Необыкновенное счастье (ЛП) - Харлоу Мелани. Страница 32

«Быть таким парнем, который может прикасаться к ней каждый день без страха. Быть таким парнем, который может сесть в самолет и слетать с ней в какое-то романтическое место. Быть тем парнем, чей разум не утверждает, что его сердце ошибается».

— Быть особенным.

Его плечи приподнялись.

— Похоже, ты ей нравишься таким, какой ты есть. Знает ли она о…

— Да, — перебил я. — С самого начала я рассказал ей о своих тревогах и о том, почему мне трудно находиться рядом с ней, — вздохнул я, закрыв глаза на секунду. — Она сказала, что готова попробовать.

— Хорошо. — Он сел поудобнее и надвинул очки на узкую переносицу. — Так почему же тебе хочется быть кем-то другим?

— Я хочу быть кем-то, кто смог бы сделать её счастливой, — сказал я, скрестив руки и сжав кулаки от безысходности. — А я не смогу, потому что мой разум не позволит мне.

— В твоей голове намного больше, чем ОКР, — напомнил мне Кен. — Намного больше, чем это.

Я изучал свои ноги, представляя, что она их оседлала. Чёрт. Я снова закрыл глаза, но её образ не покидал меня.

— Я не тот, кто ей нужен. Она заслуживает кого-то получше или, по крайней мере, кого-то нормального, и скоро она это поймёт. Она может быть с кем угодно. Зачем ей хотеть меня?

Кен закинул ногу на ногу.

— Так позволь ей принять это решение. Между прочим, страх близости это не ОКР. Как и боязнь отношений. Нет никакой причины, по которой ты не можешь дать этому шанс, Себастьян.

— Вообще-то, есть, — сказал я раздражённо. У Кена, вероятно, есть жена и трое детей, и он думал, что всё так чертовски легко, когда встречаешь кого-то, с кем хочется быть. — Всё моё существование и есть та самая причина. Всё это дерьмо в моей голове. Она говорит, что я ей нравлюсь, но она также сказала, что я разочаровываю и сбиваю её с толку. Это дерьмо не исчезнет.

— Она озадачена твоими мыслями? Твоими навязчивыми идеями?

— Нет, я думаю, что, в конце концов, и они доберутся до неё, но сейчас всё дело в переменах моего настроения. Моём молчании. Всякий раз, когда я чувствую, как мои стены рушатся, я ухожу в себя и отталкиваю её. Но это необходимо, потому что я знаю, чем всё это закончится.

Кен нахмурил лоб, отложил свой блокнот в сторону и скрестил руки на груди также, как и я.

— Я не уверен, что понимаю тебя. Ты боишься причинить ей физический вред? Вот почему ты отталкиваешь её? Или ты боишься эмоционально привязаться к ней? Это две совершенно разные вещи. Давай выясним, с чем мы имеем дело.

Я сомневался. Какая-то часть меня не хотела признаваться Кену в том, что я боялся ради собственного блага, — что я представлял себя влюблённым в Скайлар, что я уже наполовину был влюблён в неё, и что я не смогу справиться со всем этим, и, потеряв её, я буду уничтожен.

— Что произойдёт, когда у меня будет плохой день? — спросил я. — Когда из-за меня нам придётся пропустить ужин уже в десятый раз, потому что мне снова нужно будет проверить замки, когда мы уже на полпути? Что произойдёт, когда она попросит меня нарезать индейку на День Благодарения, и я не смогу взять грёбаный нож из-за боязни заколоть кого-то этим ножом? Что произойдёт, когда ей нужно будет куда-то полететь в нечётный день, и я упаду на колени в аэропорту и буду умолять её не садиться в самолёт?

— Я не знаю, Себастьян. Потому что это просто твои страхи. Это не реально. И ты способен справиться со всем этим.

— Ну, я знаю, что произойдёт. — Я посмотрел Кену прямо в глаза. — Я сведу её с ума. Она уйдёт.

— Но такого не было с твоей предыдущей девушкой, не так ли? — напирал он. — Это ты порвал с ней. Ты осознал, что на самом деле не хочешь жениться на Диане. Это означает, что твои сомнения противоречат твоим истинным чувствам. Это не ОКР, Себастьян. Это попытка уберечь себя от ошибок. — Он поднял руки. — Теперь. Возможно, ты посмотришь на вещи иначе, но это совсем другое дело.

Мой взгляд снова опустился на ноги, и я тихонько заговорил.

— В конце концов это не сработает. Я не знаю, каким образом всё это осуществить. Она уйдёт, Кен. Я знаю, что она сделает это.

— А потом ты снова останешься один, — сказал Кен. — Вероятно, навсегда.

— Именно.

— Потому что ты — ужасный человек, который не заслуживает счастья.

Я кивнул. Этот парень знал меня слишком хорошо. Это чертовски раздражало.

— Чушь собачья, Себастьян.

— А?

Он пожал плечами.

— Полнейшая чушь. Если бы ты действительно считал себя ужасным человеком, то ты бы не говорил о ней сейчас. Ты бы уже сдался и спрятался где-нибудь, чтобы провести всю оставшуюся жизнь одиноким и несчастным. И ты знаешь, каким образом всё осуществить, — ты просто боишься.

Я промолчал, не уверенный в том, стоит ли мне сказать Кену, чтобы тот отвалил или позволить ему говорить дальше.

— Правда в том, что ты позволяешь чувству вины из прошлого и страху будущего портить ещё не начавшиеся отношения, хотя, тебе действительно нравится эта женщина, и ты ей тоже нравишься. — Он снова приподнял очки и наклонился вперёд, положив локти на колени. — Но ты должен рискнуть, Себастьян. Ты должен быть готовым потерпеть неудачу. И для этого требуется мужество.

Мои руки опустились. Он назвал меня трусом?

— Мне хватает мужества, — сказал я оборонительно. — Я просто пытаюсь всё обдумать. Я не хочу совершать те же ошибки, что и раньше, Кен. Эта девушка… особенная для меня. Она другая. — Я вздохнул. — Она идеальная.

Кен покачал головой.

— Никто не идеален. Ни она, ни ты, ни я... Я даже не считаю, что это всё является результатом ОКР. По большей части, похоже на то, что мужчина просто боится позволить себе быть эмоционально уязвимым с женщиной, которая ему небезразлична. — Он криво улыбнулся. — История стара как мир.

***

В тот же день я плыл на лодке по заливу и размышлял о том, что сказал Кен. Был ли он прав? Возможно, меня останавливает простой страх быть отверженным, а не ОКР? Как он вообще мог знать наверняка? Он не слышал тот голос в моей голове, который заставлял меня во всём сомневаться. Боже, я бы всё отдал за чёртову уверенность хоть в чём-то.

Правда была в том, что я не хотел быть замкнутым и несчастным всю оставшуюся жизнь. Возможно, я думал, что могу быть один, но это было до того, как я понял, каково это быть со Скайлар, чувствовать такую связь с кем-то. И дело было не только в сексе — ну, в нём тоже — дело было также в эмоциях. Она заставила меня поделиться с ней тем, о чём я никогда не говорил, не считая терапии. Она заставила меня изменить мой стиль жизни. Она заставила меня хотеть быть достойным её или хотя бы попытаться.

Но я уже облажался... Сможет ли она простить меня, если я снова извинюсь?

Наверное. Она была таким человеком. Но она, возможно, не захочет дать мне ещё один шанс, пока не будет уверена в том, что я не поступлю так снова. И как, чёрт возьми, я смогу убедить её, когда я сам ни в чём не уверен?

Всё, что я могу сделать, это хорошенько постараться, и я дал себе слово, что так и поступлю. Затем, до боли в мышцах, я начал усердно грести в сторону хижины.

***

На следующий день я провёл утро в офисе своего отца, работая с некоторыми файлами, которые он мне поручил. А днём я подменял за стойкой регистрации его ассистентку Лорен, которой нужно было забрать со школы своего больного ребёнка. Мой отец предложил нанять временного сотрудника, но я заверил его, что справлюсь с работой. Основную часть времени я думал о том, что мне сделать для Скайлар, о том, как мне загладить свою вину за то, что вёл себя как козёл. Я до сих пор не пытался связаться с ней, но у меня появилась кое-какая идея.

Около трёх часов дня в офис зашла пара, которую я никогда раньше не встречал. Она была маленькой, но с пышными формами, как и Скайлар, у неё была пышная копна вьющихся светло-каштановых волос и дружелюбная улыбка. Он был темноволосым, немного выше своей жены — я заметил, что они оба носили кольца — но, по правде говоря, он не был высоким парнем. Я задавался вопросом, беременна ли она, потому что как только они вошли в вестибюль, она опустилась в кресло и положила обе руки на живот.