Ваальбара. Дилогия (СИ) - Платковский Алексей Сергеевич. Страница 20

- Прости, друг, но я ничего не могу поделать, - я склонился над раненым зверем. Тоха никак не реагировал на мои слова, только жалобно поскуливал. Разработчики, да чтоб вам! К чему такая детализация?

- Вашему пёсику, кажется, нехорошо, - прокряхтели за спиной. От неожиданности я чуть не подпрыгнул, рука дёрнулась к револьверу, но вовремя спохватился - хотели бы пристрелить, давно бы это сделали. А вот поймать шальную пулю из-за резкого движения сейчас будет обидно, здоровье всё ещё в красной зоне, я от плевка коньки двину.

- Это волк, - медленно поднимаясь и поворачиваясь к незнакомцу, поправил я неточность. Передо мной стоял старик, даже сложно сказать, сколько ему, такой он был дряхлый. Военная форма выцвела, сейчас и не скажешь, какого она цвета была изначально, а от количества заплаток рябило в глазах. Тем не менее, несмотря на довольно потёртый вид, старичок очень уверенно сжимал в руках карабин, ствол которого смотрел мне в грудь. Надеюсь, этот доходяга не страдает кашлем там или не чихнёт ненароком, палец на курке дрожит, того и гляди, нажмёт нечаянно. - Его зовут Тоха. А меня - Тетрис.

- Ишь, какое имя не нашенское, - проскрипел старик. - А чьих ты будешь, Тетрис?

- Военную часть рядом с Васильками знаете, тут, недалеко? Так вот, я оттуда.

- А документы у тебя есть, боец?

'Усы и хвост, вот мои документы', - подумал я про себя, а вслух сказал: - Есть приказ, подписанный прапорщиком Кузьменко. Могу показать.

- Давай, показывай, - кротко попросил старик, но на счёт его миролюбия я не обольщался, карабин всё так же смотрел в мою сторону.

Открыв меню заданий, я на пару секунд завис. А как показать миссию НИПу-то? С игроком всё просто, открываешь персональный чат, перетаскиваешь туда необходимое, собеседник всё видит в оригинале, и кто дал, и каков статус, и даже метку на карте для задания может посмотреть. А как быть с этим стариком? Так, а что если просто мысленно перетянуть строчку с названием задания ('Охота на волков') на НИПа? Внезапно сработало! Буквально из воздуха в моих руках появился сложенный вчетверо лист, который тут же перекочевал к старику.

- Так-так, - развернув бумагу одной рукой, скосился в неё старик, не выпуская меня из поля зрения. Откуда у такого немощного силы удерживать винтовку одной рукой, хоть убей, не пойму. Игра да и только. - Вроде бы не врёшь, узнаю каракули прапорщика. Так и не научился писать, выводит что та курица лапой. Ну, здравь будь, боец Тетрис. Я Иван Макарович Зергулин, но можешь просто Макарычем звать. Старший прапорщик девятьсот тринадцатого ДОТа Западной Оборонительной Линии. Пойдём посмотрим, может, найдётся у дедушки чего твою собачку на ноги поставить.

Старик закинул винтовку на плечо, развернулся и бодро засеменил на вершину холма. Я поднял с земли Тоху, скрепя сердцем, положил его в сидор и припустил за Макарычем, который оказался на диво шустрым. Проходя мимо пролома, куда упала Рысь, старик задержался на пару секунд.

- Тьфу ты, бесово племя, проломила таки пятый каземат.

Вход в ДОТ обнаружился почти на самой макушке, под густым кустом орешника. Люк диаметром чуть больше метра порос был покрыт мхом и опилками, когда встанет на своё место, то можно будет в метре пройти и не заметить, хитро замаскировали. Старик присел возле люка, свесил ноги вниз и исчез. Я последовал его примеру. Спускаться было невысоко, метра три, три с половиной, скобы сидели в стене прочно, не шатались, и даже ржой не были повреждены. Мы оказались в небольшой круглой комнате с единственным выходом. На потолке, забранная решёткой, тускло светила лампочка, но и этого хватило, чтобы оценить обстановку. На полу ни соринки, стены чистые и даже недавно вроде как заново побеленные. Видимо, следил Макарыч-то за своим хозяйством.

- Люк закрой, не в сарай зашёл, - буркнул старик. - Да куда ты полез, остолоп! Вон, рычаг в стене, специально для тебя красным окрашен. Опусти его, люк сам и закроется. Прогресс, слышал такое слово? На ентом, как его, на электроприводе люк, во!

Я даже не обиделся на колкости, до того старик забавно морщил нос, вспоминая умные заковыристые для него слова, и картинно поднимал палец, когда их произносил. Поворчав, какая нынче пошла молодёжь бестолковая, старший прапорщик засеменил по туннелю. Лампочки над потолком горели одна из трёх, вокруг царил полумрак. По бокам мелькали запертые двери. На ходу толкнул на ходу, но та не поддалась, видимо, заперто. А так хотелось пошариться по помещениям, вдруг что полезное или ценное найдётся? Особенно меня заинтересовала одна дверь, точнее, бронедверь: мощная, широкая, вся в заклёпках, по середине - метровый штурвал. Явно за ней не портянки местный гарнизон хранил, может, оружейка? Надо будет Макарыча расспросить.

Коридор окончился винтовой лестницей, по которой мы спустились на один этаж. Ступеньки убегали ниже, но площадку перегораживала решётка из толстых прутьев, причём у меня сложилось впечатление, что поставлена она была самопально, больно уж небрежно сделано крепление, видно, что работал человек без опыта.

Мы снова вышли в коридор, только вёл он уже в обратную сторону. По обеим сторонам - такие же запертые двери. В этот раз мы шли меньше, уже через 20 метров стены резко расступились, мы оказались в неком подобие зала. Под высоким потолком (почти четыре метра, на глаз) ярко горела люстра половиной лампочек, но после полумрака коридоров казалось, что всё вокруг залито светом.

Видимо, тут когда-то была комната досуга: на бетонном полу кое где сохранились ковры, в углу висел широкий плоский телевизор, перед ним - пара продавленных диванов и дюжина стульев, для просмотра вечерних новостей, не иначе. Накатили воспоминания. Эх, сколько лет прошло с тех пор, как я кирзачи носил! Помнится, у нас в казарме жила черепашка, в просторном аквариуме, с домиками, водорослями, рыбками. Было забавно смотреть, как здоровые лбы аки малые дети, бережно и с любовью чистили жилище пресмыкающегося каждую субботу. Порой чуть ли не до драк доходило, пока решали, кому поручить эту ответственную и приятную миссию. Здесь аквариум тоже был, только давно пустой, ни воды, ни живности, лишь облупившиеся от времени домики и искусственные скалы.

С противоположной стороны, по правую сторону от входа, Макарыч организовал себе бытовой уголок. В углу - тщательно заправленная кровать, рядом - тумбочка со стопкой книг и торшер. Спальное место отгорожено рассохшимся шкафом, остальное пространство занимали два стола - один с газовой плитой, второй для приёма пищи, на что намекала пра стульев возле него. Над плитой - самодельные полки с крупами и специями, под столом - полупустой мешок, из горловины которого выглядывает картошка. Завершали картину стеллажи во всю торцевую стену, заставленные коробками, ящиками, бобинами кабелей и прочей ерундой.

Старик просеменил к шкафу, открыл дверцу, за которой оказалась стойка на четыре винтовки, одно место пустовало. Вернув оружие на место, Макарыч прошёл к стеллажам и начал что-то искать, бормоча под нос:

- Ох, давно не пользовался, куда же я его положил? Так, не то, не то... О, а это что у нас тут такое? Ишь ты, я его неделю назад искал, а как не нужен стал, так сам в руки и просится. Ладно, не до тебя сейчас, полежи пока... О, вот и ты, красавец!