Люциана. Трилогия (СИ) - "Алекс Д". Страница 77

— Конечно… кресло, я смотрю, значит для тебя больше, чем я. — в голосе Милы прозвучала обида. Она едва сдерживала подступившие слезы. Его равнодушие ранило ее больнее всех сказанных слов. Не в силах больше терпеть эту пытку, Мила выбежала из комнаты, громко захлопнув за собой дверь.

Ричард вздрогнул и взглянул туда, где еще недавно стояла зеленоглазая воительница. В глазах его плескались боль и печаль.

— Сильнее… — прошептал он.

Мила не смогла уснуть. Она встретила рассвет, стоя на балконе наблюдая за тем, как спящий город медленно оживает. Женщина смотрела на торопливо бегущих людей, не глядящих друг на друга, думающих только о своих насущных делах, на скопища машин, застрявших в привычной для Москвы пробке и нетерпеливо гудящих, словно это могло хоть как-то помочь рассосаться затору, на милиционеров, чинно разгуливающих по тротуару с чувством собственного превосходства над теми, чьи документы не удовлетворили их всезрящее око, на бездомных шавок, норовящих попасть под чьи-то ноги. Она думала о том, как повезло всем этим людям. Они не знают, не ведают, зацикленные на своих проблемах и погрязшие в делах и быте, что в их безоблачном мире есть и другая сторона, темная, зловещая, недоступная пониманию, и таящая в себе угрозу всему живому. Когда-то и она была одной из толпы безликих, но решила, что эта участь не для нее. Она хотела знать правду. Но что она дала ей? Если бы встать сейчас на перила и спрыгнуть. Забыть, освободиться, уйти и никогда не вернуться. Хватит ли сил? Хватит ли мужества на этот последний шаг?

Да.

А хватит ли сил и мужества продолжить жить, зная так много?

Мила закрыла лицо ладонями. Она не знала ответа на последний вопрос. Ее душа слишком устала и готова была сдаться. Что-то заставило ее раскрыть ладони и посмотреть вниз. Среди спешащих фигур, одна стояла неподвижно и смотрела на нее. Сердце подпрыгнуло в груди. Даже с такой высоты она узнала его. Да, Мириам, была права. Вадим нашел ее. А это значит, что ей придется продолжить это жуткое существование в мире вампиров и оборотней.

Не помня себя от волнения и смешанной радости, Мила выбежала из квартиры и побежала по ступенькам вниз, не дождавшись лифта, и только на улице заметила, что не переодела тапки. Лохматая, с усталыми покрасневшими глазами, в мятой одежде и бешеным взглядом предстала она перед Вадимом Розовским.

— Привет. — выдохнула она, пытаясь отдышаться. Ее взгляд ощупал его с головы до ног, заметив все изменения с момента их последней встречи. Горечь и удивление шевельнулись в ее душе. Это не был прежний Вадим, уравновешенный сдержанный следователь из убойного отдела. Это не был преданный любящий ее до безумия любовник. Это не был понимающий с полуслова отзывчивый и нежный друг. Слезы навернулись на глаза, делая расплывчатым его лицо. " Я вас всех потеряла" — осознала она. — "Никого не осталось".

— Привет, — густо и непривычно уверенно произнес его голос. — Пойдем. — он властно взял ее за руку, и потащил за собой. Мила едва поспевала за широкими размеренными и в тоже время быстрыми шагами Розовского. Его хватка была сильной, ни грамма нежности. А когда-то он держал ее руку с трепетом влюбленного мальчишки, боящегося причинить ей малейшую боль. Мила вспомнила, как тогда, в доме он сказал ей: "Ты — все, что мне нужно, Мила. Любой дом станет для меня родным, если в нем будешь ты." Что осталось от всего этого? Пепел? Воспоминания? Пустота….

Со спины он казался крупнее, чем раньше, плечи стали более рельефными, обтянутые тонкой толстовкой, мускулистые ноги…. Мила запнулась и чуть не упала, схватившись за него, ударившись об его железное тело. Он остановился на мгновение, обернулся. Почти прозрачные глаза, за которыми затаилась печаль и жестокость. Упрямая властная линия губ. Да, зверь уже обосновался в его крови. Он властвует в нем, делая его сильным, как никогда, но что он успел сделать с его душой. Призрак узнавания во взгляде, но без прежнего восторженного преклонения.

— Ты в порядке? — звучит скорее раздраженно, чем заботливо. Мила сглотнула подкатившийся комок и кивнула. Вадим пошел медленней.

— Куда мы? — спросила Мила.

— В безопасное место. — сухо ответил он.

— А оно есть? — с иронией переспросила Ларина. Рука, сжатая его ладонью заныла. Вадим не удосужил ее ответом. Он ловил такси. В машине они не разговаривали, глядя каждый в свое окно. Напряжение между ними было ощутимо даже водителем, который нервно поглядывал на них в зеркало.

Вадим остановил такси за городом у какого-то заброшенного дачного поселка. Расплатившись с водителем, он бросил на Милу быстрый взгляд.

— Иди за мной. — приказал он, больше не пытаясь взять ее руку. Женщина вдруг испугалась. А что, если он убьет ее? Она еще не забыла, как в припадке Вадим чуть не придушил ее. Или попытается обратить? Но последнее вряд ли возможно. Он еще не оборотень. Но почти, подметила она, глядя на его сильную фигуру, идущую по песчаной дороге. Мила пошла следом. Бежать все равно не удастся.

Вадим рванул калитку у одного и домиков и оторвал дверь, не рассчитав силу, чем и сам был немного смущен.

— Извини. — пробормотал он, словно это была ее калитка.

— Может, еще и домик тряханешь, чтобы развалился? — спросила она.

— Я же сказал "Извини". -

Он прошел к дому и рванул на себя дверь, которая, к счастью ее хозяев, не слетела с петлей. Пострадали только душки от замка. А потом еще, как галантный джентльмен, пропустил Милу вперед.

В доме было тесно, темно, пахло сыростью и пылью. Узкий коридорчик переходил в небольшую комнатушку с древней покосившейся от времени мебелью. Обои, покрытые плесенью, отходили от стен, с потолка сыпалась штукатурка. Здесь явно никто не бывал лет пять. Пол ужасно скрипел. Мила осторожно прошла в коморку, надеясь, что не провалится в подполье, если оно, конечно, здесь есть. Вадим подошел к окну и распахнул его настежь, впуская солнечные лучи, которые только подчеркнули убогость и заброшенность жилища.

— Поговорим? — встав против света, сказал он. Мила посмотрела в его ставшие чужими глаза.

— Зачем мы здесь? — стараясь говорить, как можно спокойней, не выказывая волнения и страха, спросила Мила.

— Здесь нас никто не найдет. — не многословно ответил Розовский. Его взгляд медленно прошелся по ней. — Ужасно выглядишь. — вынес он свой приговор, закончив осмотр.

— Ты это пришел мне сказать? — она гордо вздернула подбородок.

— Нет. Не это. — покачал головой Вадим. Губы его тронула горькая усмешка.

— Мы искали тебя, Вадим. Мы целую неделю икали тебя….

— Зачем? Чтобы убить? — жестко спросил он.

— Как ты можешь так говорить! — в глазах женщины сверкнули слезы. Он сделала шаг вперед, но Вадим жестом остановил ее.

— Не надо, не подходи. Я не знаю, на что способен. — голос его прозвучал сдавленно. Глаза Лариной распахнулись.

— Ты ведь не сможешь причинить мне боль, Вадим. Только не ты. — проговорила она. Розовский отвел взгляд, в котором застыла боль.

— Я не знаю, Мила. Если бы я мог знать. Я пришел попросить вас прекратить попытки спасти меня. Это невозможно.

— Но….

— Подожди. — властно остановил ее он. — Это так. И мы оба знаем об этом. И Ричард знает и его приспешники тоже. Я привел тебя сюда, потому что знаю, что на меня начнется охота. Ты не сможешь остановить их, а я не мог уйти не попращавшись.

— Что значит — не мог уйти, не попрощавшись? Ты так просто опустил руки? — голос Милы задрожал. — Зачем ты, вообще, сбежал? Мы бы нашли способ. Где твой медальон?

— Слишком много вопросов, Мила. — Вадим, засунул руки в карманы джинсов. Он изменился, но никогда не выглядел так сногсшибательно. А еще говорят, что зло безобразно! Ни один святой на иконе не выглядит так умопомрачительно, как эти темные грешники. — Я не собирался сбегать, как ты выразилась. Камилла забрала меня. Она что-то ввела мне, когда я вышел на улицу, а очнулся я уже в ее доме, в ужасной тесной клетке.