Жатва (СИ) - Федоренко Марго. Страница 36

Женька давно пришёл в себя и просто слушал и наблюдал, не привлекая к себе внимания. Он должен был понять, что тут происходит и кто все эти люди. Эссиль, понятно, — сестра милосердия, Виталий — командир взвода (если судить по его манере речи и тому, как его слушаются иные военные; к сожалению, шевроны он не носит и правильно делает, ведь противник первым убрал бы его), но кто такой Илья, Женька так и не понял, как и что это за ожившие тени, одна из которых руки его чуть не лишила? От косоглазого веяло холодом, судя по отмороженности каменной морды, ему плевать на людей, тогда что он здесь делает? Уж явно не из трусости прячется, Женька видел, как уверенно этот «ледышка» держится там, в тумане, как на пляже.

— Не бойся, я не позволю Илье тебе навредить! — прозвучал звонкий голосок, чистый, как ручеёк.

Женька поднял голову и увидел, как над ним склонилась Эссиль.

— Ага, в следующий раз он меня просто тем тварям скормит и всё! — с удивительным спокойствием в голосе констатировал Женька.

— Этого не случится! Илья хоть и выглядит грозно, но не так плох, как кажется, он добрый, — ответила Эссиль, обижено надув губки, ей не нравилось, в каком тоне говорили о её крёстном, ведь она-то его любила, и он о ней заботился.

— Но кое перед кем мне следует извиниться — перед тобой. Ты не такая, как этот злыдень, искреннее переживаешь за каждого выжившего. И это поражает! — признал, что вёл себя недостойно по отношению к Эссиль, Женька.

— А почему ты считаешь, что это удивительно? — озадачилась девушка, немного смягчившись по отношению к новому знакомому.

— Ты ведь — не человек? Ну, допустим, я поверю всему, что тут происходит реально, и я почти не спятил, но поясни подробнее? — Женька наконец-то решил смириться с сумасшествием, творившимся в тумане, к тому же боль в порезанной тенью руке явно подтверждала, что он не спит и не бредит.

Может, у него случился супер-сильный приступ, и Женька однажды очнётся в психушке, только это другая история. М-дэ… Самоирония — наш оплот, который держит сознание в куче и не даёт рассыпаться на осколки.

— Кто этот тип? — Женька кивком головы указал на Илью, который стал спиною к нему и разговаривал с солдатом.

— Эм… — замялась Эссиль, всё-таки она не привыкла к прямому общению с людьми, ведь долгое время была изолирована от них и кроме фей и эльфов общалась только со своими крёстными: — Начнём издалека… свободный народ или истинные дети Земли, то бишь феи и эльфы, существуют, а также — куча разных существ, кстати, ты успел близко познакомиться с низшими феями.

— Те безобразные твари — это феи? — Женька посмотрел на Эссиль, как на малахольную. — А разве феи — не милые девушки с блестящими крылышками?

— Нет, наш народ разнообразен в своих формах и расцветках. С прискорбием сообщаю: те ужасные существа были когда-то феями довольно-таки милой наружности, но нарушили главный запрет Небес: начали питаться людьми и деградировали. Стали проклятыми феями. Ведь у нас есть разделение на Благородных — это те дети Земли, что не вредят людям, держатся от них особняком, могут вредничать и устраивать каверзы. Но никогда их поступки не приносят гибель людям. Проклятые — ты сам догадался, чем отличимые, — золотая коса Эссиль была перекинута через плечо, девушка задумчиво её поглаживала.

— Я читал про ваш народ и про разделение тоже. Да только не думал, что всё реально. — удивлённо проговорил Женька, с интересном рассматривая новую знакомую. — А ты, значит, фея?

— Да. Только не бойся меня, пожалуйста! Я не злая, — мило улыбнулась она.

— Не знаю, не знаю, а вдруг и тебя потянет нарушить запрет и стать Проклятой! — с иронией в голосе ответил парень.

— Не смешно! Я лучше умру, чем кому-то наврежу! — обиделась золотая фея и её глаза загорелись.

— Прости, но для меня пока слишком призрачны ваши обозначения, — в примирительном тоне ответил Женька.

— Ладно уж! Ты спрашивал, кто такой Илья? Он не с этой планеты, он с Сиалии. Его раса называется дайго, он повелитель теней и ужаса. Его гнев, как ты успел почувствовать, холоден, как коса смерти, — легонечко похлопав по перебинтованной руке Женьку, продолжала Эссиль. — Он мой крёстный, есть ещё один. Эрик, он также с Сиалии, из другой расы, противоположной по способности с дайго, называется — дракари. Эрик — Буря надежды или Белая смерть.

— Он тоже где-то здесь? — испугано обвёл присутствующих взглядом Женька, неосознанно вжав голову в плечи.

— Нет, он месяц назад пропал, и мы не знаем, где он, — Эссиль загрустила при воспоминании о крёстном Эрике.

— Не понимаю, как они могут быть твоими крёстными, раз с другой планеты? И что забыли на Земле? — положив задумчиво указательный палец на подбородок, спросил Женька.

— Сиалия погибла, и они оказались тут. А для любви стираются границы принадлежностей к разным расам, возрастам или полу. Они любят меня и моего отца, как и мы их! — гордо ответила Эссиль.

— Хэх… ты явно не смотрела фильм «Чужой», иначе бы не спешила записываться родственницей к инопланетянам! — пошутил Женька.

— Я такой фильм не смотрела, но Эрик его страшно невзлюбил. Ладно. Мне пора опять делать обход по раненым. Некогда лениться! — хлопнув по коленям, резко встала девушка.

— А я могу чем-то помочь? А что? Оружия мне не дают, а так хоть чем-то буду полезным! — ответил на недоуменный взгляд девушки Женька.

Пока Женька и Эссиль трудились возле раненых, пришла информация об выживших в каком-то кафе. Женька чуть тазик с водой не выронил от неожиданности и переполнивших его чувств. Арина! Она могла выжить и оказаться там!

— Какое название у кафе? Где оно находится? — набрался решимости и всё-таки подошёл к Виталику и Илье Женька.

— Услышал всё-таки… а тебе какое дело? — смерил придирчивым взглядом взволнованного паренька Виталий.

— Там может быть мой друг! — решил честно ответить Женька, побоявшись врать в присутствии Ильи. От взгляда этого инопланетного выродка забегали мурашки.

— Померла она. Смирись, — ответил бесстрастно Илья.

Слова резали сердце неумолимо и беспощадно, у Женьки стали ватными ноги.

— Нет! Откуда знаешь?! — взявши с трудом себя в руки, запротестовал Женька.

— Потому что у невооружённой и неподготовленной девчонки нет шансов уцелеть в схватке с ашми.

Хоть со стороны могло показаться, что Илья — бестактная скотина, но он не хотел, чтобы мальчишка лишний раз строил иллюзии: потом когда наткнётся на окровавленный труп подружки, может и с ума сойти, а так, когда не будет надеяться, что она жива, горечь потери не отравит здравый смысл.

— А я верю, что Арина жива! — Женьку не удивляло, откуда этот поганец хмурый знал про подругу, после оживших теней парнишку ничем не удивишь. — К тому же вы туда собираетесь? Не врите! Я слышал! А я знаю, как туда пройти, — пытался напроситься в группу по спасению Женька.

— Да ладно? Там повсюду туман, ты ничего не сможешь рассмотреть сквозь него, мои люди в специальных очках — всё равно лёгкие мишени для ашми, а оружие мы тебе не дадим, так что у тебя тоже велики шансы встретиться с подружкой на том свете! — Виталий не доверял этому подозрительному парнишке, хотя тот не казался опасным, даже наоборот, ему хотелось милостыню подать, уж больно жалкий на вид. Да только охотничье чутьё невольно зашевелилось в душе Виталия.

— Могу ориентироваться по силуэтам окружающих предметов и зданий, я ночью тренировался, — не унимался Женька.

— А что ты на улице делал? — с ещё большим подозрением в глазах переспросил охотник.

— Эм… гулял! — ничего умнее сказать Женька не придумал, потому как и сам для себя пояснить эту привычку не мог, как бессонницу и любовь забираться на крыши, хотя тут как раз объяснение нашлось: юношу безудержно тянуло вверх к Небесам, словно там его дом.

— Я настаиваю на том, чтобы ему пустили пулю в лоб и сердце, так… на всякий случай! — сухо порекомендовал Илья.

— Я согласен с тобой Илья, нормальные люди по ночам по улицам не шляются, но Эссиль слишком много усилий потратила, чтобы его откачать, поэтому давай пока его не убивать, тем более этот дохляк и так не выживет! — Виталик учтиво отклонил предложение Ильи.