Незыблемые выси (ЛП) - Томас Шерри. Страница 32

Тит запоздало вспомнил, что как только зачарованное оружие падает вниз, то становится еще опаснее. Он рывком развернул свой ковер-самолет, толкнул на него Арамию, запрыгнул сам, и тут же набрал нужную высоту, чтобы их не порубило на кусочки летящими рядком неистовыми мечами.

— Это та самая девушка, что ворвалась на вечеринку! — заметила Арамия.

Тит, не обращая на нее внимания, повернулся к Кашкари:

— Когда здесь появилась Небесная башня?

— Вечность назад, — ответил тот. — Ну или пять минут как. Ты, кажется, не шутил, говоря, что внутри Горнила может быть опасно.

Тит предупреждал, что, оказавшись внутри, они должны быть готовы к худшему. Но даже сам не ожидал таких проблем. Похоже, чем дольше ты используешь Горнило в качестве портала, тем опаснее оно становится. Когда он повторно вошел сюда из библиотеки Цитадели, то обнаружил на лугу разорванную в клочья виверну, на которой прилетел. Тогда Горнило использовалось уже час, если не больше. Сейчас же оно было открыто лишь пятнадцать минут.

— Praesidium maximum! — закричал Тит, отбивая очередной рой заколдованных клинков. Затем обернулся к Арамии: — Скажи «И жили они долго и счастливо»!

— Нет, я пойду с тобой.

— Ничего подобного!

— Выкинуть меня отсюда можно только силком!

В нормальной ситуации, он бы просто схватил ее за руку, произнес пароль, оставил бы обездвиженную в реальном мире и вернулся бы обратно. Но прямо сейчас покинуть Горнило Тит не мог, ведь тут же окажется на балконе в плену солдат Атлантиды.

А учитывая лес из безумных клинков внизу, нельзя вытолкнуть упрямицу с ковра-самолета и бросить ее на произвол судьбы. Переубеждать ее времени тоже не было — с минуты на минуту солдаты Атлантиды могли последовать за ними в Горнило. Но если Арамия покинет этот луг, то уже не сможет по собственному желанию выбраться, и не важно, сколько раз она прокричит «И жили они долго и счастливо».

Пароль не сработает, покуда Горнило используется как портал.

— Это твой шанс выжить.

Она потрясла опущенной головой.

Тит выругался и обратился уже к Кашкари и Амаре:

— Северо-северо-восток. Так быстро, как только сможете.

Избавляться от Арамии придется позже.

— Кто она? — спросил Кашкари, когда они понеслись в указанном Титом направлении.

— Дочь леди Калисты. Схватила меня, когда я входил в Горнило.

— Как мы можем ей доверять? — изумилась Амара.

— Если я вернусь, атланты станут допрашивать меня под сывороткой правды, — промолвила Арамия. — А узнав, что я хотела тебе помочь, посадят в Инкивизиторий да там и оставят.

— Инквизиторий стал бы для тебя лучшим вариантом, — нетерпеливо бросил Тит. — Там, куда мы направляемся, мы все умрем.

— И это что, хуже, чем провести остаток жизни в камере без окон, больше никогда не увидеть неба?

— Да, — отрезал Тит.

Арамия промолчала.

Они летели на убийственной скорости. Миновали торговый городок из «Лилии, умного вора». Вдалеке виднелось Жуткое озеро, его воды отливали красным. А за ним…

— Где она? — спросила Арамия, перекрикивая свист ветра. — Где истинный единственный ребенок моей матери?

— Ее с нами не будет.

— Как же так? — взвизгнула Арамия. — Разве не для этого ты так оберегал ее все время?

Тит не ответил, лишь глянул назад. Дюжины виверн преследовали их, но слишком далеко, чтобы успеть на перехват.

Он обернулся к Кашкари и Амаре:

— Помните: когда нас проведут в главный зал, ни в коем случае не смотрите на леди.

— Ты уже предупреждал об этом перед тем, как мы вошли в Горнило, — напомнила Амара.

Тит крепко сжал край своего ковра.

— А предупреждал ли я вас, что она выглядит в точности как Фэрфакс?

В Горниле было несколько порталов. Чтобы попасть из монастырской копии в экземпляр, что теперь лежал в большой библиотеке Роялиса, полагалось пройти сквозь портал в глубине Черного Бастиона — твердыни Хельгиры и одного из опаснейших мест в Горниле.

— Моей матери однажды было видение Фэрфакс на террасе Черного Бастиона. После этого она изменила внешний вид Хельгиры во всех доступных ей копиях Горнила.

Кашкари и Амара переглянулись.

— Значит, я все-таки смогу увидеть, как она на самом деле выглядит, эта Иоланта Сибурн? — пробормотала Арамия. — Она так же прекрасна, как мама?

— Не считая инквизитора, все женщины прекраснее леди Калисты.

Слова Тита ей оказались не по душе.

— Мама никогда не вредила тебе.

— Вероятно, но никто столь эгоистичный, не может быть действительно красивым. Кашкари, Богиня Дурга, пора сбросить скорость.

Черный Бастион замаячил вдалеке, громоздкий и неприступный. В последний визит Тита сюда Фэрфакс спасла его от призрачного чудища, которым правил Лиходей. Тит буквально дрожал от благодарности, приземлился на верхней террасе, соскочил со своей виверны… И только тогда осознал, что девушка, что стоит и ждет его, вовсе не Хельгира, а его несгибаемая подруга.

Теперь же тут могла быть только Хельгира, безжалостная и неумолимая.

Едва она приземлились на парапет Черного Бастиона, вокруг сомкнули кольцо солдаты.

— Нас атаковали! — закричал Тит. — Сумасшедший Колдун Пустой Лощины обещал своим смердам землю и богатство в обмен на наши жизни!

Эту же уловку он использовал и в прошлый раз, проходя здесь, разве что теперь внес изменения, дабы объяснить наличие трех своих спутников. Сработало. Недоверчивый капитан отозвал солдат и препроводил незваных гостей с парапета в крепость.

В главном зале было весело и многолюдно. Все пели и танцевали. Хельгира, с водопадом черных локонов, в белом платье, сидела на высоком помосте в центре длинного стола и пила из золотого кубка.

Тит должен был знать. Знал, что так будет, но все равно замер как вкопанный. Четыре копья уткнулись в спину, и он почувствовал слабую пульсацию в том месте, где Хельгира в прошлый раз порезала ему руку. Но все равно и шагу не мог сделать.

За его спиной капитан усмехнулся:

— От нее на всех столбняк нападает, это точно.

Ощущение дежавю было столь сильным, что у Тита закружилась голова.

Хельгира взмахом руки оборвала игру музыкантов. Танцоры разошлись по краям зала, освобождая проход.

Тита пихнули вперед. Хельгира медленно поднялась, и он уже чувствовал ее гнев. Картина того, как она встает в полный рост, вызывала в нем тот же ужас и благоговейный трепет, как вид Фэрфакс, вызывающей молнию. Ту самую, что вырвалась из пустыни и поразила полдюжины виверн за раз.

Капитан отвесил ему подзатыльник и сердито рявкнул. Тит опустился на колени и, не поднимая глаз, повторил свою легенду. Пускай ее нож еще раз вонзится в него. Что значит пролить немного крови и почувствовать боль, если он уже на пути к своей смерти?

Хельгира спустилась с помоста и медленно подошла ближе. Закончил ли он рассказывать свою легенду? Без понятия. Тит лишь ощущал исходящую от Хельгиры ярость и знал, что не осмелится больше вымолвить ни слова.

Разве в прошлый раз он разозлил ее так же сильно? Впрочем, какая разница.

— Простите меня, моя госпожа, — прохрипел Тит, сам не понимая, что говорит.

Она ударила его так сильно, что чуть шею не свернула. Потом еще раз, теперь уже слева, по другой щеке.

Когда Тит покачнулся, Хельгира прорычала:

— Можешь встать, и следуйте за мной, все четверо.

Звук ее голоса ошеломил Тита. Он помнил голос Хельгиры, высокий и острый. Но возвышавшаяся над ним женщина говорила намного ниже, почти грубо.

Перед ним стояла не Хельгира. Это была Фэрфакс.

Глава 14

Письмо от леди Уинтервейл властителю Державы, датированное началом его самого первого семестра в Итоне, гласило:

«Ваше светлейшее высочество,

С радостью и одновременно с грустью приветствую Вас в Англии. Мне не следовало сюда приезжать, да и Вам тоже. Но раз уж мы здесь, то должны извлечь пользу из этого опыта.