Люби меня всего (ЛП) - Джеймс Никки. Страница 77

Он казался ошеломлённым моим внезапным вопросом и сделал паузу, глядя на меня.

— Да. Доверяю.

От его слов у меня потеплело на сердце, и я улыбнулся.

— Спасибо.

Он не был любителем трогательных моментов и заёрзал от дискомфорта.

— Нет, приятель, тебе спасибо. Серьёзно.

Затем, потому что момент был больше, чем он мог справиться, он вернулся к своей игре и изобразил интерес.

Глава 28

Была середина декабря, и я пытался убедить Орина позволить мне затащить его в торговый центр, несмотря на сумасшедшее количество покупателей, которые суетились вокруг и готовились к Рождеству, но я проиграл эту битву и вместо этого оказался в компании Коэна. Я не спрашивал, знает ли Орин, что происходит, решив, что это их дело. Они всё больше и больше достигали параллельного сознания. Это значительно помогло бы Орину не терять столько промежутков времени в своей жизни. Но ещё он уважал наше с Коэном уединение.

— Что именно мы ищем? — спросил Коэн, пока я вёл его за руку через шумную толпу.

— Рождественскую ерунду. Ёлку, подарки, украшения.

Коэн застыл на месте, останавливая меня. Я развернулся посмотреть, почему.

— Но мы не празднуем Рождество. Никогда не праздновали.

Часть меня это знала, помня предыдущий год и присутствие в их доме на Рождество. Я тоже не был особым любителем праздников, и, не считая ужина со своей семьёй, я нечасто что-то делал, но этот год будет другим.

Хоть мы официально не съехались, я всё реже и реже ночевал в своей квартире. Вскоре эту тему нужно будет поднять.

— Есть конкретная причина?

Я задумался, могут ли быть воспоминания, спровоцированные праздниками, но понаблюдав и послушав разговор Орина, я получил представление, что он просто не трудился этим заниматься, потому что ему не с кем было праздновать.

— Нет. Не особо. Но почему сейчас? Нам не нужно праздновать Рождество, — Коэн выставил бедро и положил на него руку. Этот жест полностью отражал его и вызывал у меня улыбку.

— Может быть, нам с тобой не нужен праздник, но есть кто-то, кто заслуживает Рождество и всё, что с этим связано.

Я потянул его за собой в магазин игрушек в дальнем конце магазина. Когда кусочки пазла сошлись, Коэн снова остановил меня, криво улыбаясь.

— Рейн?

— Бинго. Теперь помоги мне.

Следующие два часа, мы выбирали игрушки, которые понравятся Рейну, подходящие маленькое дерево елки, и несколько украшений для дома. Плюс, мы убедились, чтобы у Рейна был носок для подарка Санты. Я намеревался убедиться, чтобы у него был идеальный рождественский опыт.

Пока мы выбирали маленькие конфеты в дождике для того, чтобы заполнить носок, раздался возглас компании мужчин.

— Орин!

Я бросил взгляд в конец прохода и заметил, что к нам подходят трое молодых мужчин. Один нёс несколько рулонов обёрточной бумаги, а другие шли с пустыми руками.

Встретившись взглядом с Коэном, неуверенный, как он справится с недопониманием, я был вознаграждён подмигиванием и толчком в бок.

— Привет, Дэниел, Гео.

Когда он не назвал третьего мужчину, я предположил, что он может его не знать.

— Праздничный шоппинг? — спросил мужчина с обёрточной бумагой.

Коэн фыркнул, глядя на него, что лично я получал в прошлом больше раз, чем мог сосчитать.

— Очевидно.

— Ты уже видел свои оценки за предмет мистера Питера? Он сегодня утром выложил окончательные отметки в интернете.

— Не может быть! — Коэн вытащил свой телефон, и трое мужчин собрались вокруг, пока он щёлкал и открывал оценки.

Просто наблюдая за этим и видя, как Коэн взаимодействует с мужчинами, намного более близкими к его возрасту, я вспомнил, насколько он действительно молодой. Зачастую я забывал. Он так легко вписался в учёбу Орина, что я был рад, что они решили разделить этот опыт.

Как только мужчины поговорили и подтвердили оценки, Коэн вернулся обратно, сияя.

— О, эй, ребята, это Вон, мой парень.

Я с уважением поприветствовал каждого мужчину, узнавая, что третьего зовут Джордж, и он брат Гео.

— Приятно с вами познакомиться.

Мы ещё немного поболтали, после чего разошлись в разные стороны. Как только мужчины исчезли, интерес Коэна вернулся к выбору шоколадок для Рейна.

— Тебя беспокоит, когда они не знают, кто ты на самом деле? — спросил я.

Коэн пожал плечами.

— Нет, не особо. Я настолько же Орин, как он — я, даже если мы разные.

— У меня кружится голова, когда ты пытаешься это объяснить. Но я понимаю.

Он хихикнул, как мог только Коэн, и чмокнул меня в щёку.

— Что насчёт снеговика из зефира?

— Лишь бы мне не нужно было есть это вместе с ним. Бери. Как ты справился с уроком мистера Питера?

Коэн с гордостью поднял подбородок.

— Девяносто три процента. Вот так!

— Ага, это не твоя оценка, а Орина. Но ликуй сколько хочешь.

Наш поход по магазинам растянулся на часы. Мы сходили на ланч и ходили от магазина к магазину, тратя слишком много денег, но отлично проводя время вместе.

Я не обсуждал свои планы с Орином и надеялся, что он нормально воспримет моё решение.

Когда мы вернулись домой, Коэн остался и помог мне украсить и поставить ёлку. Он включил какой-то канал с рождественской музыкой по телевизору и танцевал по комнате, подпевая.

Я остановился, развешивая леденцы на ёлке, пока Коэн напевал слова песни «Feliz Navidad». Он пел ужасно фальшиво, и я поморщился.

— Не смейся, я не слышу, чтобы ты пел.

— Потому что я не умею.

Я поражался, слушая его. Коув пел таким идеальным тоном, его голос был совершенно другим и полным эмоций, пока он следил за тоном и вибрациями. Коэн был фруктом без навыков. Иногда меня шокировало, насколько разными могу быть альтеры. Орин рассказал мне, что не сумел бы сыграть на гитаре, даже чтобы спасти себе жизнь. Он даже не знал, как правильно её держать. Так что возможности Коува принадлежали только ему.

Как только мы закончили всё украшать, Коэн помог мне завернуть несколько подарков, которые мы купили. Когда я загнул последний край обёрточной бумаги за коробку и протянул палец за скотчем, Коэн не ответил. Он перестал помогать и смотрел в никуда. Замечая знакомую реакцию, я поднял взгляд, изучая его взглядом.

— Ты в порядке?

Он стряхнул туман и грустно улыбнулся, кивая.

— Орин хочет назад своё время.

Это я понял. Коэн часто обижался, когда его просили уйти. Но ещё он испытывал свои границы и крал дополнительное время.

— Ещё нет, — сказал я, оставляя подарок и хватая его за перед майки.

Я притянул его к себе, пока он не прижался к моей груди. Затем я крепко его поцеловал, проникая языком в его рот и лаская его лицо, когда мы упали на пол, и он приземлился на меня сверху. Мы разделили долгий момент нежности, прежде чем я отстранился и улыбнулся.

— У нас есть пятница, верно? Может быть, мы можем пойти и заняться чем-нибудь. Было приятно сегодня тебя увидеть.

Это вызвало улыбку у него на лице, и именно это было важно.

— Да. Я бы с удовольствием.

Он снова чмокнул меня в губы и неохотно встал на ноги. Осознанные переключения стали более личным делом для системы, и для этого они зачастую уходили в ванную или в другую комнату.

Коэн направился в конец коридора, и я смотрел ему вслед, пока внутри меня селилась крохотная нотка грусти. Разделять наше время иногда было сложно. Как бы я ни скучал по Орину, когда его не было рядом, я скучал и по Коэну, когда он уходил.

Пока он не скрылся из поля зрения, я позвал:

— Коэн?

Он развернулся, с вопросительным взглядом.

— Я люблю тебя.

Блеск в его глазах и мягкий изгиб его улыбки были всем ответом, в котором я нуждался.

***

— Не могу поверить, что ты всё это сделал, — в сотый раз сказал Орин, будто не мог осмыслить идею, что я хотел подарить Рейну Рождество.