Сказки моей осени (СИ) - "Джиллиан". Страница 49

- Да я тебя!.. - рассвирепел Бераак.

Не успел договорить, как Настя, резко вспомнившая всякие бандитские сериалы, вставила, благо стояла за ним, как за защитой:

- Нож ей в бок! А потом похоронить где-нибудь на заднем дворе. Никто и не узнает, куда она пропала! Будет ещё орать в приличном обществе да при хозяине!..

Толстуха икнула, выпученными от ужаса глазами глядя на девушку.

Пришедшие же с Берааком громилы открыли рты и с громаднейшим уважением взглянули на Настю. А тот обернулся, ошарашенный, и медленно спросил:

- Так ты… не барышня? Ты из… простых?

- Обрадовался, - надменно вскинула голову Настя. - Просто в нашем городе - провинциальном - из таких бандитов, как вы, мы покорных ягнят делали на раз!

Странная эйфория кружила голову. Хотелось смеяться и издеваться. Мужчины и в самом деле выпроводили притихшую толстуху из комнаты, а Настя впервые увидела в лицо Бераака. Убийца Ристерда оказался весьма симпатичен собой, а может, даже красив: тонкое большеглазое лицо с такими мягкими линиями, словно его рисовал художник, что особенно подчеркнули длинные пепельно-русые брови, прямой нос с чуткими ноздрями и отлично очерченные губы - наверняка любимчик женщин… Но для Насти он оставался ненавидимым убийцей, с которым придётся уживаться, пока девушка не получит шанса рассчитаться с ним. Ну, хотя бы сбежать и выдать место его расположения.

Толстуху Мор выпроводили довольно-таки притихшей. Уже у двери она бросила испуганный взгляд на Настю и тут же отвернулась, словно боясь смотреть ей в глаза.

Настя ожидала, что теперь Бераак предложит ей руку и проводит в другую комнату, хотя бы на первом этаже, где они вместе и позавтракают, но хозяин велел позвать другую служанку - и не одну. Пока две убирали осколки посуды, третья быстро перенесла в “кабинет” новые блюда. На двоих. Так что Настя села напротив Бераака и оглядела стол, который на этот раз выглядел совсем иначе.

Два прибора со всем необходимым содержимым для нормального поглощения еды. Никаких подносов и тарелок с жидкой кашей. В обеих тарелках кусок отварного мяса (у Бераака побольше - но это справедливо, он мужчина) с парой ложек салата и овощной поджарки. Чашки с горячим чаем и вазочка со сластями. Настя вооружилась вилкой и столовым ножом и с удовольствием принялась за завтрак, про себя размышляя: “Могут же и сразу нормальный завтрак устроить. Зачем надо было присылать эту жуткую Мор?”

За завтраком она обнаружила, что Бераак внимательно следит за её руками. Проверяет, господских ли она кровей? Пусть проверяет. Если Настя раньше не совсем уверенно пользовалась приборами, то время, проведенное в поместье дамы Летиции, оказалось весьма обучающим: вилка с ножом в её пальцах работали как надо!

Доев отбивную, Настя спокойно спросила:

- Так что вы обо мне сказали этой Мор, если она меня не только воспринимала шлюхой, но успела даже обозвать ею?

- Как?.. - поразился Бераак. - Как она вас назвала?

Настю позабавило: они только что говорили друг другу “ты”, а тут вдруг перешли на “вы”. Обстановка за столом требовала соблюдения этикета?

Немного подумав, Бераак раздражённо хмыкнул и попробовал объяснить:

- Она решила: раз я вас поместил сюда, значит, я вас прячу именно как любовницу.

- Женаты? - чуть свысока спросила Настя, логично сплетая это объяснение и поведение нахальной Мор. Но, выпалив предположение, вдруг вспомнила его слова, что он был бы готов жениться на ней, если бы не… некоторые причины.

- Я? Нет. С чего вы решили? А, понял, - поморщился Бераак, потянувшись за чаем.

Они разговаривали светски и чуть безучастно, изучая друг друга. Под конец завтрака Бераак сказал:

- Барышня Насти, ещё раз приношу свои извинения за поведение служанки. Надеюсь, остальные будут относиться к вам соответственно.

- То есть как к пленнице? - не замедлила с вопросом девушка.

- Как к гостье! - рявкнул Бераак. Кажется, добродетель терпения ему была неизвестна.

Он дождался, сидя за столом пока девушки не уберут со стола, и лишь после этого встал и распрощался с Настей, предупредив, что вот-вот к ней придут, чтобы она провела ритуал. Возле двери из подвала хозяин помедлил и всё-таки спросил:

- Что вам нужно, чтобы не проводить время в скуке?

- Книги, - решительно ответила девушка. - И лучше пусть будут приключения, а не любовные романы.

Кажется, она слегка озадачила его.

- Что ж, - наконец сказал он. Ваше пожелание я исполню, но придётся немного подождать.

- Я терпелива, - спокойно ответила Настя, с трудом скрывая рвущуюся изнутри радость: уходи же быстрей! Мне это ожидание необходимо!!

Наконец её оставили в одиночестве.

На всякий случай Настя поспешила оставить у двери стул, поставленный на две ножки, - то есть таким образом, чтобы он с грохотом свалился, если дверь неожиданно для неё откроют. Немного обезопасив своё время препровождение и даже отмахнувшись в мыслях от объяснений, зачем она так сделала, девушка помчалась сначала в спальню.

Она руками обшлёпала все стены, потолок (где могла дотянуться), залезла на балдахин кровати, потом пролезла под кроватью и даже пол простукала лёгкими домашними туфельками, нетерпеливо прислушиваясь, где он будет звучать иначе. Подвела итог: из спальни сбежать невозможно.

И, не задумываясь о том, плохо ли это, бросилась в “кабинет”. Горевать будет потом - когда выясниться, что сбежать вообще нельзя!

“Кабинет” почти незаметно был поделён на две части. Одна, видимо, предназначалась для скудной мебели - для стола и стульев, и создавала впечатление жилой комнаты. Вторая - без ковровых покрытий на полу - предназначалась для проведения ритуала. Для начала Настя попробовала сдвинуть стол с места. Увы… Сдвинула и легко. Затем снова тщательно обыскала помещение. Ни капельки надежды на потенциальный побег. Взъерошенная, она постояла в раздумье посреди “кабинета”, а потом вспомнила и помчалась в “ванную” - то бишь в умывальню. Потом сообразила и сначала вернулась к входной двери, где убрала от той же двери стул, приткнувшийся к ней на двух ножках. В умывальне-то она может закрыться безо всяких подозрений, что делает нечто непозволительное.

Умывальня. Последняя надежда. Настя осторожно, но плотно простукала и прошлёпала стены, потолок. Перенесла с места таз для умывания и вёдра. Умудрилась даже отогнуть от стены полочку для мыла и других средств гигиены.

Бессильно села на табурет, где утром стоял тот же таз для умывания. Нет. Из подвала сбежать трудно. Если и вовсе не возможно.

Ристерда нет. Она сама почти в тюрьме - и неизвестно, как долго здесь будет. Убить столовым ножом Бераака? Что это даст? Его слуги тут же схватят её. Да и хватит ли у неё духу убить?

Настя позорно разревелась, а потом долго плескала холодной водой в лицо, чтобы не было видно опухших от плача глаз.

- Но звать буду каждую минуту свободного времени, - прошептала она себе и горестно всхлипнула, снова не удержавшись. - Ведь меня наверняка будут искать!..

Через три дня она убедилась, что странный сон, из которого её вырвала нахалка Мор в первую ночь после похищения, не был странным. То, что ей не хотелось просыпаться, то, что просыпалась ужасающе трудно, а потом еле-еле привыкла к такому режиму - всё говорило, что для неё поменяли впечатления дня и ночи. Она теперь спала днём, а бодрствовала по ночам.

А Бераак выполнял свою мечту: он зарабатывал на ней, да ещё как!

Бывало, что по ночам, которые для неё стали днями, он приводил на ритуал к Слушающей по пять-шесть человек.

Поначалу Настя едва сдерживала свои эмоции: это люди с поверхности земли! А если она скажет им хотя бы словечко, кто она и откуда здесь? Но глядя на лица, чьи глаза завязаны, понимая, что им приказали молчать в присутствии Слушающей, она постепенно сникла. Сначала испытывала счастье, слушая заикающуюся речь фамильяров, которые с преобразившимися хозяевами начинали говорить быстрей, без растягивания звуков, потом тоже стало всё равно - и ритуалы, во время которых думала, как бы сбежать с помощью магов, проходили чисто машинально… Сутки сменяли другие, а девушка всё убеждённей приходила к мысли, что для неё жизнь в этом месте - медленная смерть. Пару раз она поплакала при Берааке, чуть не с ненавистью рыдала, выплёскивая на него свою злость, а потом успокоилась.