Ты и сам все знаешь (СИ) - Сорокина Дарья. Страница 30

Дознаватель на миг потерял дар речи.

— Это невозможно!

— Кто ты такой, Даррет Хиз? Не помнишь? А я вот знаю. Не состоявшийся маньяк-педофил. Сай тебя весьма умело подлатала, хотя твоя истинная сущность всё ещё пробивается наружу. Ты ведь завёлся когда уродовал меня? Тебе понравилось калечить, чувствовать власть…

Даррет достал револьвер и направил на Йенса Моро. Палец лёг на спусковой крючок. Хиз хотел этого: прикончить пленника, чтобы не слышать его правдивых речей.

Псионик же совершенно не боялся. Улыбался окровавленным ртом и ждал.

— Остановись… папа, — мягко попросил ребёнок. — Не подтверждай его слова. Убери оружие и оставь меня с ним наедине. Посмотрим, что можно сотворить с его душой.

Улыбка сползла с лица Моро, когда детская ладошка коснулась влажного от пота и крови лба.

— Нет, лучше убейте. Я хочу оставаться собой до конца. Не смейте! Чтобы вы сдохли, всё ваше ненормальное, гнилое семейство.

— Выйди. Не смотри, отец. Всё будет хорошо, обещаю, — вкрадчиво говорил Аэр, и Даррет нехотя покинул будку.

Мужчина вышел на улицу. В воздухе всё еще разливался эфемерный запах гари.

Псионики по-настоящему пугали безграничной силой. А что если весь этот мир ненастоящий, и где-то сидит сверхчеловек и дёргает за невидимые ниточки.

Сай одна из них? Знает ли, какая власть сосредоточена в её руках? Менять и пересоздавать мир. Это кажется безумием.

Стоит ли во всём верить Моро? Хотя в чём-то он, конечно, прав, Даррет получает удовольствие от жестокости. Одно только желание резать Эйри и пить её кровь, будоражит и возбуждает. Он и сам бы с удовольствием закрыл её в подвале и спрятал ото всех.

Но если, кто-то прознал, что девчонка демиург, они разделятся на два лагеря: одни захотят убить опасного псионика, другие использовать в своих целях. А чего бы хотел он сам?

Как минимум вспомнить все, что случилось с ними в прошлом: кто убил жену, образ которой с каждым днём ускользал и становился все менее реальным. А были ли вообще супруга и перестрелка в подворотне?

Впервые за долгое время общения с Эйри, Даррет засомневался. Сколько деталей в его жизни могла подправить эта девушка, где теперь настоящее?

Сам себе он кажется выдумкой, позаимствованной из нуарного романа. Если он — фальшивка, то захочет ли вернутся в ту реальность, где он жестокий садист-психопат? Или лживый мир, созданный загадочной девушкой, будет прекраснее горькой правды? Дознаватель пока не решил.

Крики в будке быстро стихли, единственным шумом на безлюдной свалке оставались храп пьяного сторожа и завывание промозглого ветра.

Дверь открылась не с первого раза. Дешёвый замок несколько раз заклинило.

— Мило, — прокомментировала Сай, перешагнув порог крохотной квартирки.

Кухню от спальни отделяла лишь небольшая перегородка. Везде царили идеальная чистота и порядок. Ни пыли, ни разбросанных вещей.

— Не обязательно быть вежливой, я не выгоню тебя. Всё равно нам вместе ехать в Линнеркут. Но ты ведь знала, что всё сложится именно так? — спросил инспектор.

— Угу… А где ванная? Мне бы пятно застирать на платье. Не моё, нужно вернуть завтра, — девушка с нескрываемым интересом рассматривала простенькую обстановку.

Мужчина хотел сказать что-то едкое, но лишь кивнул в сторону одной-единственной маленькой двери туалета, совмещенного с душевой.

Пока гостья возилась в ванной, он успел подогреть нехитрый ужин, и терпеливо сидел, сцепив руки над тарелкой с макаронами и курицей.

— Молишься, что ли? — Сай вытирала волосы, и хозяин квартиры едва не потерял дар речи.

Девушка стояла посреди комнаты в одном белье. Белые трусики и майка с чашечками. Тонкие ножки и руки, острые ключицы. Бледная нежная кожа с капельками воды.

— Даррет, очнись!

— Ты почему в таком виде?

— А как мне ещё ходить? Платье же мокрое.

— А спросить?

— Мы взрослые люди, Даррет, чего ты смущаешься?

— Во-первых, я не Даррет, хватит меня так называть, во-вторых, ты не взрослая, а несовершеннолетняя девица в доме взрослого мужчины, — злился инспектор, стараясь не смотреть на просвечивающуюся мокрую ткань.

— Всего несколько часов и совершеннолетняя, господин Хиз, — Сай показала мужчине язык.

Он молча встал, обошёл перегородку, и достал из шкафа в импровизированной спальне первую попавшуюся рубашку. Руки тряслись, его словно лихорадило, а во рту пересохло.

Острые ключицы.

Голые плечики.

Приложился лбом к холодной створке и досчитал до десяти. Затем убрал рубашку обратно и достал другую, с открытым горлом.

— Держи, — не глядя протянул девушке одежду.

— Спасибо, — Сай загадочно улыбнулась и скрылась в ванной, чтобы вернуться уже одетой в рубашку, но без майки.

— Ты ведь так хотел, угадала? — она покрутилась перед ним, совершенно не стесняясь глубокого выреза.

Рубашка сползла с плеча, и хозяин квартиры судорожно сглотнул, увидев нежно-розовую ареолу соска.

Молча сел за стол и потёр виски. На работе частенько попадались пытавшиеся соблазнить законника девочки, но никогда он не испытывал ничего, кроме снисхождения и жалости. Зато сейчас на него накатила целая гамма чувств, словно до появления Сай он и не жил вовсе.

Оглядел свою идеально чистую квартирку как в первый раз. Порядок. Во всём должен быть порядок, только на полу остались мокрые следы от ножек. Был порядок, а теперь ворвалась эта девчонка, и всё полетело к чёрту.

Аппетит пропал, мужчина отставил тарелку. Гостья же наоборот набросилась на еду, словно не ела несколько дней. Инспектор смотрел, как открывается её ротик, как она жмурится от удовольствия и глотает.

Внутри разворачивалась настоящая борьба. Тело тянулось навстречу к Сай, хотелось подойти к ней развернуть к себе и впиться в нежные губы, от которых сейчас пахнет курицей и макаронами.

Расстегнуть рубашку, сжать бесстыжий сосок до красноты, стянуть с девчонки трусики. Картинки неистово кружились в измученном мозгу.

Нервный взгляд на часы. Рано. Ей пока семнадцать. Порядок во всём. Следовать правилам, иначе…

— Доедай, приготовлю кровать. Ляжешь спать. Завтра нам обоим рано вставать. Нужно успеть в Линнеркут, пока тебя не хватились.

— Хорошо, — не отрываясь, ответила девчонка, но её голос не сулил ничего хорошего.

Ни хрена она не ляжет спать.

Стоя перед полкой с идеально выглаженными простынями, инспектор ощупывал своё пылающее лицо. На лбу выступили капли пота, а ладони тряслись ещё сильнее. Мужчина потянулся к ремню на штанах, но тут же отдёрнул руку.

Порядок. Порядок во всём.

Постелив для Сай на маленькой кровати, сам подставил стул к старенькому креслу, лёг и попытался расслабиться.

Девочка не торопилась, включила воду и вымыла тарелку.

— Даррет? — от её недовольного голоса бросило сначала в холод то в жар.

— Что?! — уже даже не стал спорить, без толку. Пусть зовёт, как хочет.

Она подошла к нему и наклонилась:

— Ты не спрячешься от меня.

— Сай, пожалуйста, иди спать, — с каждым мигом становилось хуже, и к лихорадке прибавилось головокружение.

— Нет, — она забралась сверху и расстегнула рубашку, обнажая упругие груди. Под бледной почти прозрачной кожей, темнели вены. — Почему ты сопротивляешься, ты же хочешь меня?

— Хочу, — прошептали пересохшие губы.

Инспектор бросил взгляд на будильник и чуть не простонал: ещё больше четырёх часов до полуночи. Если бы не это, он уже имел бы наглую провокаторшу так, что та пожалела бы о своей игре.

— Тогда, что нам мешает, Даррет?

Он нервно ухмыльнулся, подхватил девчонку, швырнул на кровать и навис сверху.

— Я не трахаю малолеток. Подойдёшь ко мне до двенадцати, выставлю за дверь, поняла?

— А после?

— Молись, чтобы я спал.

— А то что?

Мужчина хмыкнул, любуясь рассыпавшимися по подушке рыжими волосами, румянцем, задравшейся рубашкой.

— Узнаешь.

— Это приглашение?