Червь Могильных Холмов (СИ) - Смирягин Владимир Леонидович. Страница 54

– Орден?

– Отправили уже более десяти птиц. Ответа нет до сих пор.

– Скорее всего утром ждать нападения не стоит. Хоть Темный Храм и использует людей для сражения днем, так как твари активны только ночью, но удобнее им будет начать после захода солнца.

Шейфа ненадолго задумался, а затем предложил:

– Не хочешь прогуляться и посмотреть на подготовку Лаезна к штурму?

На город опускались сумерки, продолжать чтение при свете факелов Тидреду не хотелось, а потому он встал с лавки и повесив на спину ножны с мечом, ответил:

– Можно. Заодно проведаю ученицу.

К вечеру на улице поднялся довольно сильный ветер и Червь пожалел о том, что не взял плащ. Больших неудобств это не доставляло, но создавало некоторый дискомфорт. Потому Тидреда порадовало то обстоятельство, что граф прибыл к гостинице на своей карете.

Через несколько минут они подъехали к южной стене города.

Так как нападение вероятнее всего ожидалось именно с этой стороны, то и работы здесь велись наиболее усердно. Еще на подъезде к стене бросалось в глаза переплетение лестниц и веревок, по которому резво бегали огоньки факелов. Когда карета остановилась, Червь увидел, что это многочисленный люд подавал наверх различные камни и наполненные чем-то ведра.

– Смола и масло, – ответил граф на его молчаливый вопрос. – Что-то пойдет в котлы, что-то на снаряды к баллистам.

– Ворота?

– Все ворота города завалены каменными глыбами и удержат врага не хуже самих стен. Это сделали сразу же, как только в Лаезн зашел последний крестьянин с окрестных земель.

– Разумно, – заметил Тидред. – Много воинов сейчас на стенах?

– Половина дежурит, половина отдыхает в казармах. Большинство из них солдаты, что вернулись с Бирамом. Хотя бы короткий отдых им необходим. Они выбились из сил, спеша прибыть в город как можно скорее.

– Ты говорил, что городская стража обнаружила пятерых лазутчиков. А не произошло ли в это время ничего важного на самих стенах?

– Тихо, как в могиле, – ответил граф. – Солдаты скучают на постах.

И тут, будто издеваясь над его словами, со стены до них донесся крик:

– Тревога! Лазутчики!

За разговором Червь и Шейфа преодолели по широкой лестнице половину расстояния, отделяющего их от верха стены, а услыхав истошный вопль часового, не сговариваясь, перешли на бег.

Когда они, обнажив один меч, а второй шпагу, взбежали на стену, то увидели стоящую полукругом группу стражников, направившую наконечники копий на троих человек, прижавшихся к одному из квадратных каменных зубцов.

Яркий свет многочисленных факелов позволял разглядеть лазутчиков во всех подробностях. Больше всего посреди троицы выделялся мужчина огромных размеров, обнаженный по пояс и весь перемазанный грязью. Двое других были обычного среднего роста, но также совершенно не имели на теле чистых участков.

Один из тех, что поменьше, пытался что-то сказать окружившим их воинам, но за стоящим шумом не было слышно ни слова.

– Всем молчать! – громкий приказ Шейфы больно ударил по барабанным перепонкам находившегося рядом Тидреда. – Стоять! Кому говорю!

Занесшие было уже для удара копья солдаты разом замерли.

– Кто такие? – спросил граф у пленников. – Оружие сдать! Одежду и тела к осмотру!

– Господин Шейфа! Господин Шейфа! – сделал шаг вперед человек, до этого пытавшийся говорить со стражниками. – Это же я – виконт Пинцо! Вы что же, не узнаете меня? И у нас нет оружия.

– Ксинар? – поразился граф, пытаясь рассмотреть говорящего через слои грязи. – Мы думали, что вы погибли! Это на самом деле вы? А кто эти люди с вами?

– Да, как видите я жив, – парень с облегчением выдохнул. – И почти цел. А это мои слуги, Ривлок и Курсель. Точнее один из них телохранитель, но это не важно. Граф, скажите, что с моей семьей? С Аглевией?

– С ними все хорошо, насколько я знаю, – ответил Шейфа. – Они покинули Лаезн еще три дня назад и сейчас находятся где-то на пути в Седер. Но не будем же мы обговаривать это здесь.

Он махнул рукой и солдаты убрали копья.

Тидред же, несмотря на грязь и шрамы, густо покрывавшие лицо, сразу узнал стоящего у зубца гиганта и потому убирать меч не спешил. Ривлок тоже выделил его взглядом из толпы солдат и они смотрели друг на друга, не обращая внимания на окружающих.

– Вам необходимо привести себя в порядок и рассказать мне где вы пропадали так долго, – продолжал Шейфа. – А сейчас, все же, позвольте солдатам вас осмотреть. Простите, виконт, но слуги Тьмы очень коварны, в чем нам совсем недавно пришлось убедиться.

Через некоторое время, позволив воинам на стене и одному из слабых гарнизонных магов осмотреть себя, хромающий виконт и его слуги спустились со стены. Граф повел их к своей карете. Тидред с обнаженным мечом шагал сзади.

По просьбе Ксинара они отправились в его пустующее сейчас имение. Червь обратил внимание, что невзирая на внешний вид троицы и сословие отдельных ее представителей, Шейфа спокойно усадил их в карету. Гигант еле втиснулся на место рядом с другим слугой, тощим человеком с заостренной мордочкой, и оказался прямо перед Тидредом. За все время пути он не проронил ни слова. Червь также не торопился нарушить молчание, лишь крепче сжимая рукоять вернувшегося в ножны и лежащего теперь на коленях меча.

Виконт же обсуждал с графом произошедшие в городе события, не закрывая рот ни на секунду. Шейфа поддерживал разговор, терпеливо отвечая на многочисленные вопросы юноши и, в свою очередь, интересуясь тем, что происходит на отдалении от Лаезна.

Как только они прибыли в имение Пинцо, Ксинар отправился в купальню, указав Ривлоку и Курселю место омовения в домике для прислуги. Шейфа, по пути узнав от виконта некоторые волнующие его подробности, поспешил с докладом к Лерисару Низиавенскому, крестьянин Курсель отправился купаться, а Тидред и Ривлок остались вдвоем в просторной гостиной дома.

Некоторое время они молчали, не спеша начинать разговор. Наконец, удостоверившись в том, что их никто не услышит, Червь первым задал вопрос:

– Что привело тебя в этот город, Ривлок?

– Я сбежал, – простодушно ответил гигант. – И перестань хвататься за свой меч. Я не подослан к тебе Цашесом. Ты всегда мог прочитать мои мысли. Так посмотри их и увидишь, что можешь мне доверять.

Тидред осторожно приблизился к другу и всмотрелся в его глаза. Несколько секунд он провел за изучением разума Ривлока и, наконец, отвел взгляд.

– Ты чист. И даже поставленный мною блок еще цел. Расскажи, что произошло и почему ты тут? Откуда эти шрамы, что покрывают твое лицо?

– Не только лицо, – хмыкнул гигант. – Все тело также. Они появились благодаря тебе и твоему ментальному блоку. Когда ты унесся от Заавлеша, бегая по Спорным Территориям, как заяц, меня отволокли к Свергу. Это его работа. Они не смогли забраться мне в мозг и применили старые добрые пытки.

– Извини, – слова друга смутили Тидреда. – Прошло много времени и я не смогу убрать их.

– Да ладно, – Ривлок провел ладонью по лицу. – Что такое шрамы для воина? Прекрасное средство для устрашения врагов. Лучше скажи как ты оказался в Лаезне?

– Плыл по реке.

– Умно. Так вот почему воины Парраса, посланные за тобой, потеряли твой след сразу за Каменным Мостом. Ну он и бесился тогда.

– Ты знаешь почему пустоголовые забрели так далеко от Спорных Территорий? – спросил Червь.

– Верховный Жрец приказал. Обещает большую войну через год. Сейчас атакованы почти все города приграничья. Но это лишь отвлекающий маневр, чтобы как можно больше лазутчиков пробралось на Светлые Земли.

– Я так и думал. Заавлеш плохо разбирается в военном искусстве. Война начнется не раньше чем лет через пять.

– Уверен?

– Да. Светлые сейчас очень сильны. За последние годы не было каких-либо существенных конфликтов и они скопили достаточно сил.

– Ну, – Ривлок пожал плечами. – Хозяин приказал и Заавлеш из кожи вон лезет, желая выполнить его волю. Интересно, что заставило Цашеса объявить войну? Сколько столетий ограничивался локальными стычками, а тут – на тебе.