Счастливчик Рид (СИ) - Конычев Игорь Николаевич. Страница 33

“Что за протокол? Какое еще служение? Нет, покорная монашка, это, конечно, заманчиво! Но – какого черта у нее в голове происходит?!”

“Спокойно, – велел себе наемник”.

– О чем это ты? – вслух, спросил он. – Какой еще хозяин?

– Август Аридий – настоятель монастыря – он был моим хозяином, – невозмутимо пояснила Селестина. – Но теперь он мертв, как и все, кто мог бы занять его место. В момент моего обнуления рядом были лишь вы, и теперь я всецело принадлежу вам.

– Постой-постой! – замотал головой Рид. Обойдя вокруг девушки, он встал перед ней и заглянул в глаза. – Какое еще обнуление?! Ты головой не ударилась?

– У меня нет ни внешних, ни внутренних повреждений.

– О, рад слышать! – всплеснул руками Счастливчик. – Но какого хрена ты тогда несешь?!

– Я говорю, что Август Аридий – настоятель монастыря – был моим хозяином, – с той же самой интонацией повторила Селестина, будто кто-то отмотал время назад. – Но теперь он мертв, как и все, кто мог бы занять его место. В момент моего обнуления рядом были лишь вы, и теперь я всецело принадлежу вам.

– Я это уже слышал! – вспылил Рид. – Незачем все повторять, да еще и слово в слово! Что ж ты за человек-то такой?!

– Человек? – Селестина несколько раз растерянно моргнула. – Господин Рид ошибается. Я не человек.

– Чё-ё-ё-ё?! – Счастливчик чуть челюсть не уронил от такого заявления.

– Я не человек, – снова повторила Селестина и виновато улыбнулась. – Я созданное по образу и подобию человека существо – гомункул.

* * *

Лошадь двигалась бодрой рысцой, неся седоков через сплошь покрытое рытвинами поле. Пожухлая трава в редких местах торчала в разные стороны из крупных комьев земли – неизвестно, пахали здесь или делали что-то еще, но у них явно вышло это из рук вон плохо. Впрочем, Счастливчику не было никакого дела до проблем и забот здешних деревенщин. Сам он никогда ничем подобным не занимался – у привыкшего сражаться куча иных забот, нежели пахота и какие-то хозяйственные хлопоты. Это все не для Счастливчика Рида, так что пусть катится ко всем чертям, вместе с плугами и мотыгами.

Тем временем провинциальный пейзаж не блистал разнообразием: один пологий холм сменялся другим, по правую руку тянулся редкий лесок, а вдалеке уже маячили знакомые домишки. Кривые и страшные, без тени изящества и архитектурной мысли, но кого это здесь волновало? До деревни оставалось рукой подать и все благодаря тому, что Селестина безошибочно указала направление.

“ Гомункул”, – про себя повторил наемник, и звучание этого слова ему не понравилось. Погано оно звучало, мерзко, унизительно, словно ругательство. А ведь с виду Селестина выглядела обычным человеком.

Поморщившись, Счастливчик признал, что покривил душой – на свете едва ли найдутся люди с серебряными волосами и такими же глазами, да еще и красивые хоть в половину того, как его новая знакомая. Но все равно, такого поворота событий он не ожидал! Это же надо, созданное по образу и подобию человека существо, да еще и в монастыре! Разве религия не должна осуждать и жестко пресекать подобные попытки игры в бога? Но нет, как штамповать гомункулов – инквизиторы смотрят в другую сторону, а как только появляется возможность сжечь на костре очередного грешника – это они первые!

Что сказать – крайне удобные и полезные навыки. Бывали случаи, когда Счастливчик отдал бы что угодно за такого вот “искателя правды” под рукой. А теперь у него есть та, кто может различить любую ложь, сколь бы хитрой она ни была. К тому же Селестина была ослепительной красоткой, да еще и не дурой! Шутка ли – хранить в голове огромное количество знаний, что содержались в пыльных фолиантах старого монастыря. Более того, Селестина умела держать язык за зубами и называла Рида своим господином.

Перечислив в уме все достоинства этой девушки, Счастливчик пришел к выводу, что вполне может на ней жениться, и плевал он – гомункул она или кто-то там еще. Прежде он и представить себе не мог, что нечто подобное может существовать в мире. Подумать только – искусственные люди!

“Но вот что она чует вранье – не всегда удобно, конечно”.

– И много вас таких? – спросил Рид у девушки, что сидела на лошади впереди него.

– Вы имеете ввиду гомункулов? – он обернулась.

– Ага.

– Около десяти, – Селестина наморщила лоб. – Точнее я была девятой и мне известно, что после меня планировали создать еще нескольких. Но удалось ли – мне не известно. Я провела в монастыре пять лет и никогда не покидала его пределы.

– А до этого? – спросил Счастливчик. На вид Селестине было около двадцати, может, чуть больше. Если она жила в монастыре пять лет, то где же была до этого?

– Я всегда находилась в монастыре, – она пожала узкими плечами. – Когда меня создали, то сразу же отправили туда.

– Погоди-погоди! Как это?! Сколько тебе лет?!

– Меня создали пять лет назад.

– Но ты выглядишь на все двадцать! – Рид округлил глаза.

– Гомункулы быстро растут до определенного момента, – пояснила Селестина, – а после наше взросление останавливается. Чтобы вам было понятнее, господин – меня создали пять лет назад, но всего за несколько дней мое тело развилось до двадцати двух лет. Мой ум находится сейчас на той же стадии, что и внешность. Понимаю, что для вас это странно. Но и я не человек, – закончила девушка с толикой грусти и печально улыбнулась Риду.

– С ума сойти! – Счастливчик ушам своим не верил. Пусть он и не смыслил в алхимии ровным счетом ничего, но услышанное больше походило на какую-то сказку! Но сейчас эта самая “сказка” сидела прямо перед ним, мягкая, теплая, с бьющимся сердцем и поразительно красивыми глазами – настоящая, живая! Селестина дышала, думала, говорила и при этому утверждала, что не является человеком, но создана им.

Это казалось немыслимым. Одно дело – древние сверхъестественные магические существа – феи, тролли, единороги, драконы, пусть этих давненько никто не видел, дриады и даже эльфы – они просто есть и все. Никаких претензий. Если перечислять всякую нечисть, то и здесь все понятно: вампиры, оборотни, допельгангеры, ожившие мертвецы – это все порождения темной магии, будь она неладна. С выходцами из преисподней все тоже более-менее ясно. Но вот гомункулы, люди-нелюди – это уже чересчур! Счастливчик скорее готов был поверить, что прямо перед ним сидит ангел во плоти, чем что-то так похожее на человека, но им не являющееся.

– Бред какой-то, – он потрясенно покачал головой. – Если я начну обо всем этом думать, то вскорости сойду с ума.

– Я могу помочь вам разобраться, господин, – незамедлительно предложила Селестина.

– Вот не надо. Спасибо, конечно, но нет. Лучше поступим так, – предложил Рид, – чтобы не вникать во все это, я просто буду считать тебя человеком.

– Но это не так, – попробовала вставить Селестина. – Я не человек. Я – вещь….

– Ты не вещь! – с неожиданной злобой прорычал Счастливчик.

Он даже не понял, что больше его задело: само утверждение девушки или же тон, которым она его сделала: голос Селестины звучал тускло, безвольно и печально. Прежде Рид не раз слышал, чтобы люди так говорили и, как правило, в этот момент они были сломлены и находились на грани отчаяния, или смерти.

В любом случае, Счастливчик вспылил.

– Вещи не дышат, не говорят и знаешь что еще? Они ни хрена не чувствуют! А я видел, как ты переживала за тех монахов! Как хотела помочь! Я видел это жертвенное дерьмо в твоих глазах – ты готова была умереть ради них! Да после этого я сам в меньшей степени человек! Но тут ты отводишь в сторону глазки и заявляешь, что ты не человек? А я тогда кто? Навозный жук?!

Селестина развернулась в седле и долго смотрела в глаза Счастливчика. Ему даже стало не по себе. Может, он перегнул палку? Это плохо, ведь если он ее обидел – Селестина никогда этого не забудет. Она же ничего не забывает.

“Нда-а-а, – тоскливо подумал Рид, – вон вам и второй недостаток жены-гомункула – проколешься один раз, и тебя до смерти будут этим попрекать. Жуть просто”.