Выпусти бурю (ЛП) - Аннетт Мари. Страница 17

Ее сердце дрогнуло в груди.

Его кожа не была холодной. Она была теплой. Нет, лихорадочно горячей.

— Эш! — охнула она. Живой? Он был живым?

Она склонилась над ним, сдерживая всхлипы. Без ее рыданий стало слышно его слабое дыхание. Ее ладони дрожали над ним, отчаяние сдавило ее легкие. Он был живым, но ранен. Сильно ли ранен? Ей нужно было перевернуть его и проверить. Она посмотрела на его крыло. Кости были сломаны, но мембрана не порвалась, к счастью, иначе дракониан мог больше никогда не летать. Кости еще могли срастись.

Забыв о своей боли, она быстро проверила его спину, руки и ноги, другое крыло. Она больше не видела ран, но они могли быть внутри него. Трясясь от стресса, Пайпер нежно сложила его целое крыло к спине и перевернула его на тот бок, поддерживая раненое крыло. Она теперь была благодарна своей силе деймона, как человек она бы не сдвинула бы его мертвый груз.

Эш оказался на спине, и Пайпер проверила его, но не нашла ран. Голова была целой — без порезов или шишек. Но он не открывал глаза, не отвечал на ее голос. Она приоткрыла его веки, глаза его закатились. Он дышал быстро и слабо, кожа пылала, как от лихорадки. Он заболел? Дракон отравил его? Или это была реакция на внутренние раны?

Паника кружила ее голову. Он был ранен, мог умереть. Они были одни. Дракон мог вернуться и добить их в любой момент. А все их вещи — и оружие — были в жилище на горе.

Она встала на ноги и посмотрела на себя. Ее штаны наполовину сгорели, но топ из драконьей чешуи защитил тело. Красные волдыри ожогов покрывали ее руки, она упала на лицо, потому оно и не обгорело — пока что. Может, ее попытка защититься ослабила почти весь огонь, или ее кожа наполовину рюдзина противостояла огню, потому что она была уверена, что тот залп огня должен был испепелить ее. Ее конечности и спина болели от падения, но кости не были сломаны.

Она медленно развернулась, превозмогая боль, пытаясь вспомнить, куда она упала, когда по ней ударил хвост дракона. Она побежала по берегу, хромая. Где-то неподалеку была Цви.

Она нашла Цви после двадцати минут поисков среди камней у берега. Она была в облике дракончика, ее маленькое тело было невозможно заметить среди камней.

Пайпер опустилась рядом с Цви, сердце билось в горле, душило ее. Цви приоткрыла золотые глаза и слабо пискнула.

— Эй, Цви, — прошептала Пайпер с дрожью в голосе. — Как ты, девочка?

Цви мяукнула едва слышно. Слезы стекали по щекам Пайпер, она гладила голову дракончика.

Крылья Цви были не просто сломаны. Они были искорежены, кости — сломаны, а кожа — изорвана. Она не могла унять дрожь рук, легонько коснулась тела Цви, проверяя на другие переломы. Цви скулила от каждого прикосновения, и Пайпер чуть не сдалась. Она не понимала, как сильно ранен дракончик. Не зная, что делать, она стянула с себя топ, помогла Цви забраться туда. Цви закричала, когда Пайпер подняла топ с земли, хоть она и старалась не трясти дракончика.

Не замечая холода на голой коже — на ее торсе осталась только повязка на груди — она поспешила к Эшу и уложила Цви рядом с ним. Дракончик ткнула его ладонь носом и заскулила, но он не дрогнул.

Пайпер стояла рядом с ними, содрогаясь. Она не могла исцелить их, не знала, как. Она не могла путешествовать с ними, не могла их оставить одних. Она не могла добраться до припасов. Она не могла связаться с остальными.

Лир и Раум не ждали возвращения Эша и Пайпер до следующего затмения — это еще не скоро. Только потом Раум отправится искать их. Он знал, в какую сторону полетели они с Эшем. Но он не сразу найдет нужную долину, но он прибудет. Ей нужно лишь продержать Эша и Цви живыми до этого.

Их жизни были в ее руках, но она еще никогда не ощущала себя такой беспомощной.

* * *

Пайпер сидела рядом с Эшем, держала его за руку и старалась не срываться. Ей нужно оставаться сильной.

Прошли часы с тех пор, как она пришла в себя, но она не знала, сколько именно. Было все еще темно, долгая ночь все тянулась. Тучи скрывали Перискиос, и она даже не знала, сколько еще ночи осталось по форме планеты. Усталость давила на нее, но она не могла спать. Она не уснет, пока не прибудет помощь. Ее голова болела, но это было пустяком по сравнению с агонией ее обгоревшей кожи. Она вернулась в облик человека, чтобы приберечь магию, и боль усилилась так, что она с тех пор с трудом сдерживала слезы. Порой было сложно просто дышать.

Боль было терпеть проще, пока она была занята. Она нашла безопасное место — насколько это было возможно в их обстоятельствах — чтобы ждать. Это была пещера в основании горы под жилищем, где они переночевали. Драконианы и тут когда-то были: в камне были вырезаны загоны, словно тут была конюшня или убежище для других зверей.

Перетащить Эша было сложно. Крылья драконианов были хрупкими и плохо заживали, и она не хотела тащить его сотню ярдов со сломанными костями. Она проклинала свою глупость — оставить оружие и прочие вещи там, куда не добраться без крыльев. Она прошла в озеро и сорвала длинные водоросли, что покачивались на дне. Она была слепой под водой, свет Перискиоса едва проникал сквозь тучи, не достигал глубин озера, но ее дайроккан вел ее. Она сорвала пару растений и принесла Эшу. Она оборвала листья и оставила прочные стебли, чтобы привязать его сломанное крыло к боку.

Она устроила его и Цви в одном из загонов в древней конюшне, вернулась на пляж и собрала прутья, что выбросило на берег, и мелкие водоросли. Перевязывать крылья Цви было больно для них обеих. Дракончик кричала от боли, терзая этим Пайпер, но она не могла оставить крылья малышки в таком состоянии. Теперь их удерживали прутья и листья водорослей, и Цви стало немного легче.

Пайпер вернулась к озеру еще пару раз в поисках чего-то полезного. Она собрала пару охапок веток и поймала мелкую рыбку, а потом вернулась в их убежище. За одной из стенок загонов, чтобы свет не было видно снаружи, она развела маленький костер и пожарила рыбу целиком: она не смогла бы почистить ее даже с ножом.

Пока рыба готовилась, она сорвала травы у ближайшего холма. Она сунула несколько под Эша, а потом разложила еще немного на полу для себя и Цви. Она забрала у дракончика свой топ, нуждаясь в тепле. Она могла только это. Одеял и другой одежды не было, а яркий костер был риском.

И она сидела, дрожала от боли и холода возле углей. Цви спала рядом с Эшем. Пайпер дала ей немного жареной рыбы, остальное съела сама. Она не знала, как покормить Эша, он не мог жевать, пока был без сознания. У нее даже не было их фляг с водой, чтобы заставить его попить.

Она сжимала его руку. Его кожа все еще пылала, он быстро дышал. Он мог пережить высокую температуру, но она все еще боялась. Она проверила его, но не нашла другие раны. Она не знала, что с ним не так. Она не знала, почему он не просыпался.

Если бы он мог сказать ей, что не так — и что случилось… Она снова и снова обдумывала все. Дракон в тенях статуи — он ждал их или заинтересовался, когда они вдруг появились в заброшенном городе? Он магией заставил ее и Эша принять облики деймонов. Она не сразу поняла, зачем это, но он явно пытался связаться с ними — точнее с Эшем. Гудение его телепатии изменилось, когда она приняла облик деймона, и у Эша явно так было.

Из-за чего Эш ответил дракону отчаянным «нет»? Почему дракон напал на него и прижал к земле? Он сопротивлялся. Чему? Не хотел быть убитым?

Она вспоминала порой историю Шоны о короле-драконе. Это была лишь сказка. Она не хотела верить, что дракон, что преследовал их, что заревел от боли, когда ее магия порезала его крыло, был всесильным существом из другого мира. Но вдруг в мифе была скрыта правда? Коби упоминала версию, в которой дракон воровал магию драконианов. Потому Эш не просыпался? Дракон оставил его живым, потому что получил то, что хотел?

Она смотрела на Эша, пытаясь успокоить панику. Он будет в порядке. Раум прибудет, и он будет знать, что делать.

Она прислонилась к стенке загона и посмотрела на вход в конюшню. Тусклый свет за тучами стал ярче, ночь наполовину закончилась — Перискиос была ярче всего в полночь, когда поворачивалась к невидимым солнцам. Хоть стало светлее, туман накрыл озеро за последние пару часов, закрывая все в трех футах от входа в пещеру. Ей было не по себе.