Кибер - реликт (СИ) - Палеолог Дмитрий. Страница 5

Через открывшуюся щель внутрь рванулся поток яркого света.

Олег невольно прищурился, но тут же сработал светофильтр гермошлема.

Повернувшись, Тумановский открыл дверь внедорожника и коснулся сенсора на пульте.

Полуторатонная машина загудела двигателем и медленно тронулась с места. Следуя указаниям автопилота, внедорожник аккуратно съехал по пологому пандусу и замер в десяти метрах, оставив в сухой почве две полосы ребристых следов. Пыль повисла серым облаком в раскаленном воздухе, медленно оседая.

Олег неспеша вышел наружу и замер в двух шагах от корабля.

Глава 5

Зона действия генераторов искусственного тяготения не распространялась за пределы космического корабля, и это сразу дало о себе знать.

По телу разлилась приятная легкость; на мгновение закружилась голова. Тумановский ощущал себя, словно бы погруженным в воду.

Коротко пискнул сигнал; на проекционном экране моргнули индикаторы.

- Сила тяготения – 0,87 от земного эталона. Подсистемы отрегулированы,- раздался безликий голос киберсистемы.

Олег сделал несколько шагов, привыкая к новым условиям.

Встроенные микрофоны доносили легкое завывание ветра и хруст податливого, высушенного зноем, грунта под подошвами ботинок. Отфильтрованный воздух теперь казался «безвкусным» и прохладным.

Тумановский огляделся.

Горизонт тонул в знойном мареве. Жгуче-белый шар солнца замер в зените, словно мифический спрут, обрушивая вниз потоки невидимой лавы.

Очертания далекого, горного кряжа – цели путешествия – слегка подрагивали в раскаленном воздухе, больше напоминая зыбкий, нереальный пейзаж.

Вновь раздался сигнал; сенсоры зафиксировали высокую температуру окружающей среды. Мимикрирующее покрытие скафандра медленно меняло тон. Киберсистема просчитала наиболее оптимальную окраску для уменьшения теплового воздействия.

Олег бросил взгляд на корабль. Рейдер возвышался на добрые пятнадцать метров – почерневшая от плазмы броня, телескопические опоры погрузились в почву под многотонным весом. Грунт вокруг корабля почернел от реактивного выброса, покрывшись спекшейся, стеклоподобной коркой.

Тумановский потратил несколько минут, обойдя корабль вокруг. Там, где плавно изгибался выступ двигательных секций, красовалась бесформенная пробоина. Два технических серва уже трудились над ней, восстанавливая герметичность. Похожие на полутораметровых жуков, они закрепились на корпусе корабля магнитными захватами и, орудуя плазменными резаками, снимали стальные лохмотья поврежденного металла.

Перед выходом Олег отдал бортовой киберсистеме рейдера алгоритм работы на ближайшее время. Восстановить герметичность корпуса – это единственное, что он мог сделать на данный момент. Все остальное зависело от того, что он увидит на древнем колониальном транспорте.

Не желая больше тратить время попусту, Олег вернулся к внедорожнику и забрался на место водителя.

Приборная панель пестрела изумрудными огоньками исправно работающих систем. На экране курсопрокладчика красной нитью светился маршрут.

Тумановский коснулся сенсора. Водородный двигатель загудел, и машина мягко тронулась с места. Через пару минут рейдер превратился в едва заметную точку, поднятая ребристыми колесами пыль долго висела в воздухе, затрудняя обзор.

Тумановский старался рассмотреть панораму окрестностей во время движения. Местность не баловала разнообразием и красками. Вокруг лишь выжженная зноем степная равнина серо-коричневых тонов, смыкавшаяся у горизонта с бледно-голубым куполом небес. Казалось, на планете не осталось и капли влаги. Однако, редкая, стелившаяся по грунту, растительность с острыми, бледно зелеными листьями, говорила об обратном.

Олег разбил маршрут на контрольные точки, и каждые пятьдесят километров останавливался, выставляя радиомаяк. Необходимая мера предосторожности. Теперь оптимальный маршрут был промаркирован на местности, и он всегда найдет дорогу назад, даже если придется преодолеть это расстояние пешком. К тому же сеть ретрансляторов позволит постоянно оставаться на связи с базовым кораблем – главнейший фактор в условиях неизвестной планеты.

Внедорожник двигался со скоростью в семьдесят километров в час. Лазерные дальномеры сформировали невидимую глазу сеть, прощупывая местность на сотню метров вперед, выявляя неровности и места неплотного грунта. Бортовой «комп» обрабатывал данные сканирования, тут же внося изменения в скорость и направление движения.

Глубокий каньон преградил путь через два с лишним часа движения. Олег выбрался наружу. Здесь была запланирована очередная контрольная точка.

Выставив радиомаяк, Тумановский осторожно приблизился к расселине.

Разлом казался бездонной пропастью. Край обрывался отвесной стеной.

Яркий свет расплескавшегося в зените солнца не достигал дна – там клубилась тьма. Олег убедился в этом, распластавшись на краю обрыва и заглянув вниз. Белесые разводы тумана клубились далеко внизу и мешали определить истинную глубину геологического образования.

- Ну и дела…- фраза вырвалась сама собой.

Он и представить не мог, какие процессы могли образовать в коре планеты такую рану. Что-то подсказывало – там, в прохладной глубине, спасаясь от жгучего солнца и убийственной радиации, идет своим чередом неведомая, странная жизнь,. Какие формы могла выдать эволюция в таких условиях, даже страшно было представить.

Он поднялся, шагнул подальше от края.

Каньон вынуждал делать крюк почти в сотню километров. Но иного выхода не было, и Олег тронулся в путь.

Яркая горошина солнца уже начала ползти к горизонту, когда он, наконец, добрался до конечной точки маршрута.

Скалистые вершины горного хребта вздымались иззубренными, выветренными уступами. Казалось, они подпирают небеса.

Внедорожник запрыгал по каменной осыпи. Тонкой трелью залились лазерные дальномеры, фиксируя многочисленные препятствия. Бортовой «комп» резко сбавил скорость машины.

Олег коснулся сенсора, перейдя на ручное управление. Бросив взгляд на маркер, медленно ползущий по красной нити маршрута на экране курсопрокладчика, определил расстояние до колониального транспорта. Оставалось чуть меньше двух километров.

Оставлять внедорожник поодаль не хотелось – элементарная осторожность. Выкручивая руль, Тумановский медленно продвигался среди каменной осыпи. Крупных валунов и обломков попадалось все больше, пока внедорожник не уперся бампером в сплошное нагромождение камней.

- Прибыли,- пробормотал Олег.

Выбравшись из машины, он принялся разглядывать каменное море, полого вздымавшееся к основаниям скал.

До разбившегося колониального транспорта было не больше восьмисот метров, но Тумановский так и не смог различить останки космического корабля.

- Настало время размяться, - пробормотал он, взбираясь на ближайший валун.

Прыгание по угловатым камням в скафандре удовольствие не из лучших. Через полчаса, изрядно запыхавшись, Олег взобрался на высокий каменный обломок, пытаясь в очередной раз рассмотреть разбившийся космический корабль.

На этот раз он заметил его почти сразу. Прошедшая бездна времени не прошла даром. Многовековые наносы песка, пыли и камней практически скрыли колониальный транспорт.

Какое-то время Тумановский стоял, рассматривая открывшуюся панораму, мысленно стараясь представить космический корабль без песчаных наносов и каменистых завалов.

Получалось плохо. Вернее, совсем не получалось.

Олег принялся осторожно взбираться по пологой каменной осыпи туда, где виднелся потемневший от времени и непогоды бронированный бок колониального транспорта.

Корабль оказался огромным. Это было заметно даже под вековым слоем отложений. Выбив чудовищным ударом сотни тонн породы, транспорт оставил позади себя длинный глубокий котлован. Сейчас он уже потерял резкие очертания, края осыпались, ветер и непогода сгладили рельеф древний катастрофы.

Тумановский бросил пристальный взгляд на открывшийся вид, стоя на верху каменной осыпи, рядом с исполинским боком древнего космического судна. Огромные размеры транспорта не удивляли. Достаточно вспомнить тот факт, что корабль был построен на заре развития космических путешествий. Нанотехнологии, делавшие любой прибор компактным и удобным, в то время только зарождались. Отсюда и большие габариты космического судна – аппаратура навигации, жизнеобеспечения и управления занимала львиную долю внутреннего пространства, оставляя людям лишь тесные, неуютные отсеки.