Пера-богатырь (Сказки финно-угорских народов) - сказки Народные. Страница 24

А разве можно прожить без песен? Друг другу и то не знаешь, как голос подать. Горевали, горевали совы и, наконец, сказали:

— Давайте сами придумаем для себя какую-нибудь песенку.

А это было не так-то легко. То затянут такое, что у самих уши заболят, то зальются трелью и уже обрадуются — вот-то хорошо! — да вдруг услышат: то же коленце, но гораздо складнее выводит какой-нибудь жалкий зяблик.

Совсем приуныли совы. А птицы кругом так и щебечут с утра до вечера им на зависть.

Однажды вечерком встретились две подруги-совы в рощице за деревней. Поболтали о том, о сем, заговорили и о своей печальной судьбе. И тут одна из них сказала:

— Не поучиться ли нам у людей?

— Вот это дело, — ответила вторая. — Я как раз слыхала, что сегодня на хуторе справляют свадьбу. А на свадьбах, уж это я верно знаю, поют самые лучшие песни.

Сказано — сделано.

Полетели совы в деревню, прямо на тот двор, где играли свадьбу.

Пристроились на яблоне, что росла поближе к избе, и навострили уши. Да, на их беду, никто из гостей не затягивал песню.

Надоело совам сидеть на ветке.

— Видно, и от людей не дождаться нам помощи! — сказали они друг другу и уже собрались было лететь восвояси.

Но тут скрипнула дверь, распахнулась с шумом, выбежал какой-то весельчак на улицу и крикнул во весь голос:

— Уу-ух-уу!

— Чур, моя песня; чур моя! — воскликнула первая сова.

— Ладно, — ответила ее подруга. — Ну и повезло ж тебе!

В это время в конюшне проснулась лошадь. Проснулась и громко зафыркала:

— Фррр…

— А вот это моя, моя песня! — тотчас закричала вторая сова.

И обе улетели веселые, чтобы поскорее добраться до леса и похвастаться своими чудесными песнями перед другими птицами.

Кому случалось в ночную пору забрести в сосняк или березняк, или в ельник, тот, верно, слыхал перекличку двух птиц.

Одна кричит:

— Уу-ух-уу!

Другая отвечает:

— Фррр… фррр… фрр-рр-рр!

Это и есть те самые совы, которые в старину летали на свадьбу учиться песням.

ОКНО

Финская сказка

ФИНСКИЙ крестьянин ничего сгоряча делать не любит. Прежде чем поле от камней расчистить, он каждый камень три раза обойдет да прикинет, да обмерит. Потом сядет и подумает, потом уж за работу примется. И так дело сделает, что больше переделывать не придется.

И в деревне Хэльмэле — есть такая деревня в Финляндии — тоже, не подумав, за дело не возьмутся. Думают так крепко, будто жернова ворочают. Год думают, в час сделают. А сделают — и сами только руками разведут. О жителях Хэльмэле рассказывают в Финляндии много смешных историй. Вот одна из них.

Собрался как-то крестьянин из Хэльмэле строить дом. Пришли соседи ему помогать. Строить так строить! Бревна выбрали — великан к великану, толщиной в обхват, длиной в пятнадцать шагов. Венец на венец — растут стены с каждым часом. Вот уже и дверь прорубили, вот потолочные балки укладывают, вот уже стропила возвели.

Остановились отдохнуть, глянули на свою работу и залюбовались.

Триста лет такой дом простоит! Уж никак не меньше!

Вошел хозяин в дом, а там темно, словно в середке гранитного валуна.

Вышел хозяин из дому и говорит:

— Всем дом хорош, только солнечного света в нем нет.

Тут соседи задумались. Думали день, думали два, думали три. На четвертый день сам хозяин придумал: а что, если солнечный свет в мешке в дом принести?

— Зачем в мешке? Можно в трех мешках, — обрадовались соседи.

Взяли самые большие мешки, растянули горловину так, чтобы солнечные лучи до самого дна достали. Потом осторожно завязали и понесли мешки в дом. Внесли мешки, развязали — темно. Еще подождали — темно. Что тут делать?

Попробовали солнечный свет в сундук собрать. Опять не получается.

Сели они перед самым домом, снова думают. И неизвестно, что бы они придумали, если бы не Матти. Матти был не из Хэльмэле, а из соседней деревни. И такой этот Матти хитрый, что в Хэльмэле только удивлялись, сколько в нем хитрости помещается.

Как раз в то время, когда жители Хэльмэле размышляли, как бы изловить солнечный свет, Матти проходил мимо. Пока они собирались спросить у Матти совета, Матти сам все уже смекнул и сказал:

— Дадите сто марок, будет светло в доме.

Покряхтел хозяин, однако вытащил сто марок и заплатил Матти.

Тут хитрый Матти взял топор и принялся за работу. Только щепки кругом летят. Прорубил окно, и — смотри-ка! — в доме сразу стало светло. Сделав дело, Матти попрощался и пошел своей дорогой.

«Вот оно, оказывается, что! — подумали жители Хэльмэле. — От такой маленькой дыры сразу в доме стало светло! Ну, а если вместо всех четырех стен дыру сделать? Верно, и ночью в таком доме светло будет».

Схватили они топоры и давай махать. Мигом вырубили все стены. Светло в доме, как на дворе! Только вот беда — самого-то дома нет!

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

Финская сказка

В БОЛЬШОМ дремучем лесу, далеко на севере Финляндии, росли рядом дне огромные сосны.

Они были такие старые, такие старые, что никто, даже седой мох, не мог припомнить, были ли они когда-нибудь молодыми, тонкими сосенками. Отовсюду были видны их темные вершины, высоко поднимавшиеся над чащей леса. Весной в густых ветвях старых сосен пел веселые песенки дрозд, а маленькие розовые цветы вереска поднимали свои головки и смотрели снизу вверх так робко, будто хотели сказать: «Ах, неужели и мы будем такими же большими и такими же старыми?».

Зимой, когда метель закутывала всю землю белым одеялом и цветы вереска спали под пушистыми снежными сугробами, две сосны, словно два великана, сторожили лес.

Зимняя буря с шумом проносилась по чаще, сметала с веток снег, обламывала вершины деревьев, валила наземь крепкие стволы. И только сосны-великаны всегда стояли твердо и прямо, и никакой ураган не мог заставить их склонить головы.

А ведь если ты такой сильный и стойкий — это что-нибудь да значит!

У опушки леса, где росли старые сосны, на небольшом пригорке ютилась хижина, крытая дерном, и двумя маленькими оконцами глядела в лес. В этой хижине жил бедный крестьянин со своей женой. У них был клочок земли, на котором они сеяли хлеб, и небольшой огород. Вот и все их богатство. А зимой крестьянин работал в лесу — рубил деревья и возил бревна на лесопильню, чтобы скопить несколько монет на молоко и масло.

У крестьянина и его жены было двое детей — мальчик и девочка. Мальчика звали Сильвестр, а девочку — Сильвия.

И где только нашли для них такие имена! Наверно, в лесу. Ведь слово «сильва» на древнем, латинском языке значит «лес».

Однажды — это было зимой — брат и сестра, Сильвестр и Сильвия, пошли в лес, чтобы посмотреть, не попался ли в силки, которые они расставили, какой-нибудь лесной зверек или птица.

И верно, в один силок попался белый заяц, а в другой — белая куропатка. И заяц и куропатка были живы, они только запутались лапками в силках и жалобно пищали.

— Отпусти меня! — пролопотал заяц, когда Сильвестр подошел к нему.

— Отпусти меня! — пропищала куропатка, когда Сильвия наклонилась над ней.

Сильвестр и Сильвия очень удивились. Никогда еще они не слышали, чтобы лесные звери и птицы говорили по-человечьи.

— Давай-ка и вправду отпустим их! — сказала Сильвия.

И вместе с братом она принялась осторожно распутывать силки.

Едва только заяц почуял свободу, как со всех ног поскакал в глубь леса. А куропатка полетела прочь так быстро, как могли нести ее крылья.