсантов привели.

— Ну их — давай спрячемся! — предложила Катя.

Мы забрались в пещеру. Снаружи о чем-то поговорили, потом стихло.

— Ушли, — сообщила Катя, выглянув наружу.

После моллюсков и корешков шашлык из рыбы показался восхитительно вкусным. Мы жарили и ели светлое мясо, наслаждаясь ощущением сытости.

Ближе к вечеру пришел Хмурый, вручил мне маленький железный ножик и начал что-то объяснять. Увы, я никак не мог понять его слов и жестов. Зато подошедшая Катя очень быстро нашла общий язык с коротышкой и вскоре согласно кивала головой. Потом жена попросила у Хмурого котел или горшок и устроила при этом целое представление, показывая, как она чем-то наполняет емкость и ставит ее на костер.

Катя отошла, а Хмурый несильно ударил себя кулаком в грудь и назвал свое имя.

Едва сдержав улыбку, я повторил его жест и сказал:

— Сергей.

— Серг? — уточнил Хмурый.

Получив утвердительный ответ от меня, визитер еще раз ударил себя в грудь и вновь повторил свое имя.

Смеялись мы долго и от души.

— Как? — ошарашенно спросила Катя, услышав имя Хмурого?

— Мудаг, — повторил я.

Отсмеявшись, она ввела меня в курс дела:

— Он на нас бизнес делает — за деньги показывает. Просил, чтобы в пещеру больше не прятались.

Коммерция Мудага приносила выгоду и нам: зрители приносили еду и ненужную им домашнюю утварь. Не слишком приятно быть зверюшкой в зоопарке, которую зеваки кормят и дразнят. Однако даже черствый кусок хлеба кажется изысканным лакомством, когда ешь только рыбу и непонятные корешки. Да и кувшин с отбитой ручкой лучше и удобнее любой раковины.

Мудаг подарил нам еще один маленький железный ножичек. Теперь Катя могла чистить и потрошить рыбу, а я, не мешая ей, резать прутья для морд и корзин. Ножи быстро тупились, и мне приходилось точить их на зеленоватом камне, найденном на пляже.

Увы, дней через десять экскурсии резко прекратились, да и сам Мудаг стал появляться не каждый день. Видимо, кто-то из вышестоящих чиновников прикрыл его маленькое коммерческое предприятие.

Хрюня появлялась каждый вечер. Ела она все: моллюсков, рыбу вместе с костями, остатки супа из рыбы и корешков.

Катя постепенно раскладывала корм все дальше от кустов, и мы смогли хорошо рассмотреть животное. Пожалуй, больше она походила на небольшую свинью, пятнистую, черно-белую и чуть более волосатую, чем земные хрюшки. Лишь хвост у Хрюни был непривычно длинным.

Катя быстро определила, что повадилась к нам беременная самка. Вскоре она опоросилась. Близко к гнезду, где попискивали детеныши, мы не подходили и только подкармливали свинку.

Хрюня оказалась никудышной мамашей: уже через неделю стала пропадать в кустах, а вскоре вообще бросила детей. Впрочем, поросята прекрасно обходились и без матери, добывая себе пропитание везде, где только возможно. В отличие от взрослой свинки, которая нас опасалась, ее дети с визгом носились около нашей пещеры, путаясь под ногами и норовя стащить все, что им попадалось на глаза.

По просьбе Кати, я сплел им из прутьев небольшой закуток, где поросята, набегавшись днем, укладывались на ночь. Я уже подумывал, не пустить ли одного из поросят нам на ужин, но пришел Мудаг и пересчитал зверюшек, опять предупредив, что трогать их нельзя.

Признаться, эти шкодливые и бесполезные создания начали мне надоедать. Для чего я должен выращивать десять свинок, которых мы не можем съесть? Однако именно поросята стали началом нашего благосостояния.

Днем возле нашей пещеры причалила лодка, из нее вышел мужчина в сопровождении двоих парнишек.

— Ризг, — представился прибывший, подойдя ко мне.

Молодые люди, неотличимые друг от друга и весьма похожие на главу делегации, остались стоять в сторонке.

Визитер время вести не стал и сразу же сделал коммерческое предложение:

— Один дрюли — один танли.

То, что дрюли — это поросенок, я знал. А что такое танли?

Однако показывать свою некомпетентность я не стал и, вспомнив о предупреждениях Хмурого, спросил:

— Мудаг?

Ризг начал что-то объяснять, всем своим видом показывая, что предлагаемая им сделка вполне законная, и вновь повторил предложение: