Оливковое масло и белый хлеб (ЛП) - Бирс Джорджия. Страница 34

Энджи сидела на переднем пассажирском сиденье, а Джиллиан сзади, но при этом они умудрялись держаться за руки.

- Ничего ты не испортила, - ответила она.

- Я просто не смогла этого вынести. Иногда я думаю, что со мной все в порядке, но в следующий момент оказываюсь в полном ауте, - Шей раздраженно вздохнула.

- К черту ее, - сказала Энджи. - Ты останешься сегодня с нами.

- О нет, - возмутилась Шей. - Я не могу. Не могу продолжать портить вам эту ночь.

- Ну, сегодня ты все равно останешься с нами.

Джиллиан была удивлена, когда услышала сама себя. Она надеялась провести тихий, романтический вечер с Энджи, встретить с ней Новый год, может быть, даже получить оргазм или два. Но ее подруга нуждалась в них, и похоже, что это будет не первый раз, когда Джиллиан надеялась заняться любовью с Энджи и оказалась в конечном итоге разочарована.

- У нас есть шампанское. В гостевой комнате на кровати постелены свежие простыни. Энджи утром приготовит нам сказочный завтрак. Правда, дорогая?

- Абсолютно, - ответила Энджи. - Кроме того, нам может понадобиться твоя помощь, если вся электроника вдруг вырубится и мир закончит свое существование.

Все эти доводы оказались весьма убедительными для Шей.

========== Глава 20 ==========

2001

Жить настоящим

Энджи сидела над калькулятором и чертыхалась, не в силах понять, где она допустила ошибку, когда настырный звонок по внутреннему номеру привлек ее внимание.

- Энджи. Иди сюда. В офис Кита. Быстрее!

Два вопроса завертелись в ее голове еще до того, как она встала. Первый: почему у Хоуп такой странный голос? И второй: какого черта она делает в кабинете Кита? Хоуп его терпеть не могла. Энджи поспешила по коридору, заметив, что несколько других работников двигаются в том же направлении. Когда она добралась до офиса Кита, четыре человека уже стояли посреди кабинета, и их глаза были прикованы к небольшому телевизору, установленному на шкаф. Кит был одним из тех людей, которые нуждались в постоянном шуме - телевизор, радио, что угодно, все это помогало ему работать.

Телевизор был настроен на канал последних новостей, что подтверждала бегущая строка внизу экрана.

- Что происходит? - спросила она, и ее вопрос эхом повторили еще трое вошедших следом.

Даже мистер Гуэлли оказался в этой группе.

- Самолет врезался во Всемирный торговый центр, - ответил Кит, не отрывая взгляда от экрана.

- Что? - недоверчиво переспросила Энджи. - Когда, черт возьми, это произошло?

- Полчаса назад. Они пытаются выяснить: был это несчастный случай или террористический акт, - ответил ей Гуэлли.

Не успел он договорить, как репортер в телевизоре заговорил быстрее, а потом его голос сорвался почти на визг.

- Боже мой! - произнесла Хоуп. - Еще один!

Все с ужасом смотрела, как самолет врезается во второе здание ВТЦ, и в небо Нью-Йорка взлетают клубы дыма и пламени.

- Святое дерьмо, - сказала Энджи, а ее коллеги вскрикнули. Они следили за новостями в течение долгих мгновений, пытаясь осознать то, что прямо у них на глазах было совершено нападение на США. Затем произошло немыслимое.

Южная Башня начала разрушаться, верхние этажи падали на нижние. Энджи прикрыла рот руками. Все вокруг нее заахали и закричали.

- Боже! - прошептала она. - Там же люди. “Там же люди!”

Ничего нельзя было исправить. Никто ничего не мог поделать, кроме как стоять и в ужасе смотреть, как Всемирный торговый центр рухнул, в считанные минуты забрав тысячи жизней.

Все сотрудники выглядели парализованными. Наконец Эйван, художник, заговорил.

- Мой приятель по колледжу, с которым я жил в одной комнате, живет на Манхэттене. Мне нужно убедиться, что с ним все в порядке, - он не оглядываясь вышел из кабинета, а его слова подтолкнули остальных к телефонам и компьютерам, чтобы проверить своих близких.

“Кто-то совершил нападение на США”.

Это было почти непостижимым. Вернувшись в свой офис, Энджи перерыла весь интернет и просмотрела все репортажи, что смогла найти. Ее мать позвонила на мобильный телефон.

- Ма. Ты в порядке?

- Ой, Анжелина, - сказала мама взволнованно. Энджи услышала, что она плачет. - Кто мог сделать что-то настолько ужасное?

- Я не знаю, ма. Не знаю.

Затем поступило еще несколько подобных вызовов. Мария. Мэтью. Она несколько раз набирала номер Джиллиан на сотовом телефоне, но так и не дозвонилась до нее. Она спросила у себя, а что, если та даже не слышала о случившемся? Возможно, она сидит в своем классе с шестилетками, и они рисуют картины пальчиковыми красками. Энджи оставила ей несколько сообщений.

Сосредоточиться на работе было совершенно невозможно. Из селектора раздался голос Гуэлли.

- Народ, идите по домам. Никто все равно не может сосредоточиться. Мы не должны так волноваться. Идите домой. Побудьте со своими семьями. Устроим сегодня короткий день.

Энджи прищурилась и поглядела на телефон. Короткий день? Такого никогда не было. Но сегодня… случилось нечто, что связывало их всех. Энджи никогда не считала себя ни более, ни менее патриотичной, чем знакомые женщины, но в этот день все они были американцами и все должны были держаться вместе. Она собирала вещи в портфель, когда снова зазвонил ее сотовый.

- Энджи Ригетти.

- Энджи? Ты слышала? - это была Джиллиан, ее голос дрожал.

- Слышала. Детка, с тобой все в порядке?

- Мы отправляем детей домой пораньше. Все уходят. Это так ужасно!

- Я тоже собираюсь домой. Встретимся там. Будь осторожней за рулем. Многие закрываются рано, так что на дорогах, скорее всего, возникнут пробки. Не торопись.

Через полтора часа они стояли на кухне, обняв друг друга. Джиллиан в объятиях Энджи заплакала, а потом отругала себя за это.

- Не знаю, почему я плачу. Я же никого не знаю на Манхэттене и никого не потеряла, - она снова зарыдала.

- О, дорогая, мы все переживаем это. Мы все потеряли кого-то. Потеряли часть нашего мира, чувство безопасности - ничего удивительного, что мы плачем.

Оставшуюся часть дня и вечер они провели вместе перед телевизором, держась за руки. Их мелкие дрязги были забыты, а более сложные вопросы на время отложены. Новости поступали в изобилии. Кадры врезающихся в башни самолетов не сходили с экрана, они повторялись снова и снова.

- Я не хочу больше видеть это, - прошептала Джиллиан, положив голову на плечо Энджи. - Но чувствую, что должна. Ради всех тех, кто погиб, я чувствую, что это мой долг - сидеть здесь и смотреть, как это произошло - столько раз, сколько они мне покажут.

Энджи обняла Джиллиан и крепко сжала.

- Я думаю, что наша страна больше никогда не будет прежней, - сказала Джиллиан.

- Я знаю, детка. Знаю.

Так они и сидели.

Смотрели.

И сострадали.

*****

Энджи набрала на телефоне номер Джиллиан и включила громкую связь. Та ответила после второго звонка.

- Привет, детка.

- Привет, - сказала Энджи. - Ты дома?

- Где же мне еще быть во время ужина?

Энджи пыталась проигнорировать то, что подразумевалось под этими словами - “время суток, когда тебя никогда нет дома” - и, добавив бодрости в голосе, проговорила: - Хорошо. Оставайся на месте. Я почти дома.

- Уже? - недоверие Джиллиан было очевидным.

- Выходи на улицу. У меня для тебя сюрприз.

Десять минут спустя она подъехала к дому и, остановив машину на подъездной дорожке, выскочила из нее. Указав на роскошный “Лексус”, достойный телезвезды, она спросила: - Ну, что скажешь?

Брови Джиллиан спрятались за челкой.

- Красивая. Чья она?

Энджи взмахнула руками, как будто сказав: “Вот глупая!” - Моя, дурашка. Наша. Я только что купила ее.

- Купила? Когда? - Тон Джиллиан из радостного превратился в испуганный и раздраженный. Энджи изо всех сил старалась этого не замечать.

- Вчера. Во время обеда. Дилер оказался моим клиентом, так что я знала - он направит меня в нужную сторону.

Джиллиан медленно прошлась вокруг седана, пробежалась пальцами по гладкой, темно-синей поверхности, внимательно разглядывая.