Н 4 (СИ) - Ильин Владимир Леонидович. Страница 21

- Из равных тебе по титулу?

- Смеешься? Равные уже в клубе…Но некоторые господа – из весьма уважаемых семейств.   –   Артем   задумался,   стоит   ли   говорить,   но   все   же   произнес.   –   Пашку помнишь? Вот он тоже пойдет. И еще пара ребят.

- Пашка то как? – Сдержанно удивился я. – Он же плотно под Черниговскими.

- Да те уже в клубе, почти самые главные. – Пожал тот плечами. – Видимо, к себе через испытание тащат.

- Девушек с собой берете? – Пока напряженно думал, озвучил я пустяк.

- Нет, они пойдут довеском.

- Что от меня нужно? – Спросил я напрямик.

- Совет. Не знаю, - как-то даже расклеился Артем. – Мне запрещено просить помощи у клана, и я дал в этом свое слово. Даже аналитиков – и тех не привлечь.

-   Давай   так,   -   сосредоточился   я.   –   Ситуация   мутная.   Отказаться   не   можешь.

Новое задание не дадут. Все верно?

- Абсолютно.

- Если все сорвется, и вас повяжут, будет на тебе имперское преступление.

- Так.

- Последствия для тебя? – Уточнил я крайне важное.

- Не могу сказать точно, - постучал он пальцами по деревянному подлокотнику.

– Плаха для остальных – без вариантов. Пашку, может, еще откупят. Меня не тронут,

- все же ответил он, но без уверенности.

- А если это ограбление не сможет произойти? – Сдержанно улыбнулся я.

- Как это? Если мы все струсим?

- Нет. – Терпеливо ответил я. – Если, к примеру, этот банк случайно ограбят на день раньше.

И лукавая улыбка была мне ответом.

-   Я   думаю,   им   все   же   придется   придумать   что-то   другое,   -   выдохнул   он   с облегчением. – Блин, на поверхности же! Только грабить не надо! Просто прорыв воды или канализация там. Максим, ты гений! – Совсем уж успокоился Шуйский и,

подняв голову вверх, улыбнулся. – А там, на новое испытание я и отказаться смогу без урона чести.

- Ты же хотел в клуб?

-   Да   не   то,   чтобы   очень.   Просто   вышло,   что   согласился,   а   раз   так   –   то   и   о перспективах можно подумать, - невольно поморщился Артем.

- Вера при этом была?

- Да при чем тут она! – Чуть было не вспылил Шуйский, но мигом успокоился. –

Никогда не знаешь, как пойдет разговор. Согласился – и ладно. Если выручишь меня с этим – скажу спасибо. Мне, к сожалению, никак лично или через моих людей этого делать нельзя. Засмеют, если вскроется, - чуть беспомощно посмотрел он на меня.

- Не беспокойся, не засмеют, - ответил я успокаивающей улыбкой. – Все будет хорошо.

- Но ты же не будешь грабить этот банк? – Через облегчение, словно на всякий случай, спросил друг. – Просто прорыв водопровода, верно?

-   Артем,   -  с   укоризной   ответил   я.   –   Меня   сегодня   обвинили,   что   я   не   умею шутить над собой.

- А, то есть, это ирония. У тебя начало получаться! – Хохотнул Шуйский. – Зная тебя, я даже поверил!

И да, я не умею.

Обратно   домой   меня   отправили   на   той   же   машине,   сопроводив   добрыми пожеланиями.   Артем,   расчувствовавшись,   даже   пообещал   убедить   деда   взять   на сватовство кого-то из своих давних друзей – словом, был мне обязан заранее и не сомневался   в   результате   задумки.   Потому   что   грабить   они   собрались   уже   на следующей неделе, в среду…

Предстояло целое воскресенье, чтобы проработать все и этого не допустить.

Но до того…

-   Димка,   привет.   Устрой   мне   встречу   с   князем   Панкратовым.   Как-нибудь незаметно, через ту же больницу – мол, конфликт у нас с руководством, и без его внимания  не  решить…  У нас  же  финансовые  показатели   хорошие,  доход мы   ему приносим? Аж на две трети его расходы снизились? Ну, это мы конечно, щедро, но сейчас   в   кассу.   В   общем,   делай,   но   обязательно   на   следующей   неделе.   На понедельник - идеально. До связи.

Потому что коллектив по увещеванию отца Ники надо усиливать со стороны.

Деду Артема я вообще ни на грош не верю – врун еще тот. Разобьют лицо будущему тестю, дом сожгут, медовуху всю выпьют – а виноват я, ага. Или фонарный столб мне вместо Ники сосватают – а мне его даже поставить некуда, потолки низкие… Так что пусть   будет   кто-нибудь   высокопоставленный,   кто   сможет   его   сотоварищи урезонить.   Мне   этому   Панкратовому   есть,   что   предложить.   И   Игорю   надо   еще позвонить – точно! Пусть рассчитывается за семейное счастье и торт.

Пока же, вернемся к нашим заморским гостям.

Я   оглядел   разложенные   на   столе   отпечатанные   приглашения   на   несколько сотен персон.

«Конференция по новым компьютерным технологиям и защите компьютерных программ», Нью-Йорк, Федерации Америки.

Приглашения без имен, подлинные и много – хватит на целый класс. Каждый –

работает как авиабилет туда и обратно и гарантирует проживание в отеле на две недели. Сейчас их, разделив на партии, отправят через Америку в те университеты,

где   учатся   нужные   мне   гости.   Там   приглашения,   разумеется,   отдадут   в   самые передовые группы, достойные представлять заведение – то есть, в самые родовитые.

Кто-то из списка Ники, разумеется, не поедет. Кто-то не сможет, или приглашение пройдет мимо. А кто-то поедет на чужбину, где совсем несложно со всеми этими выставками, лекциями и размахом мероприятия потеряться на две недели. А потом найтись – на радость всем родным, которые далеко не наивные ребята, и знают толк в   поиске   с   применением   спутников   и   Силы.   Но   половина   земного   шара   –   это половина земного шара…

- Одним словом, Велкам ту зе Юнайтед Федерейшн.

***

Александр Олегович Шуйский стоял возле внутреннего озера Серебряного бора и смотрел на блеклую полоску света, что легла на воды от высокой луны. Блеклую -

потому что сиял вокруг острова огромный город, подавляя своим свечением ночное небо   -   не   только   беззвездное,   но   словно   выбеленное,   подернутое   бежевокоричневым цветом, будто кофе с молоком.

В   его   времена   такого   не   было.   В   его   времена   многого   не   было,   причем настолько, что становилось страшно, как же он стар.

Уж точно не случалось такого, чтобы Юсупов по крови умирал за Шуйского. И

совсем неслыханно - чтобы Шуйский признал Юсупова братом перед старейшим в роду, но запретил об этом говорить нареченному родичем.

Но даже это мелочи, сравнивая с тем, что происходило вокруг, пока он бродил по родовой чащобе и добывал вкусного и жирного оленя, забывшись на десятилетия в этом сладком чувстве всемогущества.

Нет   больше   старейших   союзов,   нет   протектората   сильных   над   слабыми,

уничтожены шесть древних семей - за полсотни лет! Семей, которых никто не смел бы   уничтожить,   будь   даже   они   в   кровниках   -   и   если   последний   представитель бросился бы с утеса вниз головой, его подхватил бы злейший враг и заставил жить.

Потому что не только Сила Крови в их венах - но статус существования их семей сам по себе обеспечивал целый механизм договоренностей и соглашений. Нет Борецких,

вырезаны - и те, кто это сделал, даже не представляет масштаб беды, потому что гарантии   им   давали   как   бы   не   треть   старших   семей,   включая   пунктом   в   более крупные   документы,   которые   теперь   просто   ничтожны. .   Нет   Збаражских,   нет

Судских, нет Фоминских..  Это в последние годы своего существования они были слабы, но сотней лет раньше в том числе их подписями скреплялся вечный мир с османами. . А раз мертвы - то когда-нибудь, кто-то догадается перечитать древний документ из архива и поймет, что нет в нем больше силы. .

Он   помнил   былое,   он   мог   сравнить   -   для   него   события   не   происходили медленно,   как   подъедает   река   острый   обрыв.   Он   пришел   уже   после   обрушения берега в воду.

Сошел ли мир с ума? Совсем недавно он сам практически сошел, поддавшись звериной природе, когда чуть не приговорил родного внука - надежду и будущую славу всего рода. Так почему бы этого не сделать целому миру?