Последний бог. Часть 2 (СИ) - Лисина Александра. Страница 33

Я промолчал. Мне нечего было ответить другу. Ρазумом он тоже понимал, что это не наша вина: решение принималось на более высоком уровне. Но на душе все равно было гадко, во рту до сих пор ощущался солоноватый привкус крови, а перед глазами то и дело вставала заваленная телами гостиная.

– Их ведь специально убили в одном месте? – бесстрастно осведомился Йен после недолгого молчания. – Сперва утащили на темную сторону, а затем демонстративно выпотрошили, как охотничьи трофеи?

– Так концентрация энергии смерти получилась максимально высокой.

– Палач хотел нам отомстить?

– Он просто выполнял приказ. В первый раз мы не в полной мере осознали серьезность предупреждения. Поэтому вo второй убийца нас наказал.

– А что будет, если мы рискнем помешать ему снова?

Я покосился на окаменевшего друга.

– Не знаю, Йен. Но мне не хочется собирать по улицам новые трупы.

– Что же, по – твоему, надо стоять и смотреть, как он продолжает убивать наших магов? Ах да… двое это ведь намного меньше восьмидесяти четырех, так? – Норриди посмотрел на меня почти зло. – Лучше дождаться, пока из двенадцати не останется всего один дом, на который мы сможем бросить все силы! И то, без гарантии, что удастся убить Палача или остановить его полоумного хозяина!

– Иди, отдохни, день еще не закончился, – вместо ответа посоветовал я, поднявшись со скамейки, и направился в сторону выхода.

Йен бессильно выругался мне в спину.

Я его, разумеется, понимал, но помочь ничем не мог. Времени на скорбь по погибшим ни у кого из нас не было. Как не было права лить слезы или рвать на себе волосы с досады. Да, мы потеряли хороших бойцов. Кто-то из нас потерял друзей и коллег. Для кого-то это были просто подчиненные. Но из двенадцати знаков на схеме убийца использовал уже семь. Нам было известно, где именно он убьет снова. Мы видели его методы. Смутно подозревали, к чему все идет. Нам даже время следующего ритуала было прекрасно известно! Но потерять за сутки два с половиной десятка своих и почти в два раза больше гражданских – это много даже для Управления. Недаром Корн в полторы свечи разговаривал исключительно матом. Недаром бледный от бешенства герцог не сделал по этому поводу ни одного замечания. Начальство жаждало крови. Король требовал результатов. Но какое будет принято решение к следующей полуночи, никто из нас не знал.

На этот раз я не стал возвращаться домой, а потратил выделенное на отдых время, чтобы еще раз обойти все свои метки в столице и на пару с Мэлом исследовать оставшиеся пять домов, где убийца не успел побывать. Как и велел Корн, жильцы оттуда были заранее выселены, наши (пока еще пребывающие в неведении насчет трупов на Золотой) коллеги исправно караулили все подходы к особняку как в реальном мире, так и на темной стороне. Но как же жаль, что все это была бесполезная работа! Если бы хоть один из них мог видеть нижние уровни! Если бы нормальных жнецов в столице было больше, чем один! Может, в этом случае у нас появился бы шанс предотвратить очередңое жертвоприношение? Но увы. Роберт Искадо был слишком мал, чтобы оказать мне помощь. А у милорда герцога, как недавно выяснилось, не нашлось для этого подходящих артефактов. И поскольку чужих следов в домах как не было, так и не появилось, нам оставалось снова набраться терпения и, как это ни досадно, ждать.

В первохрам я на этот раз явился позже обычного, так что Ал уже начал проявлять беспокойство, впервые за время знакомства встретив меня в человеческом обличье. И впервые за неделю он с ходу, без привычного кивка, кинулся к неоконченной статуе, излишне торопливо взявшись за ближайший осколок.

Переглянувшись, мы с Мэлом заняли свои места, и работа снова закипела. Причем, если вчера мы только приноравливались друг к другу, то сегодня дело пошло в разы веселее. Стоило признать, идея привлечь к этому дело служителя оказалась самой удачной за все время, что я провел в первохраме. Привыкнув к бьющим из камней молниям, Мэл даже внимания на них не обращал. И забирал у меня не один-два, а целые пригоршни тяжеленных осколков, после чего в мгновение ока взбирался наверх и буквально сбрасывал их на стремительно растущую статую Рейса. Каменное вместилище каждый раз вздрагивало до основания, по храму прокатывался низкий гул, но Мэл так уверенно сновал вверх и вниз по заботливо выточенной в скале нише, что и впрямь стал напоминать огромного паука, который прекрасно ориентировался в собственной паутине.

В какой-то момент я, к собственному удивлению, обнаружил, что мы так резко ускорились, что закончили с ногами, добрались до пояса и теперь ряд за рядом выкладывали закованную в каменные доспехи грудь. Причем, этому необъяснимому факту удивился не только я – даже Ал стал задумчиво поглядывать на неутомимого Палача, который одним своим появлением умудрился настолько облегчить нам жизнь, что это казалось ңевероятным.

Что самое удивительное, Мэл по – прежнему не уставал, таская в руках до безумия тяжелые камни. Казалось, он даже веса их не чувствовал. А неумолимо увеличивающееся расстояние до пола уверенно преодолевал, держась за стены тонкими лапами и с ловкостью прирожденного скалолаза втискивая когти даже в мельчайшие трещинки.

Тогда же мы, кстати, выяснили, что мое участие в процессе переноса камнėй необходимо лишь в тот момент, когда осколки преодолевали непонятную преграду, за которой не было ходу алтарю. Мэл же ее попросту не замечал, поэтому мы с Алом совместными усилиями лишь подтаскивали камни поближе, переправляли через границу, после чего бывший Палач без особого труда их перехватывал и дальше справлялся сам. Мне больше не требовалось ломать голову над тем, каким образом взобраться на самый верх, чтобы доставить туда очередной обломок. И не приходилось тратить слишком много сил на транспортировку. А к тому момент, как Мэл укладывал первую порцию и спускался вниз, мы с Алом уже доставляли ему вторую.

Проработав в безумном темпе до вечера, мы практически вычистили пространство вокруг постамента Ρейса, так что на полу осталось лежать всего несколько десятков осколков, на которые я воззрился с изрядной долей сомнения.

– Неужели все? – недоверчиво пробормотал я, прислушавшись к себе, но ңе почувствовав той самой выматывающей усталости, что сопровождала меня несколько предыдущих дней. – Столько мучились и пыхтели, а теперь… закончили?

«У тебя очень сильный друг», – признал Ал, с уважением взглянув на замершего под потолком Мэла. – «Особенно для искусственно созданной сущности».

– Много ты понимаешь, – фыркнул я, наклоняясь и ладонью подгребая осколки поближе. – Ну-ка, помоги.

Алтарь с готовностью выпустил серебристую струйку. Окунул в нее оставшиеся на полу камни и подтянул их вплотную друг к другу. Затем выпустил еще один ручеек. Нырнул в полумрак ближайшей арки. Выудил оттуда не замеченный ранее осколок, и всего через несколько мгновений у меня по руками оказался не набор камней, а вполне узнаваемое каменное лицо.

Молнии на этот раз из него не выстрелили – по-видимому, воинственный бог тоже проникся важностью момента. И все то время, пока мы с Алом волокли последний кусок его статуи, Рейс вел себя на удивление тихо. Даже, я бы сказал, смиренно. И лишь когда мы, пыхтя и обливаясь потом, пропихнули массивную каменную глыбу через границу, а Мэл с некоторым трудом взгромоздил ее на положенное место, гигантское лицо древнего бога ожило. И по нам троим ударило такой волной сырой силы, что Мэла буквально отшвырнуло прочь, припечатав к противоположной стене, а нас с Αлом опрокинуло на пол, да ещё и протащило по камням, причем некоторых, как назло, мордой вниз.

С трудом очухавшись, я увидел, как вокруг ставшей цельной статуи заклубилась Тьма, и утер кровь с разбитой губы.

– И это вместо благодарности, Рейс?

По первохраму пронесся низкий вибрирующий рокот, из-под черных камней брызнули тонкие серебристый струйки, словно могущественный бог больше не нуждался в скрепляющем растворе. Пока они стекали на пол и вливались в остолбеневшего Ала, статуя окончательно почернела и избавилась от малейших трещинок. После чего ее глаза вспыхнули кроваво-красными огнями и обратились вниз. Правда, не на меня. И даже не на растерянно застывшего Αла. Почему-то гневный взор бога был прикован к скорчившемуся на полу Палачу. И, судя по тому, как исказилось лицо Мэла и как неестественно вывернулись его конечности, Рейсу очėнь не нравилось присутствие посторонней сущности в святая святых темного пантеона.