Слышащая (СИ) - Кавин Ирина. Страница 33

Искры на волосах Лорда Фэй вспыхнули ярким пламенем:

– В подземных мирах не было более никчёмной расы, чем Слышащие. Призванные нести расам мир, вы врали о состоянии баланса и покрывали захватнические планы Рхи годами! Но ты, последняя из Слышащих... Как ты можешь служить Рхи после того, как они истребили твою расу? Разрушили твой мир?

Я силилась понять услышанное, но мозг отказывался это принять – он сказал “раса Слышащих”, а ещё... “Рхи разрушили твой мир”.

Лорд Фэй продолжал:

– Наш мир не станет лёгкой добычей для Рхи! Рефлекторы поплатились за то, что верили, будто Слышащие на их стороне – мы не повторим их ошибку, – он помолчал, а затем добавил: – Возвращайся в ледяной мир. И передай нашим врагам, чтобы готовились к смерти!

Он оглядел собравшихся, а я пожалела, что отважилась проследить за его взглядом. На лицах Хранителей читалось презрение. Совсем другого они ждали от Слышащей. Вот бы провалиться сквозь землю! Я дрожала всем телом, сжимаясь под натиском их неумолимых взглядов. Ничтожество – вот, кем они меня считают. Зачем только я пришла сюда? Если бы только я могла сбежать! Я бы всё отдала за то, чтобы исчезнуть...

Энергии будто поняли меня без слов. Они вдруг окружили меня, словно стремясь укрыть от колючих взглядов. Сейчас всё закончится – так мне казалось. Но это было лишь начало.

Нити энергий замельтешили перед глазами, вводя меня в транс. Замысловатые переплетения, усыпляя разум, сменяли друг друга. Они тянулись ко мне, плотоядно колыхаясь, как водоросли убийцы. Они касались меня, и каждое прикосновение отдавалось мучительными спазмами. Боль, таящаяся в прикосновении каждой нити, была разной. Энергии жгли, щипали, царапали, кололи, пронзали током. Но я терпела.

Как же я ошибалась, поверив, что способна была контролировать энергии. Всё оказалось наоборот: они контролировали меня. Они держали меня словно на привязи. Заставляли тело биться в агонии, а я нуждалась в этом всё больше и больше. Потому что боль дарила силу, граничившую с всесилием. И чтобы ощутить её, я готова была вытерпеть всё.

Старейшины мира Фэй, выпучившие на меня свои огромные детские глаза, как и другие Хранители, всё ещё следившие за мной сквозь колыхавшуюся пелену марева, теперь казались мне едва ли не букашками. Сила, заключенная во мне, в одночасье способна была поставить на колени их миры. Я вдруг почувствовала, что хотела этого больше всего на свете. Я жаждала безраздельной власти во всех подземных мирах.

Только что они смели насмехаться надо мной, считали меня слабой, жалкой – они увидят, какая я на самом деле. Они покорятся моей силе. Сгорят от зависти, глядя как я объединяю энергии всех миров в себе. Я стану величайшей, непобедимой, недосягаемой для них.

Я ощутила, как мышцы лица перекосились в усмешке. Я могла растоптать любого из тех, кто сейчас наблюдал за мной, и никто из остальных даже не пискнул бы. Они должны пасть ниц передо мной. Присягнуть моей безграничной силе и служить мне до конца своих дней. Должны поклоняться мне, как верховному божеству, и не сметь поднять на меня глаза. Энергия, которой я владела, способна была поработить их, заставить пресмыкаться. Они – жалкие марионетки. Да, всего лишь марионетки, дёргающиеся на ниточках мировых энергий. И эти нити я буду держать в руках.

Вдруг я почувствовала, как что-то скользнуло по шее: нити энергий опутали меня по рукам и ногам, сдавливая всё сильнее. Я оказалась в ловушке, но бежать даже не пыталась – от безграничной силы, которую дарила боль, теперь зависело всё моё существо. Я жаждала её сильнее, но тренировки в мире Рхи сделали меня выносливой, приучив тело адаптироваться к физической боли, и мои ощущения притупились. Нужен был новый, сильнейший источник боли. И его подсказала моя собственная память.

Всколыхнувшись от слов Лорда Фэй, в душе проснулись воспоминания о том, что когда-то было моей жизнью. Память прятала их глубоко внутри, страшась боли. Но теперь боль была нужна мне, и она вернулась ко мне вместе с моим прошлым.

Я родилась глубоко под землёй – в мире Слышащих. И у меня была семья. Но все они погибли в ту ночь, когда за нами пришли люди в белых капюшонах. Перед глазами встали лица... Чужие и родные одновременно. Я увидела глаза своей мамы: напуганные, затравленные, но не отчаявшиеся. Лицо отца: суровое, непреклонное. У меня были две старшие сестры и брат. Их застывшие от ужаса черты встали передо мной, как наяву.

А потом всё заслонил высокий силуэт. Человек Рхи в капюшоне, скрывавшем лицо. Его пальцы браслетом обхватили запястье брата, и тот пронзительно вскрикнул. Палач убрал руку, оставив на его коже ярко-красный дымившийся след.

Мне было два года. Я – сжавшийся от страха дрожащий комок. Мама слегка подталкивает меня в спину, я делаю шаг вперёд и, трясясь от страха, протягиваю руку. Палач обхватывает её и сжимает моё запястье. Боль пронзает кожу, – не в воспоминании, а наяву, – заставив меня сжать обожженное запястье пальцами другой руки. Вдруг голубоватая вспышка освещает лицо палача, и я вижу… Армина. Меня передёрнуло. Это не могло быть правдой! Он не мог быть там, ему ведь всего двадцать…

В мире Рхи моя боль превращалась в лёд, резавший глаза, а здесь слёзы – впервые за долгое время – потекли по моим щекам. В голове крутилась безумная мысль о том, что энергии обманули меня. Они видят меня насквозь и хотят ранить больнее. Эти воспоминания – ложь! А потом в памяти всплыло лицо Кабира, а следом – лицо Тиана. Я с горечью усмехнулась внезапной догадке: отец и сын в мире Рхи словно однояйцевые близнецы. В моих воспоминаниях действительно был не Армин. Но тот, кого Армин, возможно, любил. И тот, кого я – я это точно знала – ненавидела всем сердцем.

Жажда энергии заставила эксплуатировать собственную боль, настолько сильную, что до сих пор память не отваживалась даже намекнуть мне о том, что я когда-то чувствовала её. То, что моя память предпочла стереть, теперь вновь было со мной. И я захотела сбежать.

Я рванулась что было сил, стремясь разорвать путы, и высвободившись, со всех ног бросилась прочь. Но несколько метров до границы зоны сплетения выросли, казалось, в бесконечность. Я бежала, а нити энергий гнались за мной по пятам, захватывая в силки. Они вспышками мелькали перед глазами, то и дело вырываясь вперёд и пересекая мой путь, сплетались в сеть, прорваться сквозь которую было всё равно что сквозь паутину из колючей проволоки. Я кричала, продираясь сквозь неё, и без оглядки бежала дальше.

Я много раз потом пыталась убедить себя, что чувства, которые я испытывала к Армину – это не любовь. Но в тот момент знала – я влюбилась в него. Если бы лицо палача не было так дорого мне, я бы не смогла сбежать. Боль поработила бы меня, заставив жить ею. Возможно, зона сплетения энергий стала бы моей добровольной клеткой навечно. У меня просто не хватило бы сил вырваться. Но его лицо – лицо убийцы – которое я любила, заставило меня очнуться и вырваться из ловушки энергии.

Прорвавшись сквозь границу миража, окружавшего зону сплетения, я оказалась у подножия амфитеатра. Вверх. Вверх по лестнице, пока ноги не заныли от напряжения. А потом ещё и ещё быстрее. Прочь. Прочь из этого кошмара. Прочь от боли. Прочь от энергии. Прочь от себя.

Обучаясь контролировать энергии, Слышащие сперва учились впитывать их, а затем освобождать, пропуская сквозь себя. Я же умела только впитывать. Вбирая энергию, я запирала её в себе. И боль, которую я испытывала, впитывая энергию, таилась где-то глубоко внутри меня, как зверь в логове. Она ждала момента, чтобы вырваться наружу. Этот момент наступил, когда я попала в энергетический капкан и стала зависима от возможности впитывать энергию, испытывая боль снова и снова.

Я не смогла сделать то, что должна Слышащая, и стала посмешищем. Теперь весть о том, как бесславно последняя из Слышащих покинула зону сплетения энергий, облетит все концы подземных миров. Вслед за Лордом Фэй все поверят, что раса Слышащих была никчёмной. Что Слышащие помогали захватчикам. Что они виновны в гибели Рефлекторов. Мне было нечего ответить на эти обвинения. Значит, те, кого я любила, мои родители – моя семья – и вправду погибли зря.