Люциана. Трилогия (СИ) - "Алекс Д". Страница 81

— Вы думаете, что это я убийца? — усмехнулась Ларина.

— Если бы это было так, я бы понял, почему Вадим поддерживал вашу версию. И у нас сложилась бы четкая картинка.

— Посвятите меня.

— Я буду краток. Вы по непонятным мне причинам, сначала убиваете охранника, потом вашу подругу. Потом соблазняете своего следователя, который помогает отвести от вас подозрение. Вы продолжаете жить, как нормальная женщина, и даже собираетесь завести ребенка. Но вдруг на вас находит помутнение, возможно, взыгравшиеся гормоны, и вы нападаете на своего любовника. Но он не может обвинить вас, и вместе вы придумываете сказку про чудище с когтями. Но это неверная история. Просто мои фантазии. Вы не убивали никого. Вы слишком слабы, чтобы нанести такие раны, которые получил Вадим. Однако, я придерживаюсь мысли, что вы оба знали убийцу.

— Доказательства есть? — спросила Мила совершенно спокойно.

— Пока нет. Но я их найду. Чтобы прояснить ситуацию, нам необходим Розовский. Уверен, что он знает очень много. Может, поэтому он пропал?

— На что вы намекаете? — сурово спросила Ларина. Следователь слащаво улыбнулся.

— Ни на что. Просто думаю вслух. Вам известен человек по имени Ричард Милз?

Мила вздрогнула, но тут же взяла себя в руки, почувствовав невидимую поддержку того, чье имя только что назвал Вихляев.

— Да, знаком. — спокойно ответила Мила.

— Давно?

— Около трех лет.

— Вы знаете его так же долго, как и Вадима Розовского?

— Не совсем. Я познакомилась с Ричардом раньше на несколько недель.

— До того, как начались убийства?

— Да. — глаза Милы излучали совершенное спокойствие. Следователь, казалось, был немного удивлен ее реакцией.

— Какие отношения связывали вас с гражданином Великобритании?

— Интимные, если вас это интересует, но они продлились недолго. — пояснила Ларина, почувствовав на себе уничтожающий взгляд Сизова из-за стекла.

— Случайная связь? — поинтересовался Вихляев, закуривая сигарету.

— Можно, и так сказать.

— Розовский был знаком с Ричардом Милзом?

— Да.

— Правильно ли я понял вас, Людмила — вы состояли в интимной связи с двумя мужчинами, которые были друзьями.

— Я не сказала, что они были друзьями.

— Это правда. Но об этом сказал Милз. Не кажется ли вам странным, это обстоятельство?

— Какое? — наигранно удивилась Ларина.

— Ваша связь с этими мужчинами.

— Вы имеете что-то против? — она приподняла одну бровь. — По-моему, ничего странного нет. Я начала встречаться с Вадимом, когда отношения с Ричардом были давно закончены.

— И поэтому, он продал за бесценок вам свой дом? Что это, дружеский жест или своего рода откуп.

— Какой откуп?

— И у вас и Вадима был повод защищать этого человека, если бы он совершил что-то плохое.

— Под словом "плохое" вы имеете ввиду — убийство. Неужели вы думаете, что я бы стала покрывать человека, с которым меня связывал короткий роман, зная, что он убил мою лучшую подругу, которую я знала много лет.

— Нет, не думаю. Но Ричард Милз весьма богат. У него много недвижимости по всему миру, но он ведет затворнический образ жизни, и нам мало о нем известно.

— Никакие деньги не могут заставить забыть о совести. Жанна была для меня самым близким человеком. Вы ошибаетесь, гражданин следователь, Ричард никого не убивал. Он просто друг семьи.

— Который появился в вашей жизни сразу после того, как на Розовского напали. Смею напомнить, что ни один замок в доме не был сломан. Все выглядело так, словно вы сами открыли дверь убийце или у него были ключи.

— Вы опять намекаете на причастность Ричарда? Вы должны знать, что он пересек границу несколькими днями позже. — Мила сухо усмехнулась.

— Да. — Следователь вздохнул с досадой. — Это так. Объясните тогда мне, зачем Милз вывез Розовского из вашего города и привез в Москву, а потом вернулся за вами, и прихватил с собой вашу больничную карту? Не пытайтесь опротестовать мои слова, у нас есть показания свидетелей, которые могут подтвердить эти факты.

— По-моему, здесь все очень просто. Являясь нашим другом, он взял на себя такую вольность, чтобы дать нам возможность пережить случившееся, сменить обстановку.

— Возможно. — согласился Вихляев. — Но почему Москва? Шумный, хаотичный город. Есть места более подходящие для отдыха, и что за срочность заставила Ричарда Милза прервать ваше лечение?

— Я не была против. — Мила улыбнулась. — Он умеет убеждать. А почему Москва? Да, просто этот город мне очень нравится.

— Больше, чем какой-нибудь курорт? Не верю.

— Мне не хотелось утруждать Ричарда лишними расходами.

— Вам и не нужно было это делать. Вы и сами достаточно обеспечены. Ну, не будем спорить. Допустим, вы сами решили проветриться в Москве. А для чего вы отключили все телефоны?

— Не хотели, чтобы нас тревожили. Разве это непонятно?

— Понятно. Непонятно то, что вы втроем поселились в одной квартире.

— Квартира трехкомнатная. — заметила Ларина сухо, предчувствуя к чему ведет этот плюгавенький извращенец.

— Да. Но никто из вас не ограничен в средствах. Вы могли поселиться в пятизвездочном отеле, в разных номерах, раз уж вам так было необходимо общество друг друга.

— Нам захотелось тишины.

— Уединения. — добавил Вихляев, плотоядно улыбаясь. — Честно, скажу, мне сложно понять, как могут ужиться в одной квартире, женщина, ее настоящий любовник и бывший, даже, если они друзья.

— Мы уважаем друг друга. Этого достаточно, чтобы избежать конфликтов.

— Допустим, но куда через неделю совместного проживания, пропал Вадим Розовский? И почему, вы, Людмила, остались вдвоем с Ричардом Милзом? Какие сейчас вас связывают отношения?

— Дружеские. — предательская краска ударила ей в лицо. Мила посмотрела на усмехающееся лицо следователя. Как он мог узнать?

Ричард?

Говори правду, Мила. Они знают. На окне была установлена камера. Они не могли проникнуть внутрь, иначе мы бы пропали.

Но как? Не понимаю. С какого времени они начали следить?

Камера была установлена около недели назад. Им нужны были улики. Но они так их и не нашли.

Но зачем? Кому это было нужно?

Друг Вадима заподозрил, что его исчезновение не было добровольным. Он решил, что мы убили его. Свихнувшийся малый. Ему явно нужно пить успокоительные.

Убили? Мы? И я? Он думает, что я могла убить Вадима? Но почему?

Спросишь у него потом. Я не знаю. У него в голове такой кавардак. По мне, так он просто не равнодушен к Вадиму, а в тебе видит потенциальную соперницу.

Что за бред. Но он не женат, а ему уже тридцать восемь лет. И я ни разу не видела его с женщиной. Не может быть!

В ваше время все может быть.

Господи, ужас. А Вадим знал?

Догадывался. В последнее время он отдалился от Сизова и только раззадорил его.

Ричард, я не могу в это поверить.

— Людмила, о чем вы задумались? Вспоминаете, насколько дружескими были ваши отношения с Ричардом Милзом? — ехидно спросил следователь, возвращая ее в действительность.

— Нет, мне просто интересно, для чего было устраивать слежку за нами. Разве мы как-то спровоцировали интерес органов?

— Вы не ответили на вопрос. — напомнил Вихляев. — Точнее, ответили неверно.

— Между мной и Ричардом были близкие отношения, но только после того, как Вадим разорвал со мной отношения и уехал от нас.

— Вот как. — следователь потер руки и оскалился. — А что заставило его порвать с вами отношения? Может, он узнал о вашей неверности? Или все было не так? И вы просто избавились от Вадима, как от ненужного хлама, мешавшего вашим оргиям?

— Что? — захлопала глазами Ларина, не веря своим ушам. — Каким оргиям?

— Имя Карла Анжуйского о чем-то говорит вам, милочка?

— И это знаете. — раздраженно пробормотала Мила. — Черт подери, а как же закон о неприкосновенности и невмешательстве в личную жизнь?