История одного Волка (СИ) - Фролова Машенька. Страница 2

После своего шестнадцатого круга, Марк пришел в форт. Если, где и могли из него, слабого и ни на что не годного дельты и сделать воина, достойного уважения и почтения, так только там. Когда мальчика осмотрел единственный менталист на весь остров, Марку показалось, что его жизнь кончена, что умирает он здесь, на дубовых досках приемной, от каждого слова мага.

— Прости, парень, знаю, что ты, наверное, надеялся, но из тебя даже лекаря не выйдет. Обычно из вас, дельт и омег, хорошие лекари или менталисты выходят, травники или универсалы. Прах никогда не обделяет во всем своих детей. Если зверь слаб, то разумный будет силен в другом, — старик замолчал и с жалостью посмотрел на тощего ребенка.

«Как только в нем еще жизнь-то держится? — с грустью подумал маг.»

— Но, у тебя дар до сих пор не пробудился, а это даже у киранцев верный признак — в дарсан, потому что Видьят не потянет. Что уж про наши земли говорить.

Что еще говорил старик, что предлагал и как утешал, Марк не запомнил. В его голове билась только одна мысль: это конец! Конец всему, мечтаниям, надеждам, целям, будущему! Решительно всему.

На деревянных ногах сын альфы вышел из приемной и прошел мимо таких же ожидающих славы и надежд отроков.

Марк не удержался от смешка, когда вспомнил, как оторвал взгляд от утоптанной земли — и встретился глазами с ней…

Лигия Рапкиро была третьей дочерью известного на острове купца. Ее родитель владел чуть ли не третью всех шахт агата и был всегда желанным гостем у отца Марка. Они дружили с малых ногтей, играли вместе, взрослели и учились. Только два года назад Лигия была отправлена на учебу на материк. А в тот день девушка вернулась.

Стройная, высокая, гибкая и резкая, как молния, с длинными рыжими волосами и ярким огнем жизни в карих глазах. От нее шел такой аромат, что Марк с трудом удержал своего зверя, чтобы не рыкнуть или, упаси Боги, не перекинуться. Из подруги детства, угловатого друга и просто напарника по шалостям, она превратилась в прекрасную бету.

Лигия увидела его и счастливо замахала рукой, чем тут же вызвала недовольство всех мужчин вокруг. Все волки из молодняка смотрели на нее с тем же восхищением, с каким ее рассматривал и сам Марк, но так как зверь в ней был силен, еще никто не решился подойти, и открыто предложить себя.

А девушка, чистокровная бета, сделала свой выбор в сторону дельты. Марк понимал, что после этого простого жеста и ее улыбки его ждет ад, но вместо того, чтобы униженно шарахнуться в сторону, он расплылся в такой же приветливой улыбке.

С того дня Марк почувствовал на себе, что такое «дышать полной грудью».

Впервые, с момента первого оборота, он снова начал жить. Уж по каким причинам сильная, храбрая девушка выбрала его — он понять не мог. Да и не пытался, но она выбрала. Очень скоро радость от встречи перешла в ухаживания, а уже через пару недель влюбленные искали укромные уголки и прятались там по ночам. Они говорили обо всем, мечтали о том, как покинут родные места. Девушке каким-то образом удалось убедить юношу, что в его ситуации нет проблемы. Она уверенно заверяла его, что дар проснется, что во многих странах, таких как Кирана, и дельты прекрасно живут, просто уйдя из клана, например: в земли людей, где эти деления просто не приняты.

И он поверил ей. Поверил, что очень скоро у них все будет хорошо. И только потому, что поверил ее словам и уверенным глазам, сделал то, за что потом годами винил себя. Он позволил случиться их любви. Девушка долго настаивала, убеждала. А он повторял снова и снова, что пока они оба в Фиропе, они не могут быть вместе! Стоит только отцу по ее запаху понять, что она уже с кем-то была, как их обоих убьют.

За себя Марк не боялся, но вот допустить, чтобы с любимой упал хотя бы волос — не мог. От одной только мысли, что он может быть повинен в ее горе, сердце замирало. Поэтому они проводили ночи в поцелуях и разговорах. Пока Лигия не пришла на встречу с зельем, изменяющим запах. Девушка, смеясь, рассказала, как несколько дней убеждала отца, что от ненужных ухажеров ее может спасти только это средство. Выпив пузырек, она уверенно посмотрела на Марка:

— Я люблю тебя, слышишь, волк! И мне плевать, что зверь еще тебя не выбрал и не признал. С годами это придет, я уверена. Мне плевать, что ты дельта, а я бета! Мне на все плевать! Я знаю только, что хочу быть с тобой!

Марк испытывал к ней те же чувства, мог бы сказать все так же, слово в слово! Он любил ее, как может любить молодой разумный.

Тогда они остались в расщелине, с видом на море, дольше, чем до рассвета. Много позже, когда у Марка появился большой опыт, и он мог сравнить ночи с разными женщинами, прошлось признать, что первая стояла на особом месте. Лигия была прекрасна во всех смыслах, но что особенно ужасно, она действительно его любила. Любила, вопреки всему: своему зверю, клану, роду, долгу, чести, решительно всему.

Когда счастливая девушка поцеловала его и убежала в сторону города, а он остался смывать в горном ручье ее запах, Марк резко пожалел о содеянном. Проклял себя за несдержанность, за то, что пошел на поводу у эмоций, позволил случиться тому, чего не должно было быть никогда.

Вернувшись через пару часов в Таун — столицу Фиропа, Марк застал странное столпотворение. У главных ворот собрались не только торговцы и горожане, но и орденцы. Почти все воины острова стояли и чего-то ждали. Марк прошел в ворота, и в нерешительности замер в первых рядах собравшихся. Что могло вызвать такой ажиотаж, он даже представить не мог. Потому что даже приезд высших эльфов не собирал такой толпы зевак.

Вместе с командирами ордена он заметил и фигуру отца. Кто-то ухватил его за плечо.

— Где тебя демоны рвали?! — с яростью прорычал один из старших братьев, и поволок Марка через толпу к отцу.

— А что случилось?

— Меня от тебя тошнит! Это же надо быть таким, — возмущался брат, попутно порыкивая на других волков, чтобы пропустили. — Ты хоть чем-нибудь интересуешься, кроме собственного брюха?

Марк не ответил. Брат клацнул изменившимися клыками.

— Сегодня ночью случился Прорыв на восточной стороне острова!

Юноша замер, внутри все сжалось. Иногда, редко, но после Всеобщей войны в поле мира случались спонтанные порталы в иные реальности. Это называлось Прорывом. Историки утверждали, что связанно это с гибелью Богов-Стражей, чья работа и сила, как раз и состояли в том, чтобы не допускать таких связей с иными мирами. Как правило, случался Прорыв в Инферно — мир с настолько чуждой магией, с настолько смертоносной энергией, что в умах разумных Инферно быстро стал материальным аналогом самых страшных кошмаров. Если Прорыв был небольшим, то почва, вода, даже воздух оказывались отравлены на сотни шагов вокруг. А если достаточно устойчивым, то на Аарду проникали твари Инферно. И вот тогда умирали все, потому что от них могло спасти только артефактное оружие, которое создавали самые сильные маги.

— Как же так? — только и сумел выдавить из себя потрясенный Марк.

— А вот так! Уже три сотни лет у нас не было Прорывов, и вот дождались подарка от Тлена! Прогневали мы чем-то Праха Заступника, раз на наши головы такое свалилось. Да иди же ты быстрее, щенок! С минуты на минуту должен прибыть отряд Рыцарей из Кираны на подмогу!

Марк споткнулся, но сильная рука брата не дала растянуться на земле. Он отвесил смачный подзатыльник и поволок его дальше.

А Марк вспоминал истории стариков о Рыцарях. Первые Рыцари-Охранители или просто Рыцари. Старики говорили, что их обучали и готовили в Киране, но точно этого никто не знал. Еще говорили, что воин мог быть из любой страны, расы или племени, но артефактное оружие для борьбы с Прорывами получали только избранные, лучшие из лучших, именно в Киране. Все были уверены, что только там было настолько тайное хранилище, где оружие дожидалось своего хозяина и боя с врагом.

Марк вспомнил, что мало было быть самым сильным и ловким воином. Нужно было еще пройти какой-то страшный ритуал, и если оружию разумный не нравился, был, по его мнению, слишком слаб, то артефактное творение убивало воина и снова засыпало.