Официантка - Нестерина Елена. Страница 3

А жизнь Марина очень любила.

Часть первая

Глава 1. Бойцы ресторанного фронта

– Куда-то штаны запихнула, не найду… – одной рукой придерживая стопку спецодежды, а другой вытягивая белые брюки из кучи, сонно ворчала кругленькая повариха с румяными от мороза щеками.

– Здравствуйте, Валентина Павловна, – хором сказали ей Карина и Марина. Девочки были точными копиями друг друга, как, впрочем, и все официанты в ресторане «Зеркало», потому что официантами набирали туда только близнецов.

– А, новенькие! Ну здравствуйте, – ответила им Валентина Павловна – повар холодного цеха. – Что, осваиваетесь в нашей смене?

– Потихонечку, – ответила Марина, не забывая здороваться со всеми остальными, кто появлялся в подсобном помещении ресторана.

Было одиннадцать часов утра, начиналась очередная рабочая смена.

Наташа Орехова, метрдотель, подошла к сёстрам Карине и Марине.

– Так. Не забудьте, завтра кто-нибудь из вас дежурным официантом будет. Сейчас внимательно ещё раз посмотрите, как Володька вилки-ножи-фужеры будет считать и записывать, а я ещё после вам объясню. Ага? Эй, девицы! Хорош курить, время двенадцатый час, надо собираться. И в зал, в зал давайте.

В зале было невозможно холодно. Пока метрдотель и Володя метались с журналом, подсчитывая рюмки, фужеры, ложки, тарелки и прочее, официантки принялись стелить скатерти и расставлять приборы и посуду на столики, которые со вчерашней смены остались не сервированными. Всё они делали быстро – и чтобы согреться, и по привычке. Марина с Кариной так быстро ещё не наловчились, но старались изо всех сил.

– Нет, ну что, трудно было засервировать? – негодовала официантка Света, яростно натирая ножи и вилки белой салфеткой. – Всё, мы им тоже так завтра оставим! Ну надо же, столько столов пустых! Это они специально, я знаю.

– Светка, да что ж ты с утра так разошлась-то, как старый самовар! – подошёл к ней швейцар дядя Миша.

– Да ну, дядь Миш, у меня слов нет, одна злость на них, такие девки в той смене ленивые…

До открытия ресторана был ещё почти час. Весело светило морозное солнце через стёкла больших окон, перебегали искры по блестящим приборам на столиках, а работа ещё даже не началась. Марина с ужасом подсчитывала часы, которые им придётся провести сегодня в стенах этого ресторана. Солнечная радость дня сменится сумерками, сумерки темнотой и пляской городских огней, и только когда из ресторана уйдёт последний посетитель, вся грязная посуда и остатки еды будут убраны, мебель ровно расставлена, а чаевые тихонько посчитаны и поделены, им, официанткам, можно будет отправиться по домам. Завтра ещё один такой день, затем два дня выходных, после снова на работу – и этому не будет конца.

Не пребывание в ресторане, среди весёлой и в основном приятной публики, а подневольный труд официантки, не сравнимый даже с работой уборщицы, тяготил Марину. Она осторожно натирала принесенные с кухни рюмки и фужеры, ожидала, через каждые три минуты глядя на часы, когда начнётся работа, и думала. У соседней тумбочки тонко позвякивала хрусталём сестра её Карина, ответственная и исполнительная, которая сразу запомнила и как сервировать столик, и как правильно свернуть крахмальную салфетку, и то, что блюдо официант подает клиенту, подходя с левой стороны, а наливает вино и напитки с правой, и ещё множество прочих тонкостей. У Марины получалось не хуже, просто не сразу. Но, глядя на Карину, у которой всё выходило ловчее, Марина, как обезьяна, перенимала то, чему их успели научить.

Вот Карина возится с вилками и салфетками, расставляет тарелки ровненько, один прибор строго симметрично другому, двигает стулья, ровняет скатерти. Да, Карине с детства с вещами было легче и интереснее, чем с людьми. А вот ей, Марине, наоборот. Вещи должны служить людям – это она точно знала, а потому никакой особой с ними возни!

Поймав тонким боком фужера солнечный луч, который, блеснув, послал «зайчика» в острый зубчик вилки на дальнем столике, Марина вдруг подумала, что вот возьмёт сейчас этот фужер первый посетитель, которого она будет обслуживать, и разобьёт. А не будет свидетелей – и спишут бой на неё. И это будет несправедливо, потому что стоит такой фужер 15 у. е., как написано в журнале учёта, и сдерут эти 15 у. е. с неё как с липки.

Невесёлые, прямо-таки упаднические мысли Марины прервало появление администраторши Альбины, которая, не успев войти в зал, тут же вступила в схватку с метрдотелем Ореховой. С прошлой смены недосчитались двух рыбных вилок и десертной тарелки, о них-то, хлопая время от времени ладонями по листам журнала, и спорили сейчас Альбина и правдолюбка Орехова.

– Да, неприятно денёк начинается, – сказала официантка Наташа, и Марина с Кариной подошли к ней поближе.

– Куда же они делись, эти вилки? – спросила Карина. – Не посетители же утащили?

– Да ладно вилки, – отмахнулась Наташа, – вон уже и бухгалтерша с управляющим успели наехать – недостача у нас. Прямо хоть хватай Светку и увольняйся отсюда. Всё на официантов вешают.

– Как – недостача?

– Да я ж говорю, что такого не может быть! – От дальней тумбочки с посудой уже спешила Наташина сестра Света. – Я все записи сверяла и в компьютере смотрела. Вот заказы на нашу фамилию, вот счёта. Я всегда в счёт записываю сразу! Мы всё правильно выписывали. Вот заказы за ту смену.

И целая пачка чеков и небольших листков из блокнота разлетелась вокруг неё.

Карина и Марина очень хотели понять, что произошло. Однако приставать сейчас с расспросами к Свете, которая едва не плакала, не стали.

Наташа подобрала бумажки, разбросанные сестрой, принялась шептать ей на ухо, затем повела успокаиваться и курить к входной двери под тёплый воздух кондиционера – единственное спасение замерзающих в шёлковых блузках официанток пока ещё пустого ресторана.

Вся посуда была уже перетёрта и расставлена, мебель и скатерти в порядке, поэтому Марина и Карина тоже смело двинулись погреться под кондиционер, где под его благословенным теплом уже высыхали Светины слёзы. Этому как мог способствовал и швейцар дядя Миша, который гладил девушку по плечу и в такт успокоительным словам кивал своей благообразной головой.

– Вот, девчонки, так что смотрите в оба, когда заказ на кухню несёте, – хлюпнула носом Света, обращаясь к Марине и Карине, которые стояли около неё с сочувствующими лицами, – что вам заказали, ещё раз у клиента переспросите…

– А то может получиться так, что вам на кухне приготовят, а клиент скажет, что этого не заказывал. И тогда вам платить за эту еду, – добавила Светина сестра, – никуда не денешься.

– Ой…

– Да.

– У вас так и получилось в ту смену, да? – спросила Марина, которая хотела всё для себя прояснить.

– А, – махнула рукой Наташа, – у нас другое. Тут правды не найдёшь. Короче, получается, что мы одно количество заказов сделали и денег за них принесли, а на кухне по их записям выходит, что мы больше заказывали. Понятно?

– То есть появились неоплаченные заказы, которые мы, получается, в зал клиентам отнесли, а денег за них не взяли, – пояснила Света, нервно закашлявшись. Дядя Миша постучал её по спине.

– Ну, на кухне же на них есть вот такие бумажки, заказы, а в наших счётах, которые мы даем клиентам на оплату, таких блюд не значится. Не сходится, то есть, наше и на кухне. И через кассу они не проходили. Ясно? – Видя, что Карина и Марина непонимающе хлопают глазами, добавила Наташа. – То есть никто за них не заплатил, а кухня готовила.

– А-а, кто-то съел, но денег за эти заказы в кассу не пришло? – сказала Марина.

– Ну да, – кивнула, наконец, Света, – то есть их вообще, скорее всего, никто не ел и не видел, потому что нам не заказывали такого, правда, Наташ?

– Не наказывали. Да.

– И я говорю, что не заказывали. А теперь получается, что влетели мы на стейк из лосося, два этих дурацких салата и в баре ещё на четыре стопятидесятки вина «Каберне Совиньон-Канепа». Иди вон посмотри в карте вин, сколько этого винища бокал в сто пятьдесят грамм стоит… – И из глаз Светы опять покатились слёзы.