Забыть завтра (ЛП) - Данн Пинтип. Страница 35

— Вот когда я стала способна манипулировать воспоминаниями, — я рассказала ему, как мой мозг оказался способен воспроизводить мое воспоминание, словно записывающее устройство, даже менять детали самого воспоминания. С разочарованием я отметила, что способна только на временные изменения. — А затем Беллоуз воздействовал на меня этими парами и сказал, что они усилят любую врожденную паранормальную способность, которой я обладаю.

— А пары, в свою очередь, вероятно, привели в действие что-то в Джессе. Помогли ей достичь ее основной способности.

— Но как? Я дышала парами, не она.

— Если вы двое — настоящая пара Передатчик-Приемник, то между вами есть глубокая телепатическая связь. Вот почему пары чаще всего проявляются в родных братьях и сестрах, и еще сильнее в близнецах.

Вот почему медитация всегда давалась мне так легко. Это словно мускул, который я никогда не напрягала, но когда сделала это, это стало второй натурой. Вот как у меня получилось случайно открыть сознание. Вот почему у меня получилось успешно закрыть его под воздействием паров. Все это связано с моими способностями Приемника.

Я вскочила на ноги, вибрируя от возбуждения. Я не оставила Джессу, в конце концов. Конечно, я не могла поговорить с ней, но я могла получить доступ к ее воспоминаниям, а это почти так же хорошо. Я буду способна увидеть ее в любой момент, когда захочу. Быть с ней. Наблюдать, как она растет.

Смех запузырился во мне, и я закрутилась вокруг своей оси, раскинув руки. Я скользила и поскальзывалась на сосновых иголках, но меня это не заботило. Волшебное зеркало. Вот что это. Зеркало в жизнь моей сестры.

Я не могла ждать больше ни секунды. Теперь, когда я знала, что она здесь, в пределах досягаемости, мне нужно было увидеть ее, даже если всего на пару минут. Логан поймет.

Я прекратила вращаться и постаралась замедлить свое скачущее сердце. Я не смогу успокоить свой разум, если я едва ли не выпрыгиваю из собственной кожи.

Давайте увидим. Откройся. Мысль открыта. Внутренность детской кроватки Джессы. Ее рот, сложенный буквой «о», когда я дала ей ее фиолетовую набивную собачку. Моя сестра, открывающая мне дверь и приглашающая в дом. Откройся, откройся, откройся.

Я ждала напора ощущений. Я закрыла глаза, сфокусировалась и, да! Вот оно! Воспоминание. ОТКРОЙСЯ.

Я оседлала металлическую перекладину внутри открытой капсулы. Мои руки сжаты на ручках по обеим сторонам от меня. Я взлетаю в воздух и падаю вниз. Снова взлетаю в воздух и снова падаю вниз.

Я нахмурилась, выпав из воспоминания.

— Я не понимаю. Я снова получила то же воспоминание.

— Я ожидал подобного, — сказал Логан. — Запомни, это пассивная способность. Не ты решаешь, когда получать новое сообщение. Если это работает как у меня, Джесса должна сначала послать тебе воспоминание, прежде чем ты сможешь открыть свое сознание для него.

— Но это безумие. Как мы сможем связаться?

— Тебе не нужно делать это в то же мгновение, — он опустился на бревно, и я села рядом с ним. — Думай об этом так. Когда она посылает тебе воспоминание, оно где-то сохраняется, может быть, в другом измерении, ожидая, когда ты извлечешь его. Пока она не пошлет новое, ты будешь извлекать одно и то же воспоминание снова и снова, когда будешь открывать сознание.

Он потянулся вверх и зажал мочку моего уха между пальцами.

— У тебя очень симпатичные уши. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

Воздух застрял у меня в груди, и я почувствовала, словно мои легкие вместе с моим сердцем могут взорваться. Если Логан продолжит касаться меня, у меня не останется органов. Дыши, Келли. Это просто прикосновение, слабое ощущение, которое я могла бы даже не заметить в толпе. Но мы не в толчее. Мы на магической поляне на краю мира. И теперь, когда я почувствовала его прикосновение, я никогда не захочу снова оказаться без этого.

Но никогда — это очень долгий срок. И не важно, что Анжела говорила о фокусировании на настоящем, я должна помнить, что сегодня исчезнет, словно песок, падающий в песочных часах. Прежде чем я смогу схватить больше, чем пару крупинок, он уже закончится.

В точности как уйдет Логан, не оставив мне ничего, кроме горсти воспоминаний.

Он отпустил мое ухо. Солнце спряталось за деревьями. Закат отбросил вокруг нас багровые тени, и невидимые насекомые запорхали вокруг моих рук.

— Это имеет какое-то значение? — спросил он. — Это помогает тебе выяснить, зачем АВоБ нужна Джесса?

Я затрясла головой.

— Не совсем. Во всяком случае, это открывает больше возможностей. Они могут изучать ее предвидение или ее способности Передатчика.

— Не беспокойся. Ты все выяснишь.

Он перекинул руку через меня и прижал мою голову к своему плечу, накрыв ее подбородком. Наши тела соприкоснулись, и он словно набросил на нас теплое одеяло и для верности разжег потрескивающий костер. Мы посреди нигде, без электричества и водопровода. Он уйдет через пару дней, а я все еще чувствую себя в безопасности. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности.

Я сильнее прижалась к нему. Не хочу думать о будущем. Я бы лучше открыла свое сознание, чтобы увидеть, не послала ли Джесса какое-нибудь новое воспоминание. Я, может, и опоздала на пару дней, но я собираюсь выполнить обещание, данное сестре. Я собираюсь оставаться рядом с ней всю ночь.

Глава 25

Первое, что я услышала, когда вошла в хижину Анжелы — мучительный стон разрывающегося сердца.

Я не размышляла дважды. Отдернув полог из кожи, я ворвалась внутрь. Меня окружила темнота, я опустилась на колени и поползла на шум. К тому моменту, когда я достигла Анжелы, мои глаза достаточно привыкли к темноте, чтобы различить ее скрутившееся калачиком тело.

Как я делала с сестрой всю ее жизнь, я обвила Анжелу руками. Она повернулась ко мне, уткнувшись лицом мне в плечо, и заплакала еще сильнее.

— Все будет хорошо, — пробормотала я в ее волосы. — Ну вот. Все будет в порядке.

Но будет ли? Может, из-за того, что я не могла видеть на расстоянии дальше фута от себя. Может, из-за того, что я стояла на коленях в убежище, в котором никогда не будет электричества. Может, я больше не верила в «жили долго и счастливо».

Какая бы ни была причина, мои слова впустую сотрясли воздух, показались банальностями, какими они и являлись.

— Моя мама умерла, — прошептала Анжела. — Она ушла из жизни из-за агрессивного штамма гриппа. Торжественное сожжение через два дня.

Я беспомощно похлопала ее по спине.

— Мне так жаль, Анжела.

— У меня не было возможности попрощаться. Месяц назад она передала сообщение через Подполье, умоляла меня вернуться в город Эдем. Я отказалась, а теперь слишком поздно, — она снова разразилась слезами.

— Ох, Анжела. Безусловно, она понимала, что ты не могла бы вернуться. Разве АВоБ не разыскивает тебя?

— Нет, — прорыдала она. — Никто за мной не охотится. Мое воспоминание не криминальное. Это решение прийти сюда было полностью моим. И я никогда не вернусь обратно, даже для визита.

— Как так, прийти?

Она отодвинулась. Я не могла разглядеть ее лицо в темноте, но от влаги ее слез моя футболка прилипла к плечам.

— Ты знаешь так же хорошо, как и я. Те из нас, кто бегут от своих воспоминаний, живут в непрекращающемся страхе перед завтрашним днем.

Неудивительно, что мои слова пропали впустую. Что за бессодержательные заверения в мире, где ты можешь увидеть конкретный образ будущего?

— Ты хочешь об этом поговорить? — спросила я.

Она вздохнула, и поток воздуха коснулся моей кожи. Ее руки на ощупь нашли мои, и я вздрогнула, когда ее ледяные пальцы сжали мои запястья.

— У меня будет малышка, — сказала она тихим голосом. — В будущем у меня самая красивая девочка, которую ты когда-либо видела. Волосы мягкие, словно шелк, глаза цвета полуночного неба. А когда она лопочет, то ты ощущаешь, что пойдешь на край света, чтобы ее защитить.