Ты — мое притяжение (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна. Страница 2

Дайтурцы обрели его на Земле, а так же помогли росту наших технологий, ускорив технический прогресс и правильно рассчитав его последствия. В последний раз, когда я улетала с Земли, на континентах находились крупные мегаполисы с небоскребами, окруженные зелеными заповедниками. Лесов, конечно, стало меньше, но сам факт, что их удалось сохранить, говорил о многом.

На мой взгляд, дайтурцы сделали еще одну важную вещь — помогли землянам наладить контакт с другими разумными расами. Они поражали многообразием и уровнем развития, и вскоре земляне вступили с ними в дружеский Межгалактический Союз Всех Рас. Были созданы единые для всех законы, установлены военные патрули в случае возникновения опасностей, а для землян появилась возможность осваивать новые планеты даже далеко за пределами Солнечной Системы и основывать там колонии.

— Раз все готовы, через пять минут окончательно выключится защитное поле, сразу стартуйте! — громко возвестила тори Аурика, оторвав от неожиданных воспоминаний.

Все же я скучала по дому. Порой так сильно, что готова была бросить то, к чему так долго шла, и вернуться, невзирая на опасность и предсказуемый финал. Мне не хватало тепла родных, с которыми я так и не рискнула за семь лет разлуки связаться, боясь навлечь на них беду; привычного синего с белыми облаками неба над головой, шепота листьев, через которые бежит легкий ветерок и аромата хвои. Врут люди, когда говорят, что можно забыть то, что так дорого.

Я снова загнала тоску в самую глубину сердца, спрятала на донышке и, наконец, сосредоточилась.

— И помните, как сильно от результатов этого испытания зависит ваше будущее!

Еще бы! Академия, где я училась последний седьмой год, считалась престижной не только на Риндаре, где и располагалось, но и славилось своей подготовкой выпускников к выживанию в экстремальных условиям разных планет в ближайших галактиках. Это было ее основное направление. В Межзвездной Академии Риндара готовили более восьмидесяти специалистов, и шестьдесят из них выходили с кафедры военно-экстремальной подготовки. На планету для обучения в Академии стекалось немало разных инопланетных рас, а временами направлялись на дополнительную подготовку военные самых разных статусов.

Я же предпочла другой факультет, менее популярный и появившийся в Межзвездной Академии Риндара лет тридцать назад — межзвездный биологический дизайн, выбрав из множества направлений в качестве будущей профессии — звездную флористику. От земной профессии она отличалась тем, что включала в себя не только искусство составления букетов, но и создание цветников на любой планете, а в масштабном варианте я могла вырастить сад.

Дисциплин у нас было много. Мы изучали условия разных планет, полезные ископаемые, хищных растений и животных, вели расчеты, разбираясь в тонкостях строительства беседок и садовых украшений, и конечно, проходили обязательный курс по безопасности, в который входила и физическая подготовка учащихся.

И не смотря на то, что данный комплекс занятий был не основным, именно по его результатам нас отправляли на летнюю практику. Оно и понятно. Если студент факультета межзвездного биологического дизайна успешно справляется с испытаниями в условиях, которые будут на предполагаемом месте его практики, то он выживет. Если нет… вариантов имелось немного: отправиться на родную планету и выполнять задание преподавателей там или остаться и работать в оранжереях Академии. Их было больше сотни, каждый год привозили все новые и новые растения, а рук все равно не хватало. Такая работа неплохо оплачивалась, но желающих копаться в земле и следить за размножением, к примеру, аурикуса — кактуса, стреляющегося ядовитыми иголками, от которых лицо опухало, как от укуса пчел с планеты Рошан, находящейся почти на окраине галактики Млечный путь, все равно было немного.

Я провела в этих оранжереях практики за все годы обучения, а в учебные дни часто подрабатывала. Стипендия хоть и была, но ее всегда не хватало даже на необходимые мелочи, а помочь мне в ситуации, в которой я оказалась, некому.

Вздохнула, отмечая тот факт, что становится еще жарче, чем раньше, хотя на планете раннее утро, отогнала непрошенные воспоминания, сосредоточилась. И постаралась не смотреть в сторону тех, кто собрался в специальном боксе, следя за нашим испытанием. Помимо нескольких преподавателей, а так же трех врачей, там располагались представители разных планет — зачастую капитаны межзвездных кораблей или их заместители. Именно они и забирали на лето студентов, прошедших испытания, на практику. Поучаствовать в этом деле мог любой корабль, отправляющийся на исследования в любую точку Вселенной или же перевозящий простые грузы. Команда получала дополнительного члена экипажа, выполняющего простую работу, студент — возможность научиться новому и побывать на разных планетах, а на моем факультете — еще и собрать гербарий и использовать его потом для защиты выпускного проекта.

Наконец, раздался долгожданный щелчок — и мы разом сорвались с места и побежали. Я старалась держаться чуть в стороне, укрываясь от многочисленной пыли. От нее не особо спасал даже специальный комбинезон. Нос и горло я защитила универсальным спреем, но его действия надолго не хватит.

Чуть вильнула, уворачиваясь от двух риндарцев, с боевым кличем мчащихся вперед, выровняла темп. Дышать было тяжело, но останавливаться нельзя. Впереди уже замаячила стена, покрытая лианами. Половина нашего потока поползла по ней, часть стала падать, тереть глаза и ругаться.

Я выдохнула, оглядела участок, где оказалась. Вроде бы самые простые лианы — таких на Ринадаре тьма-тьмущая самых разных видов. Стебли у них толстые, способные выдержать большие грузы. Оно и логично — во время урагана лианы корнями цепляются за камни, выживают… Я еще раз осмотрела стену, ища подвох, а потом полезла. Вниз старалась не смотреть, так как высоты боялась с детства. Делала равномерные вдохи и выдохи, проверяла каждый стебель, а потом уже ставила ногу. Одна из лиан порвала защитную перчатку, но кожу не оцарапала. И вот тут я поняла, что за пакость нам подсунули! Песчаные силки! Да-да, именно так назывался этот вид лиан. Они медленно обступали, а потом выпрыскивали из своих стеблей самый обычный песок, который засасывали в себя вместо воды, когда ту не могли по какой-либо причине добыть. И пока жертва терла глаза… опутывали, лишая воздуха.

Я постаралась унять бешено колотящееся сердце, вспоминая полученные на парах знания, уверенно поползла дальше. Наступила на нарост, так удачно подвернувшийся под ногой, и раздался шелест и взрыв. Я зажмурилась, позволяя вырвавшемуся из лианы песку обсыпать меня. Отряхиваться не стала, лишь полезла быстрее, внимательно смотря, куда ставлю ноги, но наросты появлялись неожиданно, словно по мановению чей-то руки. И я все чаще зажмуривалась, тяжело дышала и старалась не думать, что за испытания ждут впереди.

Зацепилась рукой за ветку, та хрустнула, и я повисла на одной руке, цепляясь за лиану и поминая нехорошим словом преподавателей. В глаза попала парочка песчинок, и я усиленно заморгала. Линзы всегда защищали от такого рода воздействий на Риндаре, но сейчас их свойства ослабили, явно оставив минимальные возможности — не сгореть окончательно от излучения Дордроны, да суметь рассмотреть окрестности. От песка и пыли они теперь не защищали. Наверняка профессор Зитпартик постарался. Он родился на планете Трооке, находящейся в окраине Малого Магелланового облака, и коренные жители там неплохо управляли магнитными полями. Если учесть, что линзы и опознавательный лаурт — носитель информации в виде небольшой татуировки-узора на запястье с возможностями подключения к Мезгалактической Сети, который наносили все представители Межгалактического Союза Всех Рас, делась при помощи технологий троокцев, то я уже боялась представить, что будет дальше.

С трудом, но все же я вернулась в исходное положение, прикидывая, сколько осталось до конца проклятой стены. По сторонам не смотрела. Каждый студент, едва попадал на определенный участок, отгораживался электромагнитным полем. Помогать на испытаниях другим строго запрещалось. Здесь проверялись не душевные качества, а физические навыки и умения. И был ли ты с этим согласен, нет, мало кого волновало.