Переиграть Вселенную или здравствуйте, я Человек! (СИ) - Очеретяная Галина Васильевна "Isteriya". Страница 57

Сам драссерд тоже не стоял на месте, он метнулся в противоположную сторону и я увидела, как лазер рассекает пространство, ударяясь о что-то твердое, которое тут же заискрилось. Блин, если бы не слепящий свет, то можно было бы разглядеть, кто к нам пожаловал, а так остается только догадываться.

Ответ, потревожившего наш отдых, не заставил себя долго ждать. Неизвестный или неизвестные, не знаю, сколько их там, тоже начали отстреливаться только с разъяренным рычанием:

— Я убью тебя Джох, — о нет, пусть это будет только сон. Он не мог нас отыскать, не мог. Мы же так тщательно заметали следы, почему? Мои руки против воли полезли в багажник, где в сумке находился нож.

— Братец ты совсем свихнулся, — отгавкивался Джохайл, перестав стрелять. — Мы уже подумали, что на нас напали, — чего он с ним беседы ведет? Давай обездвижь и делаем отсюда быстро ноги.

Картариан тоже перестал стрелять и начал медленно приближаться. Драссердовский силуэт отчетливо был виден в свете фар.

— Как ты посмел трогать МОЕ? — рычал Картариан, а я сжалась в комок, пытаясь слиться с окружающей средой.

— ТВОЕ, как ты говоришь и само способно решать, — ехидно заметил Джохайл и через секунду он уже валялся на холодном каменном полу, потирая ушибленную челюсть. — Лучше бы спасибо сказал за то, что присмотрел, а то она самостоятельно смогла бы опять куда-нибудь влипнуть, — и тут мой мучитель посмотрел на меня своим холодным взглядом. Он был не просто зол, он был в бешенстве. Мамочки, так смотрят на приговоренного к смерти. Я крепко сжимала нож в руках, интуитивно, в защитном жесте, выставив вперед холодное оружие. Плечо неприятно ныло.

— Хм, — хмыкнул Картариан и стал лениво, очень медленно приближаться ко мне. — Ты прав, спасибо брат, что уберег ее от глупости.

— Вот и я о том же, — согласился Джохайл. — Вообще то я рассчитывал на то, что ты найдешь нас раньше, чем мы приблизимся к горам, — что? Я переводила ошарашенный взгляд с одного на другого. — Я же оставлял для тебя знаки, — какая же он подлая тварь. Как я, наивная, могла поверить в то, что он мне поможет? Джохайл ведь тогда ясно дал мне понять, что больше не пойдет на предательство, но тогда зачем весь этот фарс? Мог бы сразу сдать меня брату, к чему было то притворство, нелепая фальшивая забота? Для чего все это?

— Почему? — еле слышно прошептали мои губы. Мне не верилось, мне не хотелось верить в то, что надо мной элементарно посмеялись, развлеклись, а ведь казался таким участливым и всё понимающим. Лживая, подлая, гадкая тварь!

— Сначала я и вправду хотел тебе помочь, но спустя сутки понял, что это дело не выгорит, — надменно ответил он, поднимаясь на ноги. — Картариан нас бы все равно нашел, а так я не удел, лишь просто присматривал за тобой, пока брата не было рядом. Считай это познавательной прогулкой по Хейларе.

— Сволочь, — прошипела я.

— Ваши поиски не затянулись бы надолго. Это лишь вопрос времени, — подтвердил слова брата мой мучитель, приближаясь все ближе.

— Не подходи, — прошипела я и спиной по стеночке стала подниматься. Нож из рук не выпускала и наверное, что-то в моих глазах промелькнуло, так как Картариан резко остановился.

— Брось нож, поранишься, — заботливо посоветовал он мне.

— Азарина, хватит уже, нагулялись, пора домой, — Джохайл, ублюдок заткнись. — Мне все это уже осточертело.

— Вот и вали гаденыш, — прорычала я. Руки дрожали, было трудно удерживать на весу холодное оружие. Я к такому не привыкла. — Я не вернусь.

— Да что на тебя нашло? — взбесился Картариан. Ненадолго же хватило его напускного спокойствия. — Что за бабья блажь? Почему ты сбежала?

— Ты серьезно или прикалываешься? — я не верила своим ушам. Он вообще слышит себя?

— Серьезней некуда, — кивнул он. — Все ведь было так хорошо и мы кажется с тобой договорились обо всем, — пыталась вспомнить о чем именно, но увы, память меня подводила.

— Ты хотел убить мое дитя! — заорала я на него, пытаясь подавить так не вовремя появившиеся слезы. — Ты хотел убить нашего ребенка! Как ты мог?

— Джохайл исчезни, — приказал Картариан брату.

— Там же ночь, — возмутился Джохайл.

— Быстро, — прошипел он. Через секунду ни мотолайера, ни самого «няня» не было. Мы остались совершенно одни и это еще больше пугало. — Азарина, — чуть мягче проговорил Картариан, когда мы остались одни. — Я хотел, как лучше для тебя.

— А меня ты спросил? — эгоист проклятый.

— Я боялся за тебя, за твою жизнь, — он снова стал подходить ближе. — Поэтому и принял такое решение. Я не могу рисковать тобой. Ты важна для меня.

— Стоять, — заорала я и не знаю, что на меня нашло, но нож, который секунду назад был устремлен на него, оказался прижат к моему сердцу. — Я скорее убью себя, но не достанусь тебе, — я говорила мертвым безжизненным голосом. — Не будет ребенка, значит и мне не зачем больше жить. Если тебе плевать на не родившееся дитя, то мне нет. Знаешь, что самое гадкое во всем этом? — он стоял, не шелохнувшись и лишь испуганно всматривался в меня, боясь сделать резкое движение. Я бы даже сказала, что в его глазах застыл дикий ужас. Только не верю я больше. Они мастера пускать пыль в глаза. — Ты был дорог мне, я любила тебя…

— Азарина…

— Нет, не перебивай, — у меня столько всего накопилось в душе, что еще чуть-чуть и я сойду с ума. Не могу больше держать это в себе. И пусть это будут последние слова в моей жизни, ведь решение я уже приняла. Без ребенка я труп, а он убьет его непременно, как только вернет на базу или в любую другую лабораторию. — Я любила тебя, — повторила хрипло. Это признание далось мне тяжело, ведь чувства не взаимны, но пусть он знает, пусть почувствует мимолетный миг возможного будущего счастья, которое он собственными руками уничтожил, приняв то страшное решение. — Пока ты не решил избавиться от самого дорогого, что у меня появилось…от моего не родившегося дитя, — я сдерживала слезы, но одна предательница все равно скатилась по щеке. Нож в ладонях дрожал, но я его не выпускала из рук, еще сильнее вдавив в грудь. — Ты даже не представляешь, как мне здесь тошно, как отвратительно быть оторванной от родного дома. Ваш мир жестокий, подлый…мне трудно в нем. Ничего хорошего за все это время не было, а этот малыш…это частичка меня, моего маленького мира и уничтожив его, ты заживо похоронишь меня. Даже если будет стоять выбор целой Вселенной или ребенка, я всегда выберу ЕГО, свое дитя и мне плевать на вас, на ваш гадкий мирок.

— Азарина, послушай…

— Нет, это ты послушай, — тише мой малыш, мама почти спокойна. Главное не нервничать, но как же отгородится от эмоций, когда над головой висит угроза? Как оставаться равнодушной и безучастной ко всему? Я так не умею. — Ты дал мне надежду, что все может быть по-другому. Я поверила тебе, а ты так легко предал.

— Я боюсь тебя потерять, — как молитву, повторял он, смотря на меня глазами побитой собаки.

— Своим решением ты уже это сделал, — я с тоской с грустью посмотрела на него. Жаль, что у нас ничего не вышло.

— Азарина, милая…

— Отпусти меня…нас, — взмолилась я. — Прошу, дай нам уйти.

— Никогда, ни за что на свете, — недовольно прорычал он.

— Ну что ж, — горько хмыкнула я, с сожалением посмотрев на некогда любимого мужчину. — Мне жаль, — приложила руку к животу и послала волну любви своему сыночку. — Прости меня мой маленький, — и я замахнувшись, со всей силы всадила себе нож в грудь, ну, это я так думала. Боли в груди не почувствовала, лишь больно ломило кисть руки.

— Дура, — заорал Картариан мне на ухо. Я лежала распластанная на полу, прижатая мощным телом Картариана. Руки зафиксированы над головой крепкой хваткой мужчины. Ножа, естественно у меня не было, его выбил из рук драссерд. По моим щекам текли беззвучные слезы, а сама я лежала неподвижно, устремив безучастный взгляд в потолок. Ничего уже не хотелось. Я сломалась. Столько времени пыталась выжить, адаптироваться, приспособиться к новой жизни, ведь понимала, что дороги домой нет, ее не существует, а здесь…этот мужчина лишь одним словом сломил меня. — Азарина? — позвал меня обеспокоенный голос Картариана, видимо заметил мое полное физическое и эмоциональное отсутствие. Ведь по идее я должна вырываться, кричать, бесноваться, а у меня ничего подобного не наблюдалось. Апатия и смирение с собственной судьбой накрыло меня с головой. Оставьте меня в покое. Ничего больше не хочу, даже умереть не дали. Картариан слез с меня и похлопал легонько по щекам, пытаясь обратить на себя внимание, но мне было плевать на него. — Азарина… милая…что с тобой? — а то не видно, что со мной? Сам добился этого эффекта, теперь я в твоих руках, делай со мной что хочешь, только прежней меня больше нет… я кукла, живая кукла. Ведь именно этого ты хотел? У меня нет права выбора, у меня нет права голоса, у меня нет права на свободу…у меня ничего этого нет. Я здесь НИКТО.