Варвары без царя в голове (СИ) - Высоченко Александр Валерьевич. Страница 32

Шаман достал какую то палочку и распевая заунывный мотивчик начал приближаться к идолу, потом присел и начал палочками переворачивать и придвигать к себе таблички.

- Есть, есть - радостно заорал жрец - боги сделали свой выбор. Искусеви - заорал первое имя жрец, Прастен - тишину капища огласило второе имя, Улеб - прокричал третье имя жрец.

И в этот момент что-то в толпе начало происходить, и там послышались истерические крики.

- Нет, этого не может быть, моего имени там не может быть.

Улеб давно подрабатывал на одного из известнейших людей Полоцка.

С тех пор как царь Чеслав стал ходить в дальние походы, людишки Полоцка зажили более спокойно, особенно те, кто был при власти. Теперь можно было не сдавать весь товар в царский амбар, а втихаря подсовывать добрые мечи и целые корзины солнечного камня заморским купцам, а купчишки платили хоть и меньше реальной стоимости товара, однако все то серебро да злато шло мимо царя в карман уважаемого мастера Руальда. А уж мастер Руальд не был жаден и подбрасывал серебришко своим верным слугам. Когда в очередной раз часть дружины стала собираться в поход в далекие земли все почесывали руки. Вот-вот уйдет жадный царь Чеслав и все пойдет так же как и было ранее, но Чеслав не захотел идти в поход, сославшись на дела в Полоцке.

Вот тогда и придумал Руальд распускать слухи о воле богов и недовыполненном походе. Руальд говорил, что Чеслав не захочет прослыть трусом и подчинится воле богов, ведь царю очень важно, что бы людишки Полоцкие и окрестных городов считали его самым храбрым и самым удачливым вождем. Вот пусть и идёт песий сын в земли ромейские и не мешает добрым старейшинам и мастерам управлять землёй Полоцкой, авось сгинет там на поле бранном или утопнет в пучине морской.

Вот все о чем было уговорено уже свершилось, вот уже весь люд Полоцкий шепчется о том, что мол нужно идти Чеславу в поход, вот и жрец подтвердил. Видно жрец тоже был подкуплен щедрым мастером Руальдом, и вот тут началось такое.

Когда Улеб услышал свое имя он не выдержал и заорал - нет, этого не может быть, моего имени там не может быть.

Улеб даже не бросал табличку со своим именем в этот мешок, пусть дурные людишки Полоцкие испытывают волю богов, а вот Улеб сам хозяин свое судьбы и он не собирался играть в эти варварские игры с жертвоприношениями, которые назывались 'выбор достойных'.

Однако более кричать Улебу не дали, четыре сильные руки схватили его как тисками и вытащили к идолу Перуна. Улеб было пытался что-то сказать, но мерзкий жрец всунул в рот несчастного что-то горьковатое и липкое, после чего голова Улеба закружилась и он поплыл по небу аки бесформенное облако. Улеб выдел как жрец поднес к его шее кривой нож, но его уши уже ничего не слышали, ничего не держало его в этом мире, Улебу хотелось туда в облака, туда, где бежали по небу огромные белые облака. Рука жреца метнулась перед глазами Улеба и тот вознесся вверх, и помчался догонять убегающую тучку.

Наконец то это варварско-сюрреалистическая картина закончилась, все радовались, пили, молодые отроки взявшись за плечи и встав в круг танцевали воинственный танец, а рядом с ногами идола стояли три отрезанные головы. Уже наступала ночь и в ночной марева полыхал погребальный костер, сжигая безголовые тела троих провокаторов. Жаль, что на том костре нет 'уважаемого' мастера Руальда, но это не страшно, не всё сразу, нужно вначале как то перехватить управление и отобрать у Руальда плавильные мастерские. Хотя нет, раз пошла такая пьянка, то нужно все довести до логического конца, до моего отплытия в далекие земли.

Когда все уже было подготовлено и я получил доклад о том, что мои мастеровые спустили на воду десяток морских чаек я решил зайти в мастерские, где выплавлялись якоря для новых кораблей.

Мастер Руальд улыбался и скакал козленком вокруг меня кудахча непрерывно как курица, рассказывая и показывая как он освоил новый способ литья больших якорей. И вот теперь под навес, где стояла доменная печь зашел я и четверка моих личных охранников, а остальные шесть человек из десятка личной стражи остались снаружи.

Четверо мужиков притащили форму и подставили её поближе к печи, затем поклонившись вышли задом из мастерской.

- Сейчас мой царь, сейчас ты увидишь как рождается из огненной массы якорь для твоего корабля - улыбался и прыгал маленьким барашком мастер Руальд.

А я стоял и думал, думал о том почему? Почему они такие? Почему все эти чинуши рождаются нормальными людьми, а как дорвутся до власти и денег, то превращаются вот в это. Это ничтожество, что улыбается тебе и кланяется почти в пояс, а тем временем думает только о том как бы воткнуть тебе кинжал в спину.

Служба внутренней безопасности работала как швейцарские часы и я точно знал, всех кто распространял все эти слухи, кто мечтал сбагрить своего царя в дальний поход в надежде на то, что римляне таки разобью мою дружину и я сгину в далеком краю. А они станут новыми царями, они подхватят упавшую власть, кого нужно купят, кого нужно отравят или нашинкуют болтами, ведь это все они, они построили это царство. Это они хозяева жизни, а не этот выскочка Чеслав, поэтому всё и должно принадлежать именно им.

Что то такое я помню и в той жизни. Там после развала СССР, после краха великой державы бывшие партийные чинуши быстренько прибрали к рукам тысячи заводов, фабрик и пароходов, а потом с пеной у рта доказывали, что это именно они эффективные собственники, всё это они построили. Деятели бля.

Когда единственный стоявший у домны подмастерье заглянул через маленькое отверстие в печь и кивнул, показывая что пора. Руальд потер ладошки и крикнул - давай.

- Нет, что ты - остановил я подмастерье поднятием руки - пусть сам уважаемый мастер Руальд пробьем дорогу металлу, а ты подмастерье иди, постой там снаружи.

Плечи мастера дрогнули и опустились.

Руальд взял из рук подмастерья длинный металлический лом и с недоверием сопроводил взглядом выходящего из мастерской своего помощника, потом неуверенно ткнул глиняную заглушку печи ломом.

Но с первого раза пробить заглушку и освободить путь сплаву по желобку в подготовленную форму не удалось.

Руки Руальда тряслись и он не мог пробить толстую глиняную заглушку, он ударил раз, потом другой, третий и вот наконец-то металлическая река медленно, все набирая темп потекла из печи наружу, а Руальд отбросил лом схватился за выдвижной лоток и надавил его всем весом, стараясь совместить желоб с отверстием в форме.

Вот в этот момент я и схватил предателя за отворот кожаной куртки и с силой притащил к себе, укладывая несчастного мордой на лоток.

Дикий вопль разнесся по мастерской.

Жёлтый ручеек метала вначале недоверчиво ощупал препятствие, а потом начал пробивать себе дорожку через щеки и зубы несчастного вниз по лотку.

Воздух наполнился запахом горелого мяса.

- Не ори урод - я наклонился к уху кричащего мастера - ты думал, что хитрее своего царя? Ты предал меня Руальд, а я предательства не терплю, прощай мастер, передавай привет предкам.

Когда я закончил свою не очень трогательную, но очень злую речь, тело мастера уже не шевелилось, он потерял сознание от болевого шока.

- Зовите подмастерьев - повернулся я к охране - пусть заберут этого неудачника и тащат его к знахарке.

Знахарка была толковой бабой и когда я вчера ей сказал, что у нее в доме умрет завтра человек, она посмотрела на меня внимательно но ничего не сказала, лишь кивнула.

Когда принесли бесчувственного, обожженного мастера Тильда поднесла к его губам настой зелья забвения и влила в рот тому, кто должен был по предсказанию царя сегодня умереть.

- Долгомысл - я крикнул своего доверенного человека - принимай плавильные мастерские, семейство Руальда твое, делай с ними что хочешь.

- А ты сотник собери самых доверенных людей Руальда и подготовь их к походу, мы возьмем их с собой.