Люби меня всего (ЛП) - Джеймс Никки. Страница 5

Орин поставил сумку у своих ног и обвил руками чашку, глядя на меня, пока я тоже устраивался на стуле.

— Итак, что привело тебя на вечерние занятия? — спросил я, намереваясь легко развить разговор. — Ты говорил, что ещё ходишь на творческое письмо?

— Да, хожу, — появилась лёгкая улыбка, которую я видел всего несколько раз, и он опустил взгляд на свой напиток. — Я пишу к-книгу и подумал, что это может помочь, знаешь? М-маркетинг был для того, чтобы я мог научиться продавать книгу, как только её з-закончу.

— Это очень круто, — я выпрямился и поправил свои очки. — О чём она? Или это совершенно секретно?

Его улыбка померкла, но он взял себя в руки и коротко потёр висок, зажмуривая глаза.

— Она… она обо мне. О м-моей жизни. Полагаю, это биография.

Его заявление заставило меня сделать паузу. Обычные люди, как я, жили однообразной жизнью. День за днём ничего не случалось, что было бы достаточно интересным, чтобы подумать написать книгу. Орин меня заинтересовал, но также мне хотелось задать вопросы. От его постоянно нервного состояния у меня складывалось впечатление, что нужно дать ему говорить и объяснить всё в своём темпе. Так что я сделал глоток кофе и откинулся на спинку своего стула.

— Должно быть, у тебя довольно захватывающая жизнь. Если бы я написал биографию, люди бы засыпали. Нужно было бы сделать из неё аудио-версию и продавать как снотворное в аптеке, иначе не было бы никакой прибыли, — я хохотнул, внимательно наблюдая за реакцией.

Мой нелепый комментарий заработал мне ещё одну робкую улыбку. Орин глотнул свой напиток, а затем отодвинул его в сторону. Он мгновение смотрел на свои руки, прежде чем встретиться со мной взглядом и с заметной сложностью сглотнуть.

— У меня диссоциативное расстройство личности. Т-так что, если мы будем п-партнёрами по этому проекту, тебе следует это знать. Только то, что это я, Орин, решил пойти учиться, не значит, что пока мы будем работать вместе, т-так будет всегда. Что может довольно р-резко и неизбежно п-положить конец занятиям. Особенно учитывая, что Р-риду не особо нравится вся эта идея.

Он судорожно выдохнул и потёр лицо под глазами. Он взял свою чашку и сделал щедрый глоток, в предвкушении глядя через стол.

Я был потерян. С самого первого предложения, я понятия не имел, о чём он говорит.

— Прости. Диссоциативное что? Я не знаю, что это такое.

Он провёл рукой по лбу и неловко заёрзал на месте, снова потирая висок. Он часто так делал. Всегда касался своего лица.

— Ох, эмм… д-диссоциативное расстройство личности, его ещё называют расстройством множественной личности. По сути, внутри меня живёт много л-людей, я зову их альтерами, которые могут с-случайно выходить вперёд и иногда вроде как б-брать контроль на себя. Я не всегда всё контролирую.

Мы разделили взаимную паузу, оба глядя друг на друга в ожидании. Орин явно ждал ответа, а я был ошарашен тем, что он рассказал. Расстройство множественной личности? У людей действительно такое бывает? Я слышал об этом, конечно, но никогда не думал, что это значит на самом деле, и не верил, что это настоящее… расстройство.

Я не был уверен, какое у меня было выражение лица, но Орин нахмурился и опустил взгляд на стол.

— Ты мне не веришь.

— Нет, это совсем не так. Я… я просто раньше не знал никого такого, и я… я не особо знаю что-то об этом, за исключением нескольких фильмов…

— П-пожалуйста, не основывай свои знания на фильмах. Они оск-корбляющие и невероятно неточные, — лёгкая вспышка злости заставила меня сглотнуть нервный комок в горле.

— Ладно, не буду. Эмм… — я не знал, что говорить, или как это обдумать. — Слушай, как я сказал раньше, я не критикующий. Так что, может, помоги мне понять. Скажи мне, чего ожидать. Я не понимаю, почему это должно быть барьером для нашей совместной работы.

— Это... это н-не так просто. Я не могу п-просто объяснить это за кофе.

— Оу, ну, ты можешь хотя бы дать мне представление об этом?

Он оглядел фудкорт и остановил взгляд снова на мне, кивая и снова поднимая свою чашку.

— Что ты знаешь? — спросил он.

— Давай остановимся на «ничего».

Учитывая, что все мои минимальные знания из фильмов только что вылетели в окно как ложная информация.

— Ладно, ч-чтобы не вдаваться в п-подробности, в основном, из-за… — он сделал паузу и показался неуверенным. — Из-за травмы… моему мозгу потребовалось з-защитить себя и меня. Делая это, он создал р-раздельные личности, чтобы справляться с определёнными ситуациями, чтобы не приходилось справляться мне. Долгое время я думал, что с-схожу с ума. У меня в голове были все эти голоса, и они были такими же р-реальными, как эта чашка, — он постучал ногтями по керамической чашке, вызывая звон. — Я часто терял счёт времени, в конце концов, оказываясь в разных м-местах и не зная, как туда попал, или у меня оказывались вещи, которые я не покупал. Всякое сумасшедшее д-дерьмо. После годов ошибочного диагноза, меня, наконец, направили к психотерапевту, чуть больше года назад, который официально д-диагностировал у меня ДРЛ, или диссоциативное расстройство личности.

Орин обвил руками свою чашку и глотнул свой латте, изучая взглядом стол, погрузившись в мысли.

— У некоторых людей с ДРЛ дюжины личностей, а у некоторых только н-несколько. Всё колеблется и з-зависит от ситуаций. Пока я обнаружил пятерых, кто существенно появляется в моей повседневной жизни. Есть ещё несколько эмоциональных личностей, которые с-скользят рядом, но они никогда не выходят вперёд полностью и присутствуют только на заднем плане... здесь, — он указал на свой висок, который часто потирал.

Забыв о кофе, я наклонился вперёд, заинтригованный тем, что он описывал. Это звучало так мудрёно и фантастически, что я с трудом понимал, как это может быть реальностью. И всё же, это было захватывающе.

— Что значит, когда они выходят вперёд?

Он заёрзал на своём стуле и пожевал губу.

— При определённых обстоятельствах вперёд выходят другие личности, а Орин уходит. Т-так что моё тело начинает принадлежать им. Я... Я не всегда всё контролирую. Ну... на самом деле, по большей части у меня м-минимальный контроль. Для меня всегда есть переключатели. Я получаю ограниченное предупреждение.

— Значит, ты просто становишься кем-то другим?

Он сочувственно улыбнулся от моего растерянного вопроса и кивнул. Понадобится время, чтобы обдумать то, что он объяснил. Я мог сказать, что он не дурачится. По крайней мере, казалось, он действительно верит в то, что сказал, но представить, что мягкий робкий Орин становится совершенно другим человеком, было…

«Подождите!»

Я вздрогнул, когда меня настигла мысль. В среду Орин заметно изменился, пока мы стояли возле колледжа и разговаривали. Это было резко и сбило меня с толку.

— Это произошло в среду?

На лице Орина отразилось замешательство, пока он всё вспоминал. Вздохнув, он сжал губы и кивнул.

— Н-наверное. Я часто теряю счёт времени. Мы собирались в среду пойти выпить кофе. М-мы не пошли, да?

— Да. Случилось что-то странное, и ты меня отшил.

На мгновение я практически подумал, что он расплачется, так осунулось его лицо.

— Я не отшил. Это был не я, — он нахмурился, пытаясь взять себя в руки. — Наверное, это был Р-рид. Ему не нравится, что я учусь. Он вертелся рядом, — и снова он коснулся своего виска.

— Рид?

Орин кивнул.

— Он один из моих з-значимых альтеров, которые выходят вперёд.

— Оу, — да, это же всё проясняло. У них были имена?

Повис ещё один неловкий момент. У меня был миллион вопросов, но я не знал, как задать их, не привлекая внимания к Орину; этого он явно был счастлив избежать. Каждый из этих вопросов выставлял меня невеждой, и я не хотел, чтобы ему становилось ещё более неуютно, чем сейчас.

— Итак, — легко произнёс я, — есть что-то конкретное, что я должен знать, раз мы будем работать вместе? В смысле, мы ведь работаем вместе, верно?

Хотел ли я вообще работать с ним? Мысль о том, что на меня внезапно будут нападать случайные люди, немного нервировала.