Долгая дорога домой (СИ) - Сафонов Александр Алексеевич. Страница 14

— Вы говорите по русский? — Продолжаю языковую практику.

— Конечно милый, это же русский ресторан! Хочешь покушать? — Располагающая улыбка, пробежалась по мне взглядом.

— Дорого стоит?

— Садись, давай, не ограбим. Что ты хочешь попробовать? Блины, окрошка, борщ, пельмени?

— Всё немного. Я есть русский, я давно живу не в Россия. Я могу сам готовить пельмйени и блины. Вам не нужно помощь? Я мочь мыть посуду и убирать — Постепенно язык меньше заплетается. Понимаю, что мне говорят отлично, нужно только больше самому разговаривать.

— Ой ты чудо моё! Так хорошо говоришь по-русски! Сейчас тебя накормлю — Вопрос о работе проигнорирован.

Первой мне принесли окрошку. Глубокую миску, я даже испугался. Но окрошка оказалась настолько вкусной, что я, вылизав до дна, попросил повторить. Никогда такого не пробовал!

— А куда остальное будешь? Сейчас вот борщик принесу, свеженький, только сварили.

Борщ немного уступал окрошке, но тоже очень вкусный. И пришлось отказаться от остального, потому что действительно было некуда. Но в другом вопросе я решил проявить настойчивость.

— Мне вери сильно нравится всё. Я хочу уметь готовить это! Плиз!! Я буду работать бесплатно, вы меня учить готовить?

Хозяйка засмеялась.

— Готовит у нас муж, хотя я тоже немного. Коля! — Приоткрыв двери, позвала — Выйди на минутку!

Появился не менее упитанный мужчина, вытирая руки о фартук.

— Что у тебя, Рая?

— Вот мальчик мечтает научиться готовить русские блюда. Говорит, будет бесплатно нам помогать, лишь бы научили. И на русском неплохо говорит.

— Такой худой! — Неодобрительно осматривает меня Коля. Нашел к чему придраться — Настоящий повар не может быть худым!

— Пожили бы вы в приюте, посмотрел бы я на вас! — Перехожу на английский, поднимаюсь из-за столика — Сколько с меня?

Голос немного дрожащий, выдавил слезу, которую неумело скрываю. Джим Керри отдыхает! Супруги переглядываются. Первой опомнилась женщина.

— А ну ка сядь! — Силой усаживает меня обратно. Я не сильно и сопротивляюсь — Компотику сейчас еще принесу и булочки только с духовки. Коля, последи, чтобы не сбежал!

Коля присаживается на соседний стул, который жалобно скрипнул. Пару раз открывает рот, но так и не решается ничего сказать.

— Я правда умей готовить. Я говорить как — Мешая русские и английские слова, рассказываю, как делать блины, пельмени, куриный суп, паэлью, фаршированную рыбу. Рот у Коли уже совсем не закрывается. Наконец он приходит в себя.

— Ну, ты даешь! Ты только рецепты выучил, или правда, готовил всё это?

— Правда. Я был помощник кока на корабле.

— Может действительно, Коля, возьмём его? — Женщина оказывается всё это время стояла сзади, тоже слушала.

— Даже не знаю, Раечка… Тебе сколько лет? И где ты живешь? Что ты про приют говорил?

Лихорадочно продумываю варианты, чтобы совместить плаванье на корабле, приют и русское происхождение. Люди они бесхитростные, добрые — это сразу видно. В полицию сдать не должны, если что — успею сбежать. Рассказываю полуправду. Опуская криминальное прошлое, рассказываю, как сбежал из приюта и проник на корабль. Придумал мать, которая приехала со мной из России к отцу-американцу. Но он, негодяй, отказался от нас, а когда она умерла от гриппа я попал в приют. Хорошо так рассказываю, сочинять я умею. Стану когда-нибудь писателем. Раечка украдкой вытирает слёзы, Коля немного недоверчив.

— На каком, говоришь, судне ты сюда добрался?

Выяснилось, что он по молодости плавал коком, пока не осел в Австралии. Экзаменует меня на знание морских понятий. Небольшая путаница в русских и английских терминах осложнила этот процесс, но и сблизила нас. Признаюсь, что ночевал на лавочке в парке. Раечка охает.

Прерывают наш разговор клиенты. Ресторан постепенно заполняется и Раечка отводит меня к себе домой. Оказывается, живут они на втором этаже и вход прямо из ресторана.

— Отдохни, посмотри видео, а вечером поговорим. Хорошо? — Кажется, вопрос с ночлегом я решил.

— А могу мыть, себя мыть всего? — Продолжаю осваивать язык.

— Обмойся, конечно, ванная вот, полотенце бери любое. Я побежала, работать нужно.

Доверчивые люди. В Нью-Йорке таких нет. Был бы я в банде — до вечера тут пустая квартира осталась. Быстро обмываюсь, переодеваюсь в новое и спускаюсь обратно. Захожу на кухню.

— Я помогать. Что делать?

Коля не сразу узнает меня переодетым. После неудачной попытки выпроводить, повязывает фартук и доверяет чистить картофель. Справляюсь быстро и качественно, потом, уже не спрашивая перехожу к мойке посуды. Заскочившая за заказом Рая делает большие глаза при виде меня, но разговаривать ей некогда, клиенты ждут.

— Куда выбросить? — Выношу отходы, чищу грязную раковину. К готовке не лезу — всему свое время. Не сказал бы, что тут грязно, но после идеальной чистоты на камбузе есть к чему приложить руки.

— Да ты что ребенка замучил? — Нападает на Колю заскочившая очередной раз Рая.

— А я что, он сам! — Отбивается Коля. Интересно, им лет так под 35, а детей нет. В квартире не обнаружил детских вещей или фотографий. Мелькает в подсознании мысль, что могли бы меня усыновить. И угасает, кто даст усыновить нелегала? Да и не собираюсь я тут задерживаться.

Закрывается ресторан в восемь. Потом обычно пока перемоют тарелки, кастрюли. На этот раз посуда уже чистая, да и сама кухня значительно изменилась. Освободившаяся Раечка в легком шоке. Ужинаем тем, что осталось. Осталось много. Меня усиленно пичкают — жареный картофель с грибами, пельмени со сметаной, пирожки с капустой. Честно признаю — пельмени значительно вкуснее тех, что я готовил.

— Я сейчас лопну! — Взмолился, когда передо мной поставили еще миску молочного киселя и булочки с повидлом. Поставили задачу сделать меня таким же толстым как они?

В квартире продолжились расспросы. Умею я читать, писать, есть ли родственники в России. Умело переключаю разговор на них, вскоре уже они мне рассказывают о себе. Точнее рассказывает Раечка, Коля флегматично кивает головой. Я давно уже клюю носом, в какой — то момент чуть не ударяюсь головой о столик. День был напряженный, да и спал мало.

Уже не совсем понимаю и русскую речь, только когда Раечка трогает за плечо — прихожу в себя.

— Я постелила тебе, давай баиньки, а то ты совсем уснул.

Засыпаю, едва коснувшись головой подушки. Расслабился, трудно быть всё время в напряжении.

Проснувшись не сразу соображаю, где я. Маленькая комната со стерео обоями изображающими море. Цветы, аквариум. Ах да, вспомнил. Мочевой пузырь требует немедленных действий. Шлепаю в больших тапках, оказавшихся у кровати, в туалет. С кухни запах кофе и приглушенный разговор. Намереваюсь отправиться туда после облегчения, но тут мой взгляд цепляется за рюкзак в прихожей. Он стал значительно худее. И открыт. Подхожу — на столик рядом выложены фонарик, зажигалка-пистолет, деньги, телефон. Короче всё, что было в карманах. А одежды нет. Ни куртки, ни джинсов, даже трусов. Как это понимать? Хмурый, захожу на кухню.

— Где мои вещи? — Вместо приветствия спрашиваю Раечку. Они сидят — пьют из огромных кружек, на столе печенье, кексы, конфеты.

— Выспался? А одежду я постирала, на балконе висит, сохнет. Не переживай, всё что в карманах было я аккуратно сложила. Присаживайся завтракать будем!

Вот что ей сказать? Что нельзя по чужим вещам и тем более карманам лазить? Так она как бы взрослая, должна знать. Или в России другие понятия? Решил пока промолчать. Усаживаюсь.

— Тебе кофе можно? Или молоко будешь? Только молоко, честно говоря, тут в Австралии никакое. Давай какао сделаю, бери булочку — намажь маслом. Я сама сейчас намажу.

— Я кофе буду — Прерываю поток. Бедный Коля, как он не разучился говорить.

— Я сейчас на базар пойду, за зеленью и овощами. В магазинах овощи никакие. Пойдешь со мной? И нужно будет в посольство о тебе заявить, ты хоть кого-то помнишь в России? Бабушку, тетю? У нас там секретарь знакомый он поможет. Ты бы оделся, в трусах за столом сидеть неприлично.