Век стронга недолог (СИ) - Шарапов Кирилл. Страница 17

Сто пятьдесят метров до разгромленной колонны Погорелов преодолел где перебежкой, где на брюхе под аккомпанемент вялой перестрелки и криков: «Рус, сдавайся», «Хрен вам» в русских идиоматических выражениях, именуемых матом. Причем грешили обе стороны: и Рина, и ее противник под мерседесом. Самое интереснее, что блондинка ругалась гораздо интересней и разнообразней. Из-под грузовика же обычно доносилось: «Да пошли вы…» в разных вариациях. Ни снайперка, ни пулемет в дело не вступали.

Ампер выглянул из-за колеса, оценив позицию. Он немного ошибся, его противник залег не под грузовиком, а в воронке, оставшейся от подрыва фугаса. Полноценный окоп вышел. Грузовик нависал над ним. До укрытия выжившего было всего метра три. Изредка боевик приподнимался, давал короткую очередь в сторону Рины и нырял обратно. Рукав его куртки был бордовый. Судя по тому, как он уверенно орудовал рукой, царапина хоть и кровила, но была пустяковой. Надо сказать, переругиваясь с блондинкой, он совершенно забыл вертеть головой, все его внимание было приковано к развалинам, в которых укрывалась девушка.

– Рин, не стреляй, – прошептал Погорелов в гарнитуру, – иду на захват.

Высадив длинную очередь, автомат замолк. Похоже, магазин опустел, и теперь, по логике, подраненный бандит его меняет.

Ампер активировал дар и рванул вперед, чуть ли не размазавшись в воздухе. В режиме ускорения он мог находится не больше четырех секунд, и за это время пробегал около двухсот пятидесяти метров. И похоже, это был далеко не предел, главное – дар качать.

Мгновение, и десять метров позади, правая рука летит в челюсть. Выход из ускорения, противник в отключке.

– Объект захвачен, – доложил он, – пакую его.

– Жди, – среагировал Рыжий, – сейчас Каа подойдет, он еще нескольких живых чует. Правда, слабо, наверняка ранены, но нам любые источники сгодятся.

– Хорошо, – согласился Погорелов и быстро обыскал противника, не поленившись заглянуть даже в вонючие носки, черт его знает, может, там скелетный нож или лезвие. Пластиковые наручники – штука хорошая, но ее легко разрезать, и почти нереально порвать, конечно, умея это, не проблема, но такой возможности Ампер пленнику точно не предоставит.

Закончив с обыском, бывший прапорщик окинул взглядом побоище. Неплохой результат. Сейчас он видел четверых покойников, водителя мерседеса, который лежал грудью на руле, и трех пассажиров, покинувших кузов. Были они одеты кто во что горазд, кто в джинсу, кто в кожаные безрукавки, на пленнике куртка хаки в натовской расцветке. Оружие тоже обычное для этих мест, какие-то разновидности калашей, вроде АКМ. Погорелов не всегда мог отличить один автомат от другого. В карманах нашлась пара споранов, опустевшие магазины, на поясе фляжка поллитровка с живчиком. Больше ничего. Последний полный магазин валялся на земле рядом с автоматом.

Через пять минут появился Каа, как всегда спокойный.

– Отличная работа, – монотонным, почти равнодушным голосом похвалил он.

Если бы Погорелов не знал его, подумал бы, что сенс издевается.

– Еще один живой в кузове этого грузовика, второго больше не чувствую, помер похоже.

– Ну помер, и помер, – согласился Ампер. – Присмотри за пленным, а я слазаю гляну, что там.

Отдернув изрешеченный тент, он заглянул внутрь. Нехило прилетело. Тут было трое: двое у выхода, похоже, они рванули наружу, когда подорвался пикап, и собрали все поражающие элементы второго взрыва, чистый фарш. Еще один сидел на полу у кабины, на обрубке левой руки был затянут жгут. Он смотрел на Погорелова безумными невидящими глазами.

Ампер перебрался через борт, стараясь не наступать на залитый кровью пол, на котором валялись ошметки мяса. Все же Рыжий перестарался. Если бы поблизости был хотя бы один опасный кластер, то зараженные бы уже прибежали, десять минут прошло с момента начала веселья, а так поля, заросшие рощи, даже жилья вокруг нет. Рыжий считал, что, даже пошумев, группа будет в безопасности.

Ухватив раненого за воротник, бывший прапорщик вытащил его наружу, где того принял Каа. Осмотрев пациента сенс усмехнулся.

– Ушел и вернется нескоро, он себе двойную дозу спека всандалил, нарик конченый. Блин, с ним даже есть страшно, не то что на войну ходить, у него даже с регенерацией Улья вены не заживают. Проще добить, раньше, чем через девять часов, в себя не придет.

– Погодим добивать, сначала надо будет разговорить целого, этого про запас оставим. Вдруг тот реальный партизан.

Из воронки раздался стон, похоже, бандит пришел в себя.

– Партизан, не партизан, все колются, – монотонно произнес Каа, подводя итог беседы.

– Потащили, Рыжий и Пигмей уже у схрона, надо быстро получить информацию.

Сенс ухватил пленника за шиворот куртки и поволок в сторону бункера. Однорукий сам идти не смог, пришлось волочь идентично, правда, за специальную ручку на подвесной.

– Небогатый улов, – окинув взглядом пленников, подвел итог Рыжий, стоявший у входа и беспечно куривший.

Рядом с ним, присев на заросшую кучу кирпича, отдыхал Пигмей с залепленным окровавленным пластырем ухом. Взгляд его не обещал пленному ничего хорошего, похоже, свои большие уши пулеметчик очень любил. Неподалеку от них Рина переснаряжала рог.

– Полтора магазина на него извела, – сплюнув, зло бросила девушка. – Хорошо там внизу есть цинк с девяткой бронебойной.

Вообще, не схрон, а пещера Али Бабы. Да уж, чего там только не было: и боеприпасы к оружию латинян, и крупнякам, к автоматам различных модификаций. Только для ТКБ Ампера ничего не нашлось. Непопулярный в этих местах калибр.

– Тут допросим, не вижу смысла лезть в подвал, мы и так нашумели, сомневаюсь, что на его крики кто-нибудь явится.

Пленник уже пришел в себя и бешено вращал глазами, пытаясь понять, к кому он угодил, и насколько он «попал».

– Ну, мужик, ты попал, – усмехнувшись, произнес Рыжий, припомнив фразу из старого бородатого анекдота. – Назовись.

– Хер тебе, – ответил тот, начав строить из себя партизана. – Вы вообще кто такие? Не по понятиям вы на нас наехали. Это наш схрон, а вы нас нашими же игрушками. Мы ведь вам ничего не сделали.

Был он среднего роста, сухощав, носил дебильный конский хвост и эспаньолку, выглядел он вполне бывалым, не салага, в соплях путающийся.

– Очень приятно, Хер. А насчет не сделали, тут ты ошибаешься, из-за вас я потерял отличного бойца. Не косись на подвал, он погиб не тут, его убила элита в одной деревне, но он погиб из-за тебя. А теперь говори, как тебя по-настоящему зовут. Иначе я тебя на запчасти разбирать начну. Ты все равно все расскажешь. Но либо это будет добровольно, либо тебе будет очень больно.

– А если расскажу, отпустишь?

Рина, стоящая за спиной пленника, едва сдерживала хохот, остальные тоже старались сохранить серьезными лица.

– Я думал, ты мужик, – усмехнулся Пигмей, – а ты как мур голимый, уже пощаду выторговываешь. Противно. Мы пойдем с длинным прогуляемся до грузовиков, трофеи пошмонаем, посмотрим, может, транспорт уцелел, мерседес выглядит перспективно. Я его, конечно, неплохо подырявил, но колеса вроде целые. А то я не сдержусь и за свое ухо два чужих отрежу.

– Давайте, – согласился Рыжий. – Аккуратней. Пошумели мы, и крови там как на скотобойне. Поблизости ничего нет, но очень не хочется, если бы нас залетный рубер порвал, которого мы проспали.

– Будь спок, командир, – отозвался пулеметчик, – все сделаем в лучшем виде. Да и не хочу я смотреть, как вы его на части рвать будете, брезгую.

На этот раз он оставил свой тяжелый пулемет и забрал у Ампера А91М. Погорелов не возражал, автомат неплохой, но его двенашка получше.

Рина уселась на обломок стены спиной к ним и принялась смотреть по сторонам, не стоило забывать, что Улей не прощает беспечность и расслабон.

Рыжий вытащил нож.

– Последний шанс. Ты говоришь, тебе не больно. Нет, я начинаю отрезать части и складывать их вон туда, затем я их поджарю и накормлю тебя. А чтобы ты сразу понял, что я серьезно, сначала будут яйца, а потом член. И так, какой твой утвердительный ответ.