Вспоминай меня ночью (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 131
Зеркало… Толпа - тоже зеркало.
Дверь за спиной резко хлопает, и не знаю почему, но это взрывается предчувствием боли у меня в груди. Резко разворачиваюсь, первый раз за все это время испытывая эмоцию и удивляясь ей.
- Скотина! - влетает мне в грудь с кулаками Кроха. – Зачем?! Идиот!!! Придурок!
Прижимаю…
Стоим.
Молчим.
Замолчи, Кроха... Оставь мне мой коматоз. Не ищи во мне мои чувства! Я сам вывернусь мясом наружу, когда придет время.
- Отпусти… - толкает меня, и я отпускаю, надеясь, что "отпустит" и она.
Делает несколько шагов к окну, и медленно открывает створку.
- Сигарету дай…
Кидаю пачку.
Прикуривает две.
Выражение ее лица меняется на циничное.
- Все правильно… - ухмыляясь, начинает она. – Неуравновешенный избалованный нарк, который сам не знает, чего хочет. А я почти поверила, что все было у тебя по-настоящему. Аплодирую, стоя! - делает она несколько показательных хлопков ладонями, отправляя струйку дыма в мою сторону.
Сжимаю челюсти, но молчу.
- А ты знаешь, я больше не хочу тебя спасать, – по ее щекам текут слезы. – Ее хочу, а тебя - нет!
Молчу.
- Я принесла тебе кое-что… - снова ухмыляется и кидает мне на столик пакет с коксом. – Давай, милый… разнюхаемся? Это же проще, правда? Что, думаешь, я не знаю, почему ты так сделал?! – спрыгивает с подоконника, выкидывая обе сигареты в окно. – Знаю… я и сама всегда так делаю, когда встречаю кого-нибудь настоящего. Быстренько растаптываю его и выкидываю на*уй из своей жизни, чтобы не чувствовать себя убого, и иметь возможность жить так, как живу — лайтово.
Трясущиеся пальчики дергают пакет. Кокс рассыпается по лакированному дереву. Пальчик в рот, потом в порошок, и быстрым отточенным движением втирает в десну.
Мои руки дрожат от желания повторить маневр.
- Давай, давай… - сладострастно облизывается она, подгоняя меня. – Это наш с тобой потолок!
Всё так…
Выдергивая из заднего кармана кредитку, зло и показательно выравниваю себе жирные рельсы в страну синтетического счастья.
- Хороший мальчик… - улыбается она широко, одними губами. – Не отказывай себе в удовольствиях! Напрягаться, соответствовать – это не наше. У нас нет будущего.
Вдох… удар холодом… ускорение… Sshhh… кайф…
- Пусть Ольваре напрягается… Он достойней.
Медленно падаю лбом на стол, пытаясь проморгаться от маяков в глазах.
Бл*ть…
- Мучить меня пришла?
- Ну, не одному ж тебе развлекаться! – срывается она. – Давай! Жри свое «счастье»!
Высыпает рядом с моим лицом горсть разноцветных колес.
- Все не так, Кроха… - поднимаюсь я.
- Аха… давай, - ухмыляется она сквозь слезы. – Расскажи мне про свое очередное горе. Разорви снова, на*уй, мою душу!
Отворачивается.
Ее плечи вздрагивают одновременно с рваным дыханием.
Обняв сзади, начинаю тихо укачивать.
- Уходи от Валери, Элли… - начинаю нашептывать ей. – Ты замечательная… Тебя надо любить… Заботиться…
И она качается вместе со мной, затихнув и зависнув, смотрит вперед.
- Нет… мое место здесь, – мотает она головой. – Не хочу, как ты… попробовать и не суметь. И жить с пониманием своей ничтожности. Я лучше буду верить, что «Сумерки» - это мой выбор, а если захочу, то все смогу. Но пробовать не стану никогда!
- Ты сможешь…
- Не надо, бл*ть, мне рассказывать!! Ты мне уже все показал. Мы все тут шлюхи, слабаки и наркоманы. Ты - лучший из нас, но и ты — ничтожество.
- Элли… - пытаюсь объяснить ей. – Я просто не могу ТАК. Когда каждый день… это - как ожидание смерти! Я больше не могу. Я просто ускорил...
- Я… Я… Я… А ОНА?! Вот она - твоя любовь, Лекс, – ее руки отталкивают мои. – Это все хе*ня и отмазки! Ты просто съехал! Устал и съехал! Вот и вся твоя любовь… Может, она, вообще, такая - любовь… Спасибо, что показал!
Пару шагов к двери, и я срываюсь, перехватывая ее и рывком разворачивая к себе:
- Не смей, Кроха, топтаться по мне!
- А то что?! – толкает она меня в грудь. – Добавишь порцию амфетамина, чтобы не грустить?!
- Да! Добавлю, бл*ть! Элли, она сильная и это ее бой! А я балласт, Алиса, понимаешь, я точка давления! Её слабое место! И я должен был сделать так! – ору ей в лицо. - Дать ей свободу! Давай, презирай меня за это!
Боковое зрение ловит чей-то алый силуэт, и мы резко оборачиваемся на открытую дверь.
Валери…
Мы с Крохой, оба с горящими на щеках пятнами, в ярости стоим друг напротив друга, словно перед рывком.
- Лекс… - Царевна делает шаг внутрь, и ее взгляд падает на стол с нашими «конфетками».
Кисти резко сжимаются в кулачки, мелькая алым маникюром, и губы превращаются в жесткую кровавую линию. – Алиса, выйди, – тон такой, что Элли мгновенно дергается к двери.
- Нет! – тормозит ее Вэл. – Лекс, погуляй-ка ты…
Выдернув из рук Алисы сигареты, вылетаю за дверь.
Глава 47 - Исповедь
В клубе аншлаг… Все правильно. Сегодня жгут молодые и знаменитые. И я - не в последних рядах. Только они идут на сцену, а я - на эшафот. Каждый должен исповедаться перед смертью. И мой концерт – это попытка переписать на чистовик и оставить только самое-самое, а еще, он - моя исповедь. Жаль, что не ей...
Говорят, самоубийство – это слабость. И, если это так, то Элли во всем права!
Во всем, кроме одного.
Да, я - «игрушка», я - наркоман… неуравновешенный придурок… слабак… кто там еще?
Но…
Но это ради нее, все равно.
Скоро мой выход, голова начинает кружиться. Стробоскоп превращает мой внутренний коматоз в сюр, но мне не страшно – я не забуду ни одной строчки. Они впечатаны в меня.
Кто-то толкает в спину, желая удачи, я чувствую руки ребят, которые пытаются поддержать перед выходом, хлопая меня по плечам. Конферансье чего-то там орет со сцены, и зал взрывается гулом и аплодисментами.