Сады Солнца - Макоули Пол. Страница 92

— Да куда хочешь, только скажи!

— А как насчет Луны? — спросил Альдер.

— На обратной стороне Луны есть тюрьма, — сообщила Авернус.

Как обычно, она была одета в серенькую, ничем не примечательную блузку и такие же брюки — очень старая, усталая женщина с коричневым лицом, изборожденным морщинами, как иссохшая земля трещинами, со спутанной копной седых волос, спокойная, скромная. Только пронзительный пытливый взгляд выдавал ее необычность.

— Там держат многих людей из городов систем Юпитера и Сатурна, — сказала Авернус. — Ученых, художников, вождей движения за мир и сотрудничество.

— Там и многие из моих людей, — добавил Альдер. — Их перевезли туда с Тьера дель Фуэго — то ли как важный ресурс, то ли как заложников.

— Мне сказали, что я еще способна оказывать влияние на них, — сообщила Авернус. — Я в этом сомневаюсь — но сделаю что смогу.

— У них огромный опыт практической демократии, — сказал Альдер. — Нам понадобится их помощь и совет. Сейчас заключенные — хозяева тюрьмы, но охрана и администрация пока остаются на месте. Ситуация очень шаткая. Весьма возможно, что европейцы захотят воспользоваться суматохой и овладеть тюрьмой. Потому мы должны прибыть туда как можно скорее.

Полковник Стэмфорд рассказал Кэшу, что аэропорт Бразилиа уже в руках революции, но крайне мало сочувствующих революции пилотов.

— Многие с начатом событий бежали на орбиту, — сообщил полковник. — Те, кто отказался подчиниться, попали в руки ЦТРС. У нас есть шесть пригодных кораблей, но нет пилотов с боевым опытом.

— Как ты? — спросил Альдер.

— Я уже на борту, — ответил Кэш.

Он изучил вводные по миссии, пока летел с Альдером и Авернус в Бразилиа на небольшом самолете с прямоточным реактивным двигателем. Этим самолетом раньше владел губернатор территории клана Пессанья. Суборбитальная петля подняла самолет высоко над Карибским бассейном и огромной зеленой глухоманью Центральной Бразилии, потом самолет пошел вниз, и вот — покатился по главной дорожке военной авиабазы, примостившейся рядом с шахтами и стартовыми конструкциями космопорта и рядами его снежно–белых ангаров.

Кэшу дали гражданский шаттл полувековой давности. Его корпус избороздили следы тысяч взлетов и посадок, управление было архаичным, но корабль выглядел крепким и надежным, хорошо ухоженным. К тому же его оснастили новым быстрым термоядерным реактором. Кэш вооружил старую посудину как смог, встретился и переговорил с командами других кораблей, а потом, впервые за семь лет, пошел на взлет. Кэш свирепо ухмыльнулся, когда ускорение прижало его к креслу и древняя птица кинулась в небо.

Шесть кораблей вышли на одну и тут же орбиту, выстроились, получили подтверждение того, что никто не собирается атаковать их, включили реакторы и пошли к тощему полумесяцу Луны. Спустя семь часов они миновали ее видимую сторону. Кэш не доверял обещаниям свободного полета, проигнорировал сообщения диспетчеров из Афин, требования обозначить себя с баз Евросоюза и Тихоокеанского сообщества и открыл люк в грузовой трюм. В трюме торчала батарея линейных ускорителей, заряженных «умной галькой». Кроме того, Кэш поставил на «мертвецкий переключатель», срабатывающий даже при потере пилотом сознания, однозарядный рентгеновский лазер. Если что–то подозрительное показалось бы на радаре, пришлось бы оценивать обстановку и за доли секунды решать, позволить ли ИИ оружия взять дело на себя.

Кэш снова вернулся за штурвал корабля, способного нападать и защищаться, но с болезненной ясностью понимал: теперь возможности его — всего лишь человеческие, с обычными скоростями реакции. Кэш не был интегрирован в корабельные сенсоры и систему управления, не мог заглянуть в каждый их уголок — он оставался запертым в костяной коробке собственного черепа, глядел на светящиеся перед глазами виртуальные дисплеи, неуклюже дергал джойстик управления, то и дело допускал раздражающие неточности, медлил, «тормозил». Ощущение было такое, словно пытаешься выполнить сложнейшую операцию, управляя хирургом–марионеткой с ложкой и вилкой в руках. Истребитель с чертовым новичком–пилотом мог выскочить из ниоткуда и разнести шаттл в клочья прежде, чем Кэш успел бы отреагировать.

Но конвой мирно скользил сквозь лунную ночь на восток, и никто не встал на пути пришельцев. Кэша кольнула ностальгия — он летел над местностью, так хорошо знакомой по многим упражнениям во время испытаний J-1 и J-2. Все было озарено светом Земли, погружено в зыбкий сумрак. Вот черная, как сажа, равнина Океана Бурь. Вот огромная лучевая система, расходящаяся от кратера Коперника — словно снежок расплющился о черное ветровое стекло. Вот мятые складки гор по краям темных лавовых равнин Моря Спокойствия и Моря Изобилия…

Когда пролетали над Морем Спокойствия, Авернус сказала:

— Здесь все и начиналось.

Это были единственные слова, произнесенные ей за весь полет.

Высоко над Морем Смита, у восточного края видимой стороны Луны, Кэш включил двигатели шаттла, чтобы вывести его на орбиту вокруг спутника Земли. Другие корабли шли след в след на скорости в восемьсот метров в секунду, на высоте двухсот километров среди облака обманных целей, передающих поддельные позывные и электронную болтовню, чтобы запутать возможных нападающих. За спиной скрылась Земля, над кривым горизонтом взошло Солнце, резко высветило поле древней космической битвы на обратной стороне Луны. Тут не было темных морей, высокогорных равнин — но лишь следы чудовищной бомбардировки, разбившей поверхность вдребезги, изрывшей ее кратерами всевозможных размеров. Там были цепи и линии кратеров, перекрывающиеся кратеры, меньшие кратеры посреди больших кратеров либо разрушающие их края — следы безжалостной, всеобъемлющей жестокости, превышающей масштабами все человеческое, воплощающей первозданное уродство.

Альдер переговорил с кем–то из тюрьмы, затем сообщил Кэшу, что приближаться безопасно. На всякий случай Кэш пустил вперед несколько ложных целей. Они заблестели, словно падающие звезды в черном небе. После того как они спокойно пролетели над тюрьмой, шаттл Кэша и прочие корабли ненадолго включили моторы и перешли на траекторию спуска.

У приплющенной, потрепанной гряды, окружающей кратера Королёва, Кэш перешел на ручное управление, готовый вышибить системы защиты, если они хотя бы подмигнут ему. Шаттл опускался по длинной дуге, шел над террасированным внутренним склоном кратера, усеянным приплюснутыми кучами каменных обломков, заскользил над равниной, столь же выщербленной и усеянной ямами, как и местность за кратером. Кэш использовал маневровые движки, чтобы проходить над кучами. Он выбивался из сил, стараясь сосредоточиться, компенсировать раздражающую задержку между мыслями и реакциями тела на них. Система навигации синхронизировалась с диспетчерской службой тюрьмы, на навигационной системе зажглись указательные стрелки, протянулись линии — и тогда Кэш увидел ледяной блеск на горизонте. Тюремный купол накрыл маленький, идеально круглый кратер, похожий на фасетчатый глаз насекомого.

Альдер снова разговаривал с кем–то на поверхности. Кэш и другие пилоты ожидали разрешения на посадку, балансировали на маневровых движках, позволяя шаттлам немного смещаться вбок. Наконец Альдер сообщил: можно. Кэш оповестил других пилотов, что сядет первым, добавил скорости, перескочил купол, развернул свою птицу и посадил на площадку, взметнув облако пыли выхлопом маневровых движков.

Сорок минут спустя одетые в бумажные комбинезоны поверх подскафандровых Кэш Бейкер, Альдер Хон–Оуэн и Авернус сидели за столом в комнате совещаний в административном корпусе и глядели на Эллу Линдеберг, управляющую тюрьмой от имени Евросоюза, и на временного главу службы безопасности, полковника Карлоса Хондо–Ибарген. Элла Линдеберг была худой, бледной, суровой женщиной.

Говорила главным образом именно она и объясняла, что в тюрьме проводился эксперимент по самоуправлению. Надзиратели, контролируемые охраной, следили за порядком. Заключенные сами выращивали себе еду и управлялись со всем жизнеобеспечением тюрьмы. Вскоре после начала революции в Великой Бразилии губернаторы из кланов Набуко и Пейшоту и прочие старшие бразильские чиновники удрали в Афины. Заключенные арестовали надзирателей, завладели шлюзами, отключили систему наблюдения и контроля имплантатов, закрыли администрации доступ к управлению термоядерным реактором и системами жизнеобеспечения и самой тюрьмы и административного блока. Под угрозой лишения кислорода и энергии, учитывая наличие двадцати с лишним охранников в заложниках на территории тюрьмы, администрация согласилась договориться с заключенными. Теперь им позволяется заправлять всеми делами внутри купола, администрация обещала не штурмовать его. Договор соблюдался уже две недели. Заключенные не могли убежать из–за отсутствия скафандров, Эллу Линдеберг начальство проинструктировало сохранять порядок и спокойствие до тех пор, пока не выработается мирное решение.