Деревня Медный ковш (СИ) - Патрацкая Наталья Владимировна. Страница 60
Рассказ от Текиры.
Напряжение и скованность прошли, появился смех и полное разочарование. Я прощальным взглядом посмотрела на Алексашку, Юрилку, сундук и пошла назад на станцию. Сеттежа догнал меня и пошел рядом.
Человека нет, собаки нет, а все увязли в круговой ответственности, – так думал Сеттежа, идя рядом с красивой женщиной. В какой-то момент жизни ему пришлось учиться с Алексашкой и заниматься археологическими раскопками. И сейчас ему надо было найти убийцу Лидии Ивановны и части бесценного золотого ковша.
Я шла рядом с ним и молчала. – - я, – я.
– Кеша подожди, сейчас я тебя вытащу, – сказал Сеттежа и снял с плеч странный рюкзак, из него он достал плоскую клетку, открыл дверцу и вынул попугая.
– Кеша умный – сказал попугай Кеша и перелетел с руки на плечо Сеттежи.
Если вас поставили в состояние тупика, говоря всеми фибрами души, что тот человек, который вас поставил в плохое положение – умнее вас, значит надо сделать так, чтобы он сам наслаждался этим тупиком, а самому покинуть эту ситуацию, и заняться другим делом, более приятным и понятным.
Поэтому Сеттежа покинул раскопки Алексашки и пошел с Текирой на станцию. Он понял, что раскопки не его ума дела, а все, что раскопает Алексашка, он обнаружит более легким путем, чем лопатой. Он шел и болтал о жизни, а попугай сидел на его плече, и повторял известные ему слова. А в целом и эта ситуация для него была скучной, и дело с разрезанным золотым ковшом его не привлекало.
Тревожить Текиру вопросами по поводу убийства, ему тоже не хотелось.
После дождя появилось солнце, под ногами чавкала грязь, от недавнего дождя. Я поскользнулась и слетела, по грязи, как по маслу в кювет с водой. Вода в кювете оказалась неожиданно холодной, меня пронзил озноб, я крикнула, но язык от холода стал западать, звук получил слабый. Я попыталась вылезти из канавы, ноги скользили.
Сеттежа продолжал идти, не замечая из-за попугая, потери попутчицы. Он скорее почувствовал отсутствие Текиры, чем услышал ее тихий голос. Мужчина остановился, посмотрел в сторону Текиры, потом оглянулся, но ее не заметил. Тогда он пошел назад и стал кричать ее имя, попугая он засунул в дорожную клетку. И только тогда услышал тихий крик. Он сам едва не свалился в яму, расположенную вдоль дороги, для спасенья ее от лишней грязи и воды.
Я стояла в грязной воде, держась за траву и пытаясь вылезти из водяного плена.
Сеттежа подал мне свою могучую руку и вытащил из канавы. Продолжать путь в таком виде смысла не имело, мимо не проезжало на колесах ровным счетом ничего. Глушь.
Он проявил благородство, достав из рюкзака полотенце и воду в бутылке. Вскоре рядом с ним шла женщина в его клетчатой рубашке, с голыми ногами, обутыми в кеды.
Теперь она излучала флюиды весьма приятные для Сеттежи, и скука стала покидать его мужскую сущность.
Попугай возмущался своим заточением и говорил что-то недовольным голосом.
Сеттежа выкрутил мои джинсы и шел, размахивая ими, в надежде, что они высохнут до электрички. Я заговорила, да так сказочно, пересказывая рассказ матери о предках.
Сеттежа слушал меня и не прерывал, так мы подошли к станции, и тут он спросил:
– Текира, я правильно понял, что найденные вещи принадлежат вашему прадеду?
– Да, Сеттежа, скорее всего ему, я часто бывала в этой деревне Медный ковш, в ней живут свои легенды.
– Вернемся, посмотрим на вещи в сундуке.
Я посмотрела на свой облик, подумала о близком городском счастье с асфальтом, и решительно ответила:
– Нет, я не пойду назад, там Алексашка с Юрилкой. Это они убили собаку и Лидию Ивановну.
– Вы все так думаете?
– Это все знают, только не знают откуда. Ой, проговорилась! Сеттежа, ты никому не скажешь?
– Кому мне говорить, если я следователь по этому делу.
– Да, влетела, то в грязь, то в следователя, то в мужа.
– Не волнуйтесь, я это уже знал. Мы нашли в клумбе пистолет, который вылетел из окна Юрилки, и из него были произведены два выстрела.
– Так это она сделала!
– Пока не знаю кто, и пока не приказано их арестовывать. За ними наблюдают из-за слишком успешных раскопок.
– Кто наблюдает, если ты со мной?
– Все тебе расскажи, есть люди рядом с ними.
Мне нечем было возразить, я натянула влажные джинсы и мы подошли к электричке.
Кому тихоня помешала? Вот вопрос, над которым думал Сеттежа по долгу службы. Это он исповедовал знакомых убитой Лидии Ивановны.
К тетке Даше приехал еще и Алексашка, и стал спрашивать об истории деревни.
Он посмотрел на нее внимательно и спросил:
– Баба Даша, вы лучше расскажите, кто была бабушка вашей матери!?
Ой, ей страшно стало!
А он опять говорит:
– Мы нашли сундук с мужской одеждой, очень старый, кто был хозяином одежды, мы не знаем, и догадаться не можем. Скажите то, что, возможно, слышали от матери.
– Алексашка, это одежда Константина, родного деда, моей матери Моти.
В это время к ним позвонили, на пороге стоял детектив Сеттежа и еще несколько милиционеров. Алексашка археолог попытался бежать, да некуда.
– Алексашка, вы подозревались в убийстве. Вся вина за убийство лежит на Юрилке.
Она говорит, что вы можете подтвердить ее алиби, якобы она была с вами и не могла совершить преступление.
– Где мы были? На раскопках, вы нас видели там.
– Нет, все не так.
Сеттежа с милиционерами быстро развернулись и ушли.
Бабка Даша спросила у Алексашки:
– Что это было?
– Ошиблись дверью.
В дверь позвонили, на пороге стояла женщина со знакомыми чертами лица! Бабка Даша его узнала родную племянницу Люсмилу!
За ней стоял детектив Сеттежа:
– Баба Даша гостью принимай! У нее есть тестер лжи, работает через сотовый телефон. Подключаешь прибор к сотовому телефону, и он отделяет всю правду и ложь.
Действительно, скоро вся квартира была полна народу. Люсмила села в кресло, держа в руках небольшой прибор, к нему проводом был подсоединен сотовый телефон.
Все по очереди отвечали на вопросы в этот телефон. Электронный обвинитель показал в сторону Юрилки. Она взвизгнула, раскричалась, разревелась и призналась во всем. Алексашка устало вздохнул.
За окном загрохотало, словно карета подъехала. В квартиру вошел сам граф Афанасий Афанасьевич, в сопровождении Кателиры… Картина не ждали, но ожидали.
Глава 45
Поездка в город на место происшествия сблизила Афанасия Афанасьевича и Кателиру, он сам стал с ней разговаривать, так, за жизнь. А она, привыкнув слушать то, что ей говорят, слегка поддерживала разговор.
Первым заговорил Афанасий Афанасьевич:
– Чем ближе к нынешнему времени, тем меньше юмора. И все же с моей точки зрения, Великая Отечественная война 1941-1945 годов, еще не превращена в сказку, рана еще очень велика, в ней нет единого героя, вокруг которого можно раскручивать историю. Первая мировая война была по принципу слов: воюют все страны! Это ужасно. Воевали на четырех морях, во всех странах Европы, в войну затянули Турцию, как оплот цивилизации Черного моря с той стороны. Воевала Англия.
Центральная страна первой мировой войны – Пруссия. Стальные шлемы. Первые танки.
Газовые атаки. Первые самолеты – этажерки. Что было! Ужас.
– Чем кончилось? – спросила Кателира.
– Мужчины Европы и приближенных к ней стран воевали. Женщины служили сестрами милосердия. С отдаленных мест забирались лошади, продовольствие. Страны нищали.
Война переросла в гражданскую войну внутри стран. Плохо было всем. И белым и красным.
– А кто все это начал? – невольно спросила Кателира.
– В памяти людей останется рождение новой техники: самолетов – разведчиков, первых танков, которые мгновенно везде использовали. О технике говорить легче, чем о людских потерях и о тех, кто ее начал.
– А есть альтернатива первой мировой войне?