Вакансия для маленькой леди (СИ) - Бузакина Юлия. Страница 28

Леся улыбнулась. Залилась румянцем. Он протянул ей руку.

— Идем со мной на кухню. Возьмем угощение.

Обычная маленькая кухня. Ничего особенного. Но для Леси все казалось волшебным. Любая, ничего не значащая вещь рядом с Русланом становилась важной.

Он повернулся к ней. Прижал спиной к кухонной тумбе, взял лицо в ладони и коснулся ртом нежных девичьих губ. Леся потянулась к нему. По телу побежали мурашки. Его губы были желанными и настойчивыми. Язык, дразня, уверенно скользнул в рот. Руки, лаская, приподнимали короткую драповую юбку. Она обвила руками его сильную шею. Сердце гулко застучало где-то в горле.

— Останься у меня до утра, — усаживая ее на тумбу, срывающимся на хрип голосом попросил он.

— Останусь, — обхватывая его ногами, согласно прошептала в ответ она. Не было ничего дороже, чем заснуть снова в его крепких объятиях, а утром проснуться вместе.

Его руки продолжали ласкать, медленно освобождая ее от одежды. Он сорвал с нее свитер, сжал ладонями небольшую грудь, спрятанную в черном лифчике. Она тихо всхлипнула. Потянула вверх его черную футболку, прижалась щекой к обнаженной груди, к жестким темным волоскам, с наслаждением вдохнула запах его кожи.

Он гладил руками обнаженные плечи, спину, осторожно расстегивал замок на лифчике.

От его прикосновений тело трепетало. Внизу живота пульсируя, разливалось тепло.

— Я хочу тебя. Прямо здесь… — выдохнул ей в шею Руслан, и она позволила ему сдернуть с себя колготки и трусики. Он слегка приподнял ее и одной рукой быстро расстегнул пуговицы на джинсах. Где-то рядом зашелестела обертка от презеватива.

Олеся, прикрыв глаза, подалась ему навстречу, и уже через мгновение ощутила, как он заполнил ее собой. Тепло его тела, его запах, голос, крепкое тело. Все это обволакивало, сводило сладкой истомой, заставляло сходить с ума от желания ощутить его внутри еще сильнее, еще глубже.

— Как же я скучал по тебе, моя сладкая, — словно чувствуя ее желания, хрипло бормотал он. Вторгался все глубже, насаживая ее на себя, заставляя вскрикивать от острого наслаждения.

В глазах все потемнело от внезапно накатившейся темной и страстной волны. Леся громко вскрикнула. Прижалась к его груди еще крепче. Уже совсем ни к чему были лед и мартини. Хотелось лишь одного — взрываться в его объятиях снова и снова.

Она снова не уловила, как они плавно перенеслись в спальню, на постель.

— Как жаль, что завтра я не смогу забрать тебя с собой, — с грустью говорил Руслан. — Мне будет так сильно тебя не хватать, Леся.

— Нас выпустят на защиту только в конце марта, как срочников. Ты придешь ко мне на вручение диплома?

— Конечно, приду, — он провел пальцем по ее губам. — А потом я отвезу тебя на голубые озера. Весной там будет очень красиво.

Леся улыбнулась ему и перевернулась на живот.

— Моя семья может быть против, — задумчиво произнесла она. — Но я обязательно что-нибудь придумаю.

— К тому времени тебе уже не надо будет ничего придумывать. — Потянул ее на себя Руслан. — В следующем месяце фабрика заработает в полную силу, и я ненадолго вернусь сюда. Мне хотелось бы, чтобы ты познакомила меня со своими родителями.

— Хорошо.

На тот момент ей казалось это самым правильным решением. Она не сможет уехать с ним, если ее родители будут против.

Утром пришлось рано встать. Пока Руслан был в душе, Леся приготовила скромный завтрак. Яиц в холодильнике не нашлось, и она по студенческой привычке запекла в микроволновой печи хлеб с сыром и колбасой. Включила чайник, достала из шкафчика простые жестяные кружки, которые берут с собой в походы. Случайно наткнулась глазами на надпись на дне одной из кружек: «Адыгея — мир альпинизма».

«Руслан занимался альпинизмом?» — удивилась она. Покрутила кружку, но, не найдя больше никаких надписей, поставила на окно рядом с чайником.

Руслан вышел из ванной комнаты, вытираясь пушистым полотенцем. Мелкие капельки еще не успели испариться с его груди.

Леся разливала чай у окна. В его длинной футболке, под которой, он точно знал, ничего не было, и с рассыпавшимися по плечам еще слегка влажными после душа волосами, она выглядела самой желанной для него.

Он не удержался, подошел к ней сзади и привлек к себе. Нежно поцеловал в шею, куснул обнажившееся из горловины майки плечо и руки сами собой скользнули под майку.

— Кажется, я хочу тебя снова, — хрипло проговорил он. Не дожидаясь согласия, подтолкнул ее к окну. Руки сжали упругую грудь. Губы жадно скользнули по губам. Леся всхлипнула, подалась ему навстречу, и обвила его шею руками.

— Как же я не хочу, чтобы ты уезжал, — прикрыв глаза от наслаждения, что он рядом, такой теплый и сильный, прошептала она.

Ее шепот резанул ему по сердцу, словно нож.

— Совсем скоро все закончится, и мы с тобой больше не будем расставаться, обещаю, — зарываясь лицом в ее мягкие светлые волосы, пробормотал он.

Усадил ее на край подоконника, впился губами в ложбинку у основания шеи. Нежная, как бархат, ее кожа была солоноватой на вкус.

Она, чувствуя, как по коже побежали мурашки, обхватила ногами его за талию и притянула к себе.

— Возьми меня… прямо сейчас, здесь, у окна, — выдохнула Леся.

И Руслан, не имея сил сдерживаться, с глухим стоном погрузился в нее.

Она вскрикнула и, желая ощутить его как можно глубже, подалась вперед.

Он запустил пальцы ей в волосы и крепко прижал к своему сильному телу. Дыхание сбилось, он вторгался в нее резко и глубоко, словно желая остаться в ней навсегда.

Волна тепла пробежалась по позвоночнику, окатила низ живота и бедра, и Леся растворилась в сладкой истоме. Он содрогнулся и с губ сорвался хриплый стон.

— Я люблю тебя, — против воли вырвалось у нее, и она обмякла в его руках. Сердце пронзило странное, болезненное чувство.

Руслан взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.

— Я тоже тебя люблю, — едва слышно шепнул он и нежно коснулся губами ее губ. Щелкнул чайник. Леся вздрогнула, будто очнувшись от сладких грез.

— Чай готов, — тихо сказала она. Соскользнула с подоконника, взяла кружки и осторожно, чтобы не обжечься, поставила их на стол.

Руслан замер. Как он забыл про эти кружки? Привез их с собой из дома, как самую дорогую память. Две кружки — его и Иды. Он никогда не пил из них чай. Старался не открывать шкафчик, в котором они стояли. А Леся нашла их. И чай заварила.

— А ты альпинизмом занимался? — усаживаясь за стол, спросила Леся.

— Было дело, — криво усмехнулся Руслан. Сел рядом с ней и подвинул к себе горячие бутерброды. — Но с тех пор уже много лет прошло.

— А в горах красиво?

— Красиво. Там свобода вокруг. Чем выше поднимаешься, тем ярче краски.

— Свозишь меня в Адыгею? Я в горах не была. Родители нас с Игорем только в Сочи летом всегда возили, да однажды в Санкт-Петербург на десять дней. А в горы ни разу не возили.

— Ты только диплом получи, а потом, конечно, свожу. С родителями познакомлю.

— Твои родители в Адыгее живут?

— В Майкопе. Иногда я по ним очень скучаю, Леся. Но бизнес здесь, и в Казахстане. Поэтому и дом у меня в Астане.

— Понятно, — кивнула она. — А почему ты альпинизмом перестал заниматься?

— Некогда, — наигранно равнодушно пожал плечами Руслан. — Когда-нибудь я тебе обо всем расскажу подробнее. Только не сейчас, ладно? Мне ехать скоро надо.

— Ладно, — улыбнулась Олеся.

Руслан посмотрел на нее, сидящую рядом, улыбающуюся, слегка растрепанную, в простой футболке — и сердце, будто предчувствуя беду, заныло от того, что он уезжает.

Разметая клубы снега на нечищеной с утра дороге, к фабрике направлялся сияющий на солнце черный джип. Машина резко притормозила у центрального входа, и оттуда выскочил молодой человек в короткой черной дубленке и темно¬синих джинсах.

— Руслан Заурович у себя? — прокричал он в переговорное устройство перед входом на фабрику.

— У себя, — отозвался охранник.

— Передайте, что я жду встречи. Дело очень срочное.