Дело человека [Дело для настоящих мужчин] - Герролд Дэвид. Страница 57

Я кивнул. В горле снова было сухо. Я перед судом? За что?

Валлачстейн нахмурился: — Что-нибудь не так?

— Сэр, — попробовал я каркнуть, — что это за слушание? То есть, под чьей юрисдикцией?…

Он поднял руку: — Позвольте вначале закончить. — Он возобновил чтение: — «При действии таких условий мы не можем говорить 'виновен' или 'невиновен' в качестве абсолютной моральной оценки, и даже не должны пытаться. Вместо этого мы определяем способность организма рационально обходиться со своим окружением. Вместо поиска наказания, мести или даже реабилитации, целью этого трибунала является определение ценности индивидуального вклада в социальное окружение и, наоборот, цена его продолжающегося существования для этого окружения.» — Он отложил листок в сторону и посмотрел прямо на меня. — Вам понятно?

Я кивнул.

— Хорошо. Теперь еще одно. То, что я прочел вам — выдержки из исправленного кодекса законов от 2001 года. В этом слушании в любой области, где есть конфликт между исправленным кодексом законов и стандартами закона о национальной безопасности, будут иметь предпочтение стандарты закона о национальной безопасности. Вам понятно?

— Э-э, мне кажется, да. Но?…

— Да?

— Могу я задавать вопросы?

Он сказал: — У вас есть право установить для себя полномочия этого трибунала и его юрисдикцию над собой. Ваш вопрос?

— У меня их несколько, — начал я.

— Давайте послушаем.

— Что здесь происходит? Кто вы? Каковы ваши полномочия? И в чем я обвиняюсь?

Валлачстейн обменялся взглядами с японской леди. Она сладко улыбнулась и заговорила с легким акцентом, она проглатывала некоторые согласные и мне пришлось концентрироваться, чтобы быть уверенным, что я понимаю все сказанное ею. — Как член агенства защиты Специальных Сил, вы находитесь под прямым командованием военного отделения службы национальной безопасности и поэтому вы под многоуровневой юрисдикцией кодекса о национальной безопасности, военного кодекса Соединенных Штатов и гражданского кодекса Соединенных Штатов именно в таком порядке. Целью этого слушания является определение обстоятельств, которые привели к нарушению секретности, произошедшему сегодня утром в присутствии около двух тысяч свидетелей, среди которых были известные агенты враждебных иностранных правительств. Члены этого трибунала имеют полномочия действовать от имени агенства национальной безопасности. По причине национальной безопасности офицеры этого суда не будут идентифицироваться. Вам понятно?

— Да, мэм.

Она сладко улыбнулась в ответ.

— Э-э, — сказал я, — у меня есть несколько вопросов.

Они выжидательно молчали.

— Во-первых, я хочу знать, как долго Специальные Силы являются прикрытием для секретных военных операций. Я желаю знать, какова природа этих операций и все остальное, что вы можете рассказать мне об этом. Я понимаю, что как член Специальных Сил я обладаю правом быть полностью информированным.

Валлачстейн обменялся взглядом со смуглым парнем. Тот посмотрел на меня и спросил: — Кто рассказал вам это?

— Никто. Я сам сложил все части вместе. Это было нетрудно.

Валлачстейн сказал: — В рамках Специальных Сил нет секретных военных операций. По крайней мере, нет на бумаге. Однако, внутреннее ядро организации готово проводить необходимые, но грязные тайные операции уже более ста лет. Текущая операция почти исключительно нацелена на контроль за инфекцией хторров. Она является секретной, потому что мы применяем оружие, запрещенное международными соглашениями, в чем вы прекрасно убедились. Что еще вы хотите знать?

— Я хочу знать, что есть хторры? Они действительно из другого мира или они — биологическое оружие, изобретенное здесь?

Японская леди сказала: — Вы слышали доклад доктора Цимпф об инфекции, это наша лучшая оценка ситуации на сегодняшний день.

— Как я узнаю, что вы говорите мне правду?

— Никак. — Она добавила: — Я хочу сказать, что доктор Цимпф слишком горда, чтобы лгать, даже если это поможет.

— Возможно, но хторры слишком хорошо адаптированы к нашей экологии. И Соединенные Штаты получают слишком много выгод из ситуации.

— Да, — сказала она, — я вижу. — Она не сказала ничего более. Она просто смотрела на меня.

— Хорошо, вы не хотите отвечать на эти вопросы?

Она покачала головой. — К несчастью, не существует удовлетворительных ответов, по крайней мере таких, что удовлетворят вас сейчас.

— Но тогда дайте мне неудовлетворительные ответы.

Она сказала: — Я не могу сообщить вам о хторрах что-либо, чего вы еще не знаете. Да, они ужасно хорошо адаптированы к нашей экологии. Мы тоже это заметили. Мы надеемся, что когда-нибудь узнаем, почему. Я хочу сказать, что если какое-нибудь государство на этой планете имело способность создать — в абсолютной секретности — несколько сотен новых видов вирулентных жизненных форм, совершенно нераспознаваемых современной генетической инженерией, то это могли быть только Соединенные Штаты. Мы знаем, что не делали этого. То, что мы видим, находится за пределами наших способностей к конструированию. И мы знаем, что ни у кого другого еще вообще не может быть подобных способностей.

Теперь относительно второй части вашего вопроса. Да, Соединенные Штаты используют ситуацию — но не мы создавали эту ситуацию, и мы не стали бы этого делать, даже если бы имели возможность. Но она уже существует и мы будем использовать ее. Мы станем использовать в своих интересах любую ситуацию, которая возникнет. У нас есть ответственность перед оставшимися членами популяции нашей нации управляться с делами государства таким образом, который лучше всего выражает их интересы. Если мы не сделаем это, у них будет право заменить нас теми, кто сможет.

— Не могу сказать, что мне это очень нравится, — сказал я.

Она кивнула: — Я предупреждала, что ответы будут неудовлетворительными. Боюсь, что вы захотите разрешить ваш конфликт с ними самостоятельно.

Она взглянула на Валлачстейна. Он посмотрел на меня: — Это все? Или есть еще?

— Только одно, сэр. Как я попал в Специальные Силы?

Впервые он улыбнулся. Это была зловещая улыбка, но все же уголки рта подрагивали. Он сказал: — По ошибке. Э-э, чума разрушила несколько ключевых линий коммуникации. Мы потеряли некоторых из наших наиболее ценно размещенных людей. Те, кто заменил их, были не убеждены в уникальном статусе Специальных Сил. Нам весьма успешно удалось установить самих себя в качестве собственной организации-прикрытия, но мы тоже не остались незатронутыми чумой и восстановление всего необходимого нам контроля заняло некоторое время. К несчастью, в течении этого периода некоторые индивидуумы — вроде вас — были приписаны к частям Специальных Сил, где им быть не следовало. По большей части мы оказались способны определить и изолировать тех, кто не в состоянии отвечать нашим специальным, э-э, критериям. Вы, к несчастью, доказали, что являетесь особо трудным случаем. Если бы вы попытались связаться со мной немедленно после появления, я мог бы предотвратить сцену в конференц-холле этим утром. — Он прочистил горло, потом позволил себе еще одну зловещую улыбку. — С другой стороны, есть множество людей, чувствующих в точности, что и вы, и кто с большим удовольствием сделал бы то же самое — за исключением того, что они знают причины, по которым не должны этого делать.

— О.

Валлачстейн и японская леди пошептались немного, Лизард и смуглый парень прислушивались. Смуглый парень на что-то покачал головой, но Лизард покачала своей тверже, не соглашаясь с ним. Я уловил фразу: — … не можем позволить тратить попусту персонал…. — а потом они заметили, что говорят слишком громко.

Валлачстейн сказал: — Думаю, мне надо согласиться с оценкой майора Тирелли. — Он повернулся ко мне: — Маккарти, позвольте быть с вами честным. Я не проклинаю того, что случилось этим утром. Я не убежден, что вы нанесли нам сколько-нибудь серьезный ущерб, и вы, возможно, сделали нечто доброе, добавив немного жара в доклад доктора Цимпф. Мы ожидали, что вокруг него будут фейерверки, потому что присутствовали люди, чьей единственной целью присутствия было устроить фейерверк и затруднение Соединенным Штатам. Мы знали о них заранее. Вы, похоже, украли их ярость и устроили затруднение одному из их наиболее уважаемых докладчиков.