Муж на сутки (СИ) - "AleX Night". Страница 2

- Все хорошо, не переживай. - Заглядывала в его глаза, пытаясь поймать блуждающий по комнате взгляд. - Все хорошо. - Приблизилась и обняла его аккуратно за голову. - Все хорошо! - Снова повторила уже твердо, уверенная, что так и будет. - Ты жив, ничего не отморозил, остальное приложиться. - Он замер в моих объятиях. Я гладила его по голове, пытаясь утешить и успокоить. - Ничего страшного, если что забыл. Такое бывает после алкоголя.

- Ты не понимаешь. Я даже имени своего не помню. - Моя рука замерла, так и не дойдя в поглаживающем жесте до макушки. Все забыл? Ничего не помнит. И паспорт с собой. Это же замечательно!

2. Александр

Голова болела. Нет, не так, голова, раскалывалась. Такое ощущение, что она развалилась на две части и теперь пытается срастись обратно, но не правильно. Со стоном обхватил голову руками. Да еще и жарко, будто в печь сунули. Я умер и попал в ад? Не удивительно, что жарко. Кто-то меня обложил электрическим автомобильным обогревом. Полным набором, черт возьми! Видимо, чтобы обжарился равномерно. Что вообще происходит? Отбросил от себя и обогрев и пледы, в которые был укутан как египетская мумия. Голову снова стрельнула болью, что даже в глазах потемнело.

- Эй, не вставай! - Звонкий женский голос прошелся по нервам новым взрывом головной боли. Меня аккуратно удержали на ложе.

- Жарко и больно. -  Не хотел жаловаться, но не смог сдержаться. Как же паршиво. Такое ощущение, что меня пережевали и выплюнули.

- Тише-тише. - Голос звучал теперь мягко. Она коснулась плеча в успокаивающем жесте. - Все хорошо. Я сейчас лекарство принесу. Главное, что не замерз. Все пальцы чувствуешь? - Пальцы? Какие пальцы? Я все тело чувствую, и оно вопит о боли, каждый мускул, каждая клеточка тела просто надрывается от того, как ей хреново.

- Все. - Что происходит? Где я вообще? И тут в мозгу как прострелило. А где я должен быть? Попытался вспомнить последние события - пустота. Все пустота, никаких воспоминаний, будто я только родился.  - Я ничего не помню. - Девушка что-то говорила, но я не слышал и не видел ее. Взгляд носился по незнакомой комнате. Не одна деталь не подсказывала ничего из прошлого. Нет, я знал обычные вещи. Вон там шкаф с дисками. Даже помнил какие-то фильмы. Большой телевизор, колонки. Диван, кресла. Я знал, что это за предметы. Но о своей жизни ни черта не помнил. Замер, только когда девушка внезапно обняла меня. Она гладила меня, еле касаясь волос, по голове.

- Все хорошо! - Ее голос звенел в сознании, и на этот раз не причинял боли. - Ты жив, ничего не отморозил, остальное приложиться. - Она была теплой, нежной. И пахло от нее приято. Не духами, но чем-то приятным, успокаивающим. Принюхивался к ней сильнее, надеясь, что ее аромат пробудит память. - Ничего страшного, если что забыл. Такое бывает после алкоголя. - Алкоголя? Я что, напился? Хотя, да, напился. Голова трещит, и во рту будто рота солдат сдохла.

- Ты не понимаешь. Я даже имени своего не помню. - Тело девушки напряглось. Она отстранилась, глядя широко открытыми глазами на меня. Она была красива. Просто ангельская внешность. Светлые волосы спадали на хрупкие плечи мягкими волнами. Кожа светлая, с нежным румянцем, милыми ямочками на щеках, и пухлыми розовыми губами. А глаза яркие, по-кошачьи вздернутые, голубые как небеса и глубокие, как воды горного озера. Может, я поэт? По крайней мере, возникло желание посвятить ей стихи, книгу, да что угодно посвятить.

- Совсем ничего не помнишь?

- Ничего. - Ее глаза засияли. Она что, обрадовалась? Девушка спешно опустила глаза, глубоко вздохнула.

- Давай начнем с начала. Тебя зовут Акунин Александр Германович. - Она вглядывалась в мои глаза, ожидая, видимо, прозрения. Не плохое имя, главное, что не «Иннокентий» или еще что в этом духе. Имя ни о чем не говорило. -  Тебе 29 лет. Скорпион по гороскопу. - Она сделала паузу, чуть приблизившись. - Хоть что-нибудь помнишь?

- Ничего. Может, ты мне какие мои вещи покажешь? Не знаю...

- Тут нет твоих вещей.

- Почему? Кто ты? - Все же приподнялся и сел, облокотившись спиной на спинку дивана, на котором лежал. Девушка так и осталась сидеть на корточках у дивана, глядя на меня теперь снизу. Она закусила пухлую губу, словно сомневаясь.

- Меня зовут Светлана, - осторожно начала она. Кивнул, подбадривая, отчего висок вновь резануло болью. - Я твоя невеста.

- Невеста? - Завис на пару мгновений, оглядывая теперь уже свою невесту. Она была облачена в облегающее платье синего цвета. Глубокий вырез демонстрировал высокую грудь. Я очень даже за то, чтобы она принадлежала только мне. Невеста - это хорошо. Улыбнулся ей, старался быть мягче.

- Что со мной произошло?

- Мальчишник. - Она широко улыбнулась, тыкнув обвиняюще в мою грудь тонким пальчиком. - Ты напился, подрался и заснул в сугробе. Вот только тебя отогрела.

- Мальчишник?

- Напоминаю, так как ты забыл. Мы сегодня расписываемся. Вечером.

- Хорошо. - Я был в полнейшем шоке. Вроде только имя свое узнал, а уже предстоит расписаться. Для меня эта девушка была незнакомкой. Но, может, это даже интересно? Будет, что рассказать внукам.

- Хорошо. - Светлана разулыбалась, довольная ответом. - Я принесу тебе обезболивающее. И тебе поесть надо.

- Я голодный. - Кажется, сегодня я со всем соглашаюсь. И поесть и под венец. Светлана радостно всплеснула руками у усеменила в соседнюю комнату. Вернулась со стаканом воды и двумя таблетками, потом же вновь скрылась на кухне. А я решил пройтись, может, что вспомню. Голова хоть и раскалывалась, но это последствия возлияний.

Дом оказался частным, двухэтажным. Вполне приличный. Мебель стояла добротная, но старомодная. Может, в доме не Светлана живет? Здесь, скорее, представляется этакая старушка с палкой вместо позвоночника и строгим взглядом. Выбивалась из общей картины только спальня. Здесь стоял новый спальный гарнитур в белоснежном цвете. Раскрыл створки шкафа. От одежды пахло Светланой. Висело несколько платьев, но в основном костюмы. Нашлась и стопка мужской одежды. Может, моя? Принюхался, она была свежевыстиранной. Обычная одежда, штаны, несколько маек. Светлана упоминала, что моих вещей нет в доме. Почему? Неужели мы не живем вместе? Как это я согласился добровольно жить отдельно от этой красотки? Память, я, конечно, потерял, но не ослеп. Она обрадовалась моей потере памяти, про женитьбу говорить не хотела, сомневалась. Прихватил чистое полотенце и отправился в душ. Может, рутина поможет вернуть память.

В ванной нашелся мужской гель для душа. Выходя из душа, понял, что не помню, как выгляжу. Из зеркала на меня смотрел помятый мужчина с растрепанными влажными волосами. А я не страшный. Провел ладонью по подросшей щетине, взглянул с сомнением на «винес» Светланы и пришел к выводу, что щетина придает мне брутальности. Одежда пришлась вполне в пору, чуть свободная, но так удобнее, поэтому пришел к выводу, что это все же мои тряпки. Пойду-ка искать свою невесту, пусть рассказывает мне о моей жизни.

Светлана нашлась на кухне. Она напевала что-то себе под нос, нагнувшись у холодильника. Платье обтянуло аппетитную попку, приподнялось, демонстрируя стройные ноги в ажурных колготках. В паху потянуло, похоже, у нас с ней давно не было секса. Я точно дурак, если жил отдельно от нее.

3. Светлана

Бабочкой порхала по кухне, напевая под нос «какая же я молодец». Исхитряться не стала, согрела вчерашнюю мясную запеканку, достала сметанник, который тоже вчера испекла. Пока кипятился чай, сервировала стол. Нет, само собой мне было страшно. Казалось, в любой момент Александр очнется и придет меня душить. Но ведь ничего плохого не произойдет. Елене Тимофеевне я уже позвонила, отправила фото наших паспортов, через пару часов мне обещали подготовить свидетельство о браке. Как хорошо, когда с начальницей в хороших отношениях, а сама работаешь в ЗАГСе. Не приходится ждать, захотела замуж - хоть сегодня. Что я собственно и собираюсь сделать. Потом помогу бедняге найти свой дом. Нас разведут на следующий же день. В завещании же указано только, что я должна быть замужем. Вот я и буду, сутки. Бабушка жила в достатке, заплачу Александру, если очень разозлиться.