Пятый факультет (СИ) - Любимка Настя. Страница 50

людей и нелюдей. И при этом мы не были одним целым или классической влюбленной парочкой.

Я не зря ассоциировала себя студенткой, а его деканом, сейчас мы исполняли именно эти роли, в

противном случае, наше сотрудничество стало бы невозможным.

Когда Райан возвращался с ночных походов, моя тьма бесилась, и жадно впитывала все, чем была окружена

аура мужчины. Эманации смерти, память последних дней жертв - все это стократно усиливало мою магию,

питало ее и делало меня нелюдимей и агрессивней.

Исключение составляли отдельные люди для каждого из нас. Так я вполне спокойно переносила контакт с

Пени и Софи, сносно с Ривэном, более-менее с Элдроном. Совсем хорошо мне было рядом с ожившей

статуей, в которой плескалась первобытная тьма. Я не могла воспринимать тело Хеллы, как живого

человека. Вот не могла и все. Это просто ожившая статуя, которая ходит, раздаёт указания, периодически

гневается и убивает народ, поклоняющийся Безымянному Богу. Но не живой человек, и уж тем более не

девушка. В статую заключены две души. Она сосуд для двух пленниц, которым приходится сосуществовать

вместе, а одной так вообще брать полный контроль над другой. Поэтому, видя статую, я думаю о ней, как о

статуе, а не как о бедняжке девочке, что умерла в детстве и чье тело у нее отняли, а теперь вот, чудесным

образом оживили. Нет там Хеллы, как и не будет во второй статуе Эльхора.

Еще оставались магические существа. С ними у меня проблем, да и у Райана, не возникало. Их нахождение

рядом с нами было чем-то обыденным и даже спокойным.

Если бы еще Коша не ворчал и постоянно не язвил, было бы вообще шикарно. Но увы, чего нет, того нет.

Впрочем, я зря жалуюсь. Я ведь знала, что как только душа Вейры окажется внутри плода Элайзы, мой друг

кардинально изменится. Я остаюсь его подопечной, но...

Вкусняшки он носит Элайзе.

Веселить пытается Элайзу.

Цветочки приносит Элайзе... и так можно до бесконечности.

Бесит он меня. Невероятно бесит. Однако я молчу. Вскоре он и сам поймёт, что ведет себя как идиот. Без

моей помощи.

Стало быть, ты скоро исчезнешь, - Райан выдернул меня из воспоминаний, вернув к тому, кто

прервал нашу тренировку. - Ты более не нужен Велиару. Он забрал все, что мог.

Я вздохнула. Мы знали, что так и будет. Что остаточную энергию, которую по глупости я ему отдала вместе с

дыханием моей души, у Асгара вытянет Велиарес. Я все еще оставалась прекрасным сосудом для целей

Велиареса, как и Райан. И, конечно же, идеальным вариантом для низвергнутого демиурга был ребенок от

нашей пары.

Асгар не проронил ни слова. Не перечил, не возмущался. Он ждал. Возможно, нашей милости, возможно

какого-то иного способа решения его проблемы. Он умирал. Совсем.

Я не сделаю нового источника. И от Хейли не жди иного.

Асгар поник. Он все еще цеплялся за вот такую жизнь, хотя не мог не понимать, что ему, наравне с иными

демонами, нет и не может быть здесь места. Наш мир не создан для таких тварей. Впрочем, паразитизм

присущ и людям.

Я не колебалась. У меня не было жалости к этому существу. Потому что осознавала Асгар или Тельман,

давно должными были ступить на дорогу Вечности. Ему пора на перерождение.

Он прав. Я не стану делиться ни магией, ни дыханием.

У меня есть месяц, - глухо произнес демон. - позвольте провести его рядом с вами. Позвольте

помочь всем...

Он остается, - хрустальный голосок ожившей статуи был непреклонен. - И пригодится сильнее, чем

вы все думаете.

Да будет так, - в унисон произнесли мы с Райаном и отошли друг от друга.

Сразу стало холодно и неуютно. Зима вступила в свои права слишком рано. А может, мужчина,

прижимающийся к моей спине, был слишком горяч в этот безветренный день. Кто знает. Проверять я точно

не стану.

Глава восемнадцатая

Райан Валруа

С каких пор слово «месяц» ассоциируется у меня с приговором?

Один месяц до... а потом и после... - так станут говорить люди. Те, кто еще останется в живых, те, кому

посчастливится увидеть новую эпоху в развитии магии, человечества и оборотней.

Я знал к чему стремилась Хейли. Я видел то, чего желает ее душа и чем она занимала свои мысли. Все

показывала богиня еще в тот день, когда я принял судьбоносное решение. Есть ли мне о чем жалеть? Нет. Я

рядом с той, с кем хотел бы прожить жизнь. Даже сейчас, когда давление эманации смерти буквально

невыносимо. Я все равно внутренне ликую от того, что смог приблизиться, а не отдалиться. Даже Пенелопу

Хейли воспринимает тяжело. Отца не пожелала увидеть. К Софи вот тянется, и сама этого не видит. А еще

разрывается между богиней, чьего имени лично мне не известно, и госпожой Ратовской. Причем, Хейли

может произнести его вслух, только вот я все равно не услышу. Магия. Божественная.

Самое забавное, что Хейли периодически путает женщин. Но при этом, тело почившей Хеллы ее

отталкивает и вызывает отвращение, что в свою очередь создаёт дополнительную дистанцию с демиургом.

Чего последней явно не нравится.

Мне иногда казалось, что Темная Богиня не просто так опекает девушку, она будто видит в ней себя или

продолжение себя, что вероятнее. И как бы это ни звучало, но я уже давно мысленно окрестил их матерью и

дочерью.

Наше общение с демиургом можно было назвать деловым. Рядом с ней мне становилось легче, мы решали

необходимые вопросы, порой принимали тяжелые решения, но я отлично сознавал, что это необходимость,

а не жестокость.

Чтобы очистить мир от заразы, приходится идти на жертвы. Но как мог, я минимизировал их.

На зачищающих рейдах, когда полыхал черным огнем практически весь город или деревня, я выискал тех,

кто еще мог спастись, тех, кто не погряз в интригах Велиареса и тех, кто не был захвачен демонами.

Обыкновенно на один большой населенный пункт, таких оказывалось десять -пятнадцать человек. Мало.

Неизмеримо мало, но все же...

Темная Богиня могла не идти у меня на поводу. Но всегда она давала мне час, чтобы собрать тех, кого

считаю неопасным и перенести их в безопасное место.

Таким местом являлось Третье Королевство - родина Али Арана. Именно с его отцом мы и вели переговоры.

Выслушав, не без помощи сына, он осуществил зачистку в своих пустынных землях.

Я мало удивился, узнав, что количество подданных сократилось лишь на двадцать процентов. В пустыне

сложно выжить, и слабые умирают рано, а те, кто силен духом, не даст поработить свое тело и сознание.

Однако, и такие были...

Я не мог мысленно не сравнивать свое государство с королевством Али, не мог, потому что мои подданные

были не просто в зоне риска, они подлежали уничтожению, практически все. Если бы только двадцать, а не

восемьдесят процентов! Но когда это большая часть твоего государства...

Я отгонял от себя эти мысли. Я практически не спал, не желая тратить свое время на отдых. Нам предстояло

сделать слишком многое, чтобы я мог расслабиться. Я хотел сохранить всех, кого только можно. Дать им

второй шанс. И в то же время, не мог ослушаться Темную Богиню. Мне иногда казалось, что можно было бы

обойтись без этих жертв, что можно ведь изгнать из их тел демонов и восстановить настоящих хозяев.

С небес на землю меня спустили быстро.

Я никогда не забуду свой первый призыв усопшего. Мне легко давался допрос костей умерших, но с душами

мне было очень тяжело. Настолько, что тьма неохотно подчинялась, будто чувствовала мой страх и

сожаление. Хотя внешне я оставался невозмутимым. Хейли даже скупо хвалила меня, по ее мнению, я