Лебедь и медведь (ЛП) - Лангле Ив. Страница 15

Какая тяжелая работа. Защищать принцессу-лебедь. Он мог бы приклеить себя к ее телу, чтобы удержать в безопасности. Боже, иногда он любил свою работу. Мейсон с удовольствием согласился с новой должностной инструкцией и закончил разговор.

Покончив с работой, Мейсон, наконец, собрал и выложил на тумбочку в ванной медицинские инструменты, необходимые, чтобы позаботиться о ранах.

С одной стороны, в спецназе обучают первой помощи при ранениях. С другой, бойцы ненавидели применять эти знания, потому что это означало, что они были небрежны или самонадеянны.

Он разделся до боксеров – белых со счастливой рожицей. Мейсон не носил трусы. Его «мальчикам» нужно было пространство, чтобы дышать. Раны на руке и бедре все еще кровоточили, кожа вокруг была испачкана засохшей кровью. Мейсон поднял бутылку антисептика и сделал глубокий вдох, прежде чем вылить её на раны. Чертовски жгло, но он стиснул зубы, а потом, взяв пинцет, занялся пулей в бедре. Ему пришлось немного покопаться, но потом он все-таки вытащил сплющенный кусочек металла и кинул его в раковину, куда пуля со стуком упала.

Мейсона удивило, что пули были изготовлены из обычного металла, а не из серебра.

Серебро ослабляло иммунную систему перевертыша, и, тем не менее, войска злодея редко использовали его. Одну пулю еще предстояло достать, и Мейсон не стал долго раздумывать над этим.

К сожалению, к другой ране на предплечье оказалось сложнее добраться, и, несмотря на все ухищрения, он не смог вытащить металл.

– Черт, черт!

Громко выругавшись, Мейсон швырнул пинцет в раковину.

– Что ты делаешь? – спросил кто-то заплетающимся языком.

Мейсон повернулся, чтобы увидеть, что Джесси опирается на дверной косяк его ванной. Ее глаза все еще блестели от наркотиков.

– Эй, это же лебединая принцесса вернулась в страну живых. Я вижу, ты переработала те наркотики, что были в печенье.

– Ты!

Джесси подняла палец и ткнула им в Мейсона, затем куда-то влево, а потом вправо, не переставая моргать.

– Прекрати двигаться.

– А я и не двигаюсь. Это наркотик, который тебя вырубил.

– Я так и знала. Ой. Вспомнила, что хотела сказать. Я же тебе говорила.

– О печеньках? – Он улыбнулся. На лице Джесси было написано торжество, хоть и немного смешанное с растерянностью. – Да, ты была права. Я склоняюсь перед твоей великолепной и точной дедукцией. А теперь, почему бы тебе не устроиться поудобнее на минутку, пока я закончу?

Ее глаза расширились, прежде чем сфокусироваться на нем. Плотно сжимая губы, девушка ткнула пальцем в дыру в его руке, потом – в рану на бедре, а затем – в окровавленные инструменты рядом с запятнанными тряпками на стойке.

– Тебя подстрелили, – заявила она.

– Пустяковая рана, – сказал Мейсон, цитируя старых добрых «Монти Пайтонов»².

Джесси посмотрела на него.

– Да ну?

Она ткнула в рану на его руке, и мужчина вскрикнул.

– Идиот. У тебя дыра в твоей дурацкой руке. Почему ты не пошел к доктору Брюстеру, чтобы он проверил и зашил тебя?

Мейсон пожал плечами.

– Мой дом был ближе, и, кроме того, у меня на руках была храпящая принцесса, о которой нужно позаботиться.

– Я не храплю.

– Если вы так говорите, мисс Храпуша. Теперь, если ты закончила издеваться над моими ранами и слабым мозгом медведей, позволь мне закончить?

Она тяжело вздохнула.

– Сядь.

Мейсон сморщил лоб.

– Зачем?

– Так мне будет легче ударить тебя, – сказала она, призрачная улыбка появилась на ее губах. Мужчина попятился, и ее улыбка стала шире.

– Трусишка. Я не собираюсь умышленно делать тебе больно, как бы заманчиво это ни звучало. Но извлечение пули наверняка не особо приятно.

– Я могу потерпеть. Знаешь, я большой медведь.

Он подмигнул, чтобы Джесси поняла, в чем суть. Плохая идея. Она ударила его по раненой руке.

– Ты когда-нибудь можешь быть серьезным?

– Что? Я просто говорю правду. Хочешь посмотреть?

Она издала страдальческий вздох и посмотрела в небо, бормоча: «Почему я?»

– Потому что...

Она прервала его.

– Нет. Не говори этого. Уверена, что это снова будет что-то грязное, а я не в настроении. Передай мне пинцет, прежде чем я потеряю терпение.

– Тебе не обязательно это делать, – мягко сказал он, заметив, как Джесси тяжело сглотнула и неглубоко вздохнула, когда снова сосредоточилась на его ране.

– Я большая девочка. И смогу сделать это, но только ты знаешь, что я не люблю вид крови.

– Это предупреждение, что ты можешь упасть в обморок, и мне нужно поймать тебя?

– Нет, всего лишь предупреждаю, что меня может стошнить, и все это, вероятно, потечет тебе на колени.

Выражение его лица, несомненно, не заслуживало громкого смеха, и Джесси расхохоталась. Он попытался просверлить её в ответ взглядом, но ее лицо светилось смехом, губы изогнулись в широкой улыбке, а глаза засияли, и он подумал, что никогда не видел ее более красивой.

Мейсон сел на унитаз – не самое, конечно, благородное место, – и решил, что сможет справиться с чем угодно, если это означало, что девушка прикоснется к нему. Но на всякий случай он не стал закрывать крышку и развел ноги, молясь, чтобы, если ее все-таки стошнит, она не промахнулась

Пальцы нерешительно коснулись его руки, и Мейсон посмотрел на Джесси, любуясь тем, как девушка прикусила нижнюю губу, когда уставилась на его рану.

– Ты спас меня.

Она сказала это скорее, как утверждение, чем как вопрос, и он кивнул.

– Как только я увидел, что ты съела печенье, я пошел искать тебя. И почти опоздал.

Осознание того, как он был близок к потере, прошибло его, и Мейсон вздрогнул.

– Тебе холодно. Я постараюсь побыстрее.

Джесси прикоснулась к его ране трясущимися руками.

– Я буду жить, – сказал он сухо. – Ты не должна делать этого. Я, в конечном итоге, сам свалял дурака.

Но даже с трясущимися руками Джесси могла бы извлечь пулю менее болезненно и бескровно, чем если бы он делал бы это сам.

– Я могу сделать это, – пробормотала Джесси, склонившись к ране, ее лицо было достаточно близко, чтобы дыхание трепетало на его коже.

Мейсон ничем не мог удержать растущий интерес своего члена, не мог перестать вдыхать ее запах, позволяя теплому, цитрусовому аромату омывать его ноздри.

Купаясь в удовольствии от ее близости, он даже не вздрогнул, когда девушка ткнула пинцетом в рану на руке. Не издал ни звука, когда она неуклюже прощупала его рану, хотя и заскрипел зубами. В конце концов, она выдернула проблемный кусок металла с возгласом: «Есть!» Ее торжествующая улыбка стоила этой боли, но удовольствие быстро уменьшилось, когда беспощадная принцесса полила рану антисептиком и схватила иглу.

– Хм, я не думаю, что это необходимо, – сказал Мейсон, когда Джесси закрыла один глаз. Кончик ее розового языка показался из ротика, пока она пыталась попасть ниткой в ушко смертоносной иголки.

– Не будь маленьким медвежонком.

– Это твой способ сказать мне, что у тебя большой опыт в штопке? – спросил Мейсон с сомнением.

– Я – принцесса. Я никогда в своей жизни не штопала вещи, но сейчас это не имеет значения, – сказала она с яркой улыбкой. Девушка опустилась на колени и посмотрела на него с озорной улыбкой. – Я уверена, что это не повредит.

Так мило, от одного этого взгляда его член снова стал подниматься.

Она положила руку с иглой на его бедро и посмотрела вниз.

Мужчина понял, что Джесси заметила его «счастливое» состояние, потому что ее глаза расширились, а рот распахнулся.

– Собираешься позаботиться и о другой проблеме? – поддразнил он.

– Не думай, что мне стало жаль тебя, – прорычала она, проткнув его кожу иглой, а затем поморщилась от его вскрика.

Он положил руку поверх ее.

– Думаю, будет достаточно заживляющего спрея, если ты не возражаешь.

– Решай сам.

Джесси встала и протянула ему бутылку со спреем, прежде чем отойти. Конечно, она выглядела злой, но Мейсон все равно улыбнулся, потому что, несмотря на ее досаду, он точно знал одно. Девушка хотела его. Запах возбуждения щекотал его чувства и заставлял мужчину торопиться с перевязкой, потому что он заполучил принцессу-лебедь в свою берлогу и не собирался отпускать. Даже искушение, спрятанное в украденной корзине для пикника, не возбуждало его так сильно, как мысль о том, что он коснется и попробует Джесси. Туристы могут спать спокойно.