Воробей (ЛП) - Мак Сара. Страница 19

Когда мы только прибыли в коттедж, мы с братом обсуждали, как спать. Никто не хотел оставаться в бабушкиной спальне, и мы, двое мужчин, спали в той же комнате, что и в детстве. Я знал, что стоит перебраться в бабулину спальню, но не мог там спать. Это было неправильно. И я не мог спать не из-за того, что брат храпел.

А из-за девушки из прошлого.

Я в сотый раз провел рукой по уставшим глазам. Лежать было бесполезно, а от храпа Кевина болела голова. Я отбросил одеяла и сел, посмотрел на брата в темноте. Он все храпел, и я задумался, не стоит ли ему провериться. Я не мог поверить, что девушкам такое по нраву.

Я спустился по лестнице и оказался на кухне. Часы на полке сияли зеленым в темноте, показывая, что уже больше двух часов ночи. Я включил свет у рукомойника и решил, что пора съесть миску хлопьев.

Пока я ел ночное угощение, разум обратился к прошедшему дню.

И дню до этого.

И прошлому.

Я не мог перестать сравнивать девушку, которую любил, с женщиной, с которой говорил днем. Они были схожими, но отличались. Семнадцатилетняя Эддисон была беспечной и решительной. Она хотела следовать за сердцем, и ее не удавалось отговорить. В двадцать пять Эддисон все еще казалась сильной, но стала спокойнее. В ее глазах отражался опыт. Много лет назад, когда она говорила о танцах, она сияла. Теперь, говоря о своей работе учителя танцев, она едва ли сияла. Она не хотела этим заниматься. Но ее муж этого не замечал. Он думал, что эта работа для нее идеальна.

Благодаря Кевину, многое оказалось известным. Дерек был физиотерапевтом Эддисон в больнице. Когда ее врачи определили, что у нее наблюдается активность в мозге, он стал разрабатывать ее ноги и руки, когда раны зажили, чтобы ее мышцы не атрофировались. Она увидела Дерека первым, открыв глаза. Он помогал ей учиться после выписки, и когда она решила, что сможет поехать к сестре на север, он оставил работу в больнице и поехал с ней, чтобы у них не было отношений на расстоянии. Теперь они были в браке уже пять лет.

Это причиняло мне боль меня. Не должно было, но это было так. Эддисон должна была увидеть меня, открыв глаза, и я должен был знать, где она. Могли бы мы быть вместе? Я не знал. Она говорила, что была сломлена тогда. Но мне хотелось думать, что у Дерека не было шансов, будь я там.

Я понимал, что поздно что-то менять. Дерек и Эддисон выглядели счастливо, особенно когда она устроилась на его коленях и остаток игры провела у его груди. Я скривился от этой мысли. Увиденное напомнило, как она сидела у меня на коленях последней ночью, которую мы провели вместе на озере. Было сложно не сравнивать эти моменты, ведь она ловила мои взгляды. Я не понимал, хотела ли она мне что-то сказать, или она просто сравнивала Кайла-взрослого и Кайла-подростка, как я делал с ней.

Я задел ложкой дно миски и понял, что не ощутил вкуса хлопьев. Кевин думал, что я должен забыть об Эддисон, раз я знал, что она пропала не по своей воле. Он говорил, что после встречи я должен успокоиться. Но я не совсем успокоился. Может, со временем я смогу смотреть на нее и не думать про «а если». Если бы она не была замужем, я бы использовал шанс узнать ее снова. Мог я винить Дерека в симпатии к ней? Несмотря на состояние Эддисон в больнице, он вполне мог влюбиться в нее там. Я бы смог. И я все еще любил ее.

После игры Эддисон обняла меня и Кевина на прощание. Она не заговорила о новой встрече. Я не знал, чего ждал, она ведь все мне рассказала. Зачем нам видеться снова? Кевин смог сунуть в ее руку визитку, сказав, что, если ей что-то понадобится по дому, она может обратиться к нам. Хотя у нее хотя был мой номер. Если она захочет, она позвонит. Но я все равно ждал, затаив дыхание.

Безвкусный перекус кончился, и я опустил миску в рукомойник, выключил свет и посмотрел в окно кухни. Оттуда было видно дом Эддисон, но я не видел его в темноте. Но дом был там, и она была внутри.

И потом я кое-что понял.

Я не смогу снова ее увидеть или коснуться ее, но я знал, что она была там. И хотя мы разошлись, она существовала. Эддисон была жива, цела. Это было важно.

Только это должно быть важным.

На следующий день мы с Кевином собирались домой. Мы пробыли здесь почти неделю, пора было возвращаться к работе. Мы неплохо продвинулись в сортировке бабушкиных вещей. Грузовик Кевина был полон того, что мы отдадим на благотворительность, а в моем лежало то, что я забрал из гаража для бизнеса.

Я закрыл дверцу, зазвонил телефон моего брата. Он ответил в миллионный раз.

– Эй, детка. Я выезжаю в пять.

Я слушал его ответы и хмурился. Эта Эшли была нетерпеливой.

– Примерно три часа. Да, я зайду, – он рассмеялся и почти зарычал. – Конечно, – его тон снова стал бодрым. – Я тоже тебя люблю. Пока.

Боже.

Кевин поймал мой хмурый взгляд.

– Что?

– Тоже тебя люблю?

Он вздохнул.

– Я говорил тебе о своих чувствах к ней.

– Ты говорил, что вроде влюбился в нее. Когда это изменилось?

– Мы были порознь пять дней. Я скучаю.

Я покачал головой и скрестил руки.

– Я говорил тебе помедлить.

Кевин повторил мою позу.

– А я сказал, что ты должен понимать.

Теперь я вздыхал.

– Я понимаю. Просто… ты знаешь, как все вышло, когда я поспешил.

– Я – не ты, а Эшли – не Эддисон, – Кевин прошел вперед. – Это настоящее.

Он говорил, что мы с Эддисон не любили друг друга? Хотя… результата у этого все равно не было после вмешательства судьбы.

– Я понимаю, – я поднял руки. – Я хочу тебе счастья, и, если оно будет с Эшли, тогда ладно. Но я не могу перестать быть твоим старшим братом. Если будет плохо, я предупреждал.

Кевин улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

– Посмотришь. Ты ее полюбишь при первой же встрече.

Я надеялся на это.

Мы договорились встретиться утром в офисе, забрались в свои машины и поехали домой. Я оглянулся на место, которое так долго избегал, и сразу понял, что вернусь. Не только из-за дел, что ждали тут, но потому что место было нашим. Бабушка хотела, чтобы мы наслаждались им, и я знал, что она наблюдала за нами. Я её не подведу.

Мой грузовик ехал вокруг озера к главной дороге, и я понял, что толком ничего не увидел, пока был тут. Один раз выехал за продуктами, и все. В отличие от брата, я не спешил домой, и я решил поехать к старой ферме, где часто бывал раньше. Я работал на улице, так что мне было интересно, как выглядела природа там. Я удивился бы, если бы место кто-то купил и поселился там, хоть я не видел, чтобы ферма была на продаже. А там был хороший участок земли.

Я подъехал к ферме, заметил серебряный «Хаммер» на траве. Я посмотрел за машину и увидел Эддисон, сидящую на краю крыльца дома, притянув колени к груди. Мой грузовик замедлился, а сердце забилось быстрее. Я поискал взглядом Дерека. Я не видел его, но он все еще мог быть там. Остановиться и сказать привет или ехать дальше?

Но мне было нечего терять.

Я остановился рядом с «Хаммером», выключил двигатель и посмотрел на Эддисон в окно. Она не дрогнула, будто и не заметила меня. Я медленно вышел из грузовика. Я сунул руки в задние карманы и пошел к ней. Она могла приехать сюда, чтобы побыть наедине, а я все испортил. Я был в десяти шагах от нее, когда она вытерла щеки и повернулась ко мне.

– Не ожидала увидеть тебя тут, – она слабо улыбнулась.

Я в тревоге подошел к ней и присел рядом.

– Ты плачешь?

Она судорожно вдохнула и шмыгнула.

– Уже нет.

Ее глаза опухли и покраснели, и было ясно, что слезы лились какое-то время. Я стиснул зубы.

– Кого мне побить?

Она издала смешок.

– Никого, но спасибо за предложение.

– Уверена?

Она кивнула.

– Все будет хорошо.

Это было не моим делом, но я хотел знать, в чем проблема. Это из-за ее кошмаров? Она сказала, что стало лучше. Я вдруг встревожился, не было ли это связано с ее травмой и прошлым. Она вчера вспомнила все, рассказывая мне, что случилось.