О чем молчит черная маска (СИ) - Корнеев Александр. Страница 24

- Я тебя за язык не тянул овощ ты прилавочный!

- Чего!? – Привстал Лечче.

- Ммм... ммм!!! – Замычала Тома, держа Славяна за рукав.

- Ладно... ладно... - Славян одернул руку, –это у нас вечное с ним. Мы позже об этом поговорим...

- Поговорим, поговорим. – Лечче снова сел, и потянул из трубки.

- Ну так вот, - байкер вернулся к истории. - Слышу про «Асгарм». Присел рядом, как раз столик свободный был. Слушаю. Это конечно не хорошо подслушивать чужие разговоры, уж прости Астра. Я думал ты про Асгарм что-то новое расскажешь, а ты тому парню, что напротив тебя сидел, говоришь, мол, давай туда убежим... Такие вот дела... Просто я давно ищу людей, которые готовы попробовать к Асгарму этому сходить. Ну тогда я к вам не решился подсесть, лица у вас были напряженные, даже суровые, думаю, может семейная ссора там или еще что, решил, что попозже подойду. Но тут полицейские около вас нарисовались. Я даже уйти не успел. Сижу и наблюдаю полный треш: как парня этого лицом в стол, как вывели его под руки, и тебя потом...

- А дальше знаешь, что было? – Спросил у меня Лечче. – Прибегает к нам Славян, глаза дикие, около стола мечется. И повторяет все Асгарм... Асгарм... Асгарм... Я подумал, что перепил конкретно. Что накрыло его. И вдруг Славян говорит нам, что тут дело есть срочное и бежит на выход. Это в самый разгар веселья! Ну думаю, все, точно перепил, накрыло с головой. Ведь он только за добавкой пошел, что могло случиться по дороге к бармену? Да ничего!

- Да... тогда я конечно немного был на взводе... - Славян натянул улыбку. – когда выбежал наружу, вас уже увезли. Ну я к полиции сразу же рванул. Прибежал. Кручусь у входа. Думаю, а дальше то что? Что дальше? И тут гляжу, дежурный на входе мой старый знакомый. К слову, недавно в полицию подался. Ну думаю, повезло! Сейчас расспрошу за что вас, и что светит вам. Я корешу естественно лапши навешал всякой. А он в ответ: не знаю ничего. Я же лишь дежурный. Ну я на жалость ему надавил, говорю, выручай братка, надо очень! Пошел он узнавать за вас, я ему еще говорю, узнавай аккуратно, чтобы подозрения никакого не вызвало. Минут через десять выходит кореш, и говорит, что парня твоего скорее всего к смертной казне приговорят, а за тебя, еще толком ничего не известно. Но по секрету сказал, что если девка красивая, то ее сто процентов Сухой заберет. Ну а дальше, я попросил кореша маякнуть мне если узнает про тебя. Вернулся в бар, эти уже бухие в хлам. – Славян отпил из кружки. – На утро все им рассказал и как раз сын кореша прибегает, и записку в руку мне сует. А там про тебя, что через час тебя Сухой заберет. Ну а дальше... крутился я возле «БарСука», вас выжидал. А что было потом, ты сама знаешь... Вот. Такая длинная история...

- Ммм...ммм... - Тома смотрела на меня и мычала.

- Теперь твоя история. – Перевел Славян.

- Моя... - не знала я с чего начать. Да и вообще, стоило ли говорит правду?...

– Тут все не так просто, как казалось со стороны...

- А всегда так! Всегда все не просто. – Лечче выпустил дым и потом передал трубку Томе.

- Да ты не переживай, тут все свои! – Поддержал меня Славян.

- Дело в том... дело в том, что меня и того парня хотят убить. Мы решили временно тут отсидеться. И вот... не получилось. Того парня, кстати Женя зовут...

Славян взял протянутую ему трубку, выдохнул дыма, и спросил:

- Ну так если у вас были проблемы с шефом полиции, так что ж вы тут сидели? Ушли бы наверх.

- Нас Аполлон ищет. – Я решила признаться.

- Аполлон много кого ищет. Но сюда не сунется никогда. Верно Лечче?

- Только не в этот раз. - Сказала я. – Женя из Аполлона, а здесь потому что пошел против своих.

В палатке родилось изумление. Лечче присвистнул. С пол минуты было молчание – пауза, чтобы переварить услышанное от меня.

- Убил кого из своих? – Спросил Славян. Я положительно кивнула.

- Меня спасал.

- Да... все действительно не просто... –Лечче вздохнул. – Слышь Славян, по такому поводу нужно ждать гостей. Аполлон такое не простит. Соберет ударный отряд и порешит тут половину.

Славян встал с места, подошел к плите, налил в кружку кипятка, отпил жидкий чай:

- Раз такое дело, а не пришло ли время отправиться к Асгарму?

- Ммм...ммм... – одобряюще промычала Тома.

- Тогда уходим завтра утром. – Решил Славян.

- Я останусь здесь.

- Слушай, Астра, если ты из-за Жени, то ему скорее всего конец. Скорее всего ему грозит смертная казнь. Мы его никак не вытащим из полиции. Он из Аполлона. Его сейчас охраняют так, что мама не горюй. Тебе тут оставаться нет смысла и глупо это, Сухой тебя рано или поздно найдет.

- Славян прав, тебе нечего тут ловить, - вклинился Лечче. – Жека тебя спас, спасибо ему за это скажи, но в данной ситуации ничего уже не поделаешь...

Глава 16

Люк под ногами похож на канализационный, посечен тонкими царапинами. Отпечатана дата производства 10.10.2082 год, по иронии примерно совпадала с датой, когда я дал обет служить Аполлону.

Толпа гудела, бесновалась, требовала зрелища. Для этих людей моя казнь – действительно событие. Как новый год, Рождество, день создания этого Анклава, и даже чуть значительнее. Но по сути, какое может быть зрелище в повешении?

Но реальность здесь у всех проходит сквозь фильтр человеческой натуры и на выходе в сознание, отвратное становится притягательным. Хлеба и зрелищ. Особенно зрелищ, ибо реалии подземной жизни таковы, что зрелищ тут – дефицит.

Я осматриваю толпу. От самых далеких рубежей, до первых рядов. И замечаю во втором ряду седого мужчину: он пестрит, контрастирует, не вписывается в картину. Он смотрит на меня. Его взгляд сочувствующий, понимающий, пылающий желанием мне помочь и одновременно обреченный. Мы соединяемся взглядом. Он замечает, как я еле киваю головой, даю знак, что вижу его и все понимаю. Нет у этого мужчины фильтра, реальность ему прямиком внутрь льется, без искажения, без посредника.

Толпа расступается, создает коридор, едет в первые ряды Хранитель анклава со своей свитой. А в свите его семья: дети и жена, а на руках ее миниатюрная статуэточная собачка. Для них специальная трибуна сооружена по всем правилам протокола, металлическим ограждением по периметру от толпы отгорожена. Свита занимает места, но Хранитель не садится в кресло, замирает рядом с ним. Все это видят. Все умолки, притихли, прислушались.

Он смотрит на меня. Лицо его важное, напущенная серьёзность скрывает под собой тлен: за его глазами разврат, безнаказанность и передозировка власти. Хранитель поднял руку, чтобы дать отмашку палачу. Толпа загудела.

Лицо Хранителя источает упоение ситуацией. Он и приехал сюда, чтобы насладиться этим моментом - поднять руку вверх и подержать в ней мою жизнь. Ему сама казнь абсолютно фригидна. Хранитель не опускает руку, смакует возможностью повелевать чужой жизнью. Я показываю ему средний палец, и улыбаюсь оскалом.

Вам когда-нибудь обламывали кайф? Как вы повели себя, если бы вы пили холодную воду в жаркий день, и в самый пик наслаждения прохладой, какой-то хулиган выхватил ее из ваших из рук?

Сквозь пелену упоения Хранитель распознает средний палец. Он ошарашен, обескуражен. Он очень зол. Кайф оборван. Его глаза – глаза демона, пережигающие меня.

Он готов дать отмашку.

Инфернальный грохот прокатился по головам толпы. Заверещали женщины, запищали дети. Недавно жаждущая зрелища толпа, сейчас словно миллион крыс на тонущем корабле – двигалась хаотично, в панике.

Хранитель дает отмашку и не дождавшись, когда палач откроет подо мной люк, направляется со своей свитой к автомобилю.

Говорят, что смерть во время повешения происходит не от удушья, а от перелома шейных позвонков. Правда это или нет, проверить мне так и не удалось. И поверьте, я ничуть не расстроился!

Я оглядел пространство: под ногами толпа была словно бушующая река.

Не знаю, что взорвалось, но повлияло это на всех очень хорошо.