Небо Валинора. Книга первая. Адамант Хенны - Перумов Ник. Страница 18

Далеко же ты зашёл, брат хоббит. Наверное, нам, половинчикам, иначе и нельзя, мы должны мечтать о том, чтобы всё стало совсем-совсем хорошо, как у нас в Хоббитании до войны – хотя там и сейчас неплохо. Умён Терлинг, его присные не трогают родных мест Фолко, жизнь вновь спокойно течёт в Забрендии и Тукборо, в Хоббитоне и иных местах.

– Что ж, – Четвёртый Маршал, Фрека, поднялся, выразительно глянул на Брего. – Тогда на том и порешим. Мастер Холбутла и мастера гномы, уж коль король вам доверяет больше всех, попытайтесь уговорить правителя не… не совершать опрометчивых поступков. Мы же, в свою очередь, тоже подступимся к нему… завтра. Доброй всем ночи, Маршалы, и вам, досточтимые, – роханец с деланой учтивостью поклонился хоббиту и его друзьям.

…А под стенами Хорнбурга всё ещё длилось празднество. Пиво лилось рекой; народ плясал, точнее, плясали вернувшиеся и дождавшиеся. Невернувшиеся лежали во вновь отвоёванной земле, недождавшиеся рыдали в одиночестве.

– Плохо дело, надо предупредить наших! – выпалил Фолко, как только Малыш захлопнул дверь в их покоях. Наших – то есть таких же, как и они сами, «наёмников». Фолко сильно сомневался, что стрелки-роханцы станут повиноваться, коль он прикажет им взять на прицел Третьего Маршала Марки и тех, кто пойдёт за ним.

– Предупредить и по местам расставить? – деловито осведомился Торин.

Фолко молча кивнул. Малыш торопливо открывал замки, друзья облачались в мифрильные доспехи. Ночь могла выдаться жаркой, если, конечно, Брего и остальные совсем лишатся рассудка.

– Тогда пошли, – спокойно сказал Маленький Гном, вооружаясь с головы до пят. – Не думал, что до такого дело дойдёт, да, видать, старика Вестфольдинга слушает куда больше народу, чем нам того б хотелось.

Они спустились во двор крепости. По какому-то странному стечению обстоятельств ночные часовые оказались из личного эореда Третьего Маршала; гномы и хоббит переглянулись. Когда Брего мог успеть?.. Или он на самом деле задумал недоброе уже давно, и спорное решение Эодрейда стало лишь последней каплей?

А вокруг с треском горели костры, бесчисленное множество факелов помогало разогнать тьму; за длинными столами продолжалось пиршество, а рядом народ кружился в пляске. Музыканты, казалось, не знали устали.

– Расходимся, – негромко предложил Торин. – Как только оповестим своих, сразу назад. Я теперь верю Брего не больше, чем в свое время Гэндальф Саруману!

Фолко кивнул и двинулся к столам, отыскивая взглядом своих десятских. Таких же, как он, воинов со всех краёв света хоббит свёл в особую сотню, и сам же стал ей командовать. Кое-кто из Маршалов косился и, как оказалось, не зря.

Впрочем, и сводил тоже не зря.

Ага, вот и его люди.

– Бранд!.. Тириод!.. Хельсе!..

Десятники Фолко знали своё дело. Хватило одного взгляда мастера Холбутлы, чтобы враз забыть о хмеле и празднестве.

Все они начинали ещё с Весеннего Похода; Фолко знал эту троицу почти десять лет. Сохраняя спокойный и беспечный вид, Бранд, Тириод и Хельсе собрались вокруг хоббита. Они понимали – случилось нечто из ряда вон, уж коли командир вырвал их из-за праздничных столов.

– Быстро соберите всех, кого сможете. Лучше всю сотню. Пусть вооружатся и будут наготове. Если я протрублю в рог – вы знаете как, – врывайтесь в королевскую башню. Перекройте вход, займите все бойницы на этажах. Стрел брать, сколько сможете унести. – И, понизив голос до еле слышного шепота, хоббит закончил: – Роханцам пока ни слова!

Если кто-то из десятских и удивился, то виду не подал; коротко кивнув, воины исчезли в толпе.

Сам Фолко приостановился – вокруг в ночи длился праздник, песни, пляски, дозволительная в таких случаях похвальба; кажется, что ничего не изменилось. Он стоял, завернувшись в плащ, под которым крылась броня, не снимая руку с эфеса. За спиной – саадак с луком и стрелами. Не достать ли? Или это будет выглядеть слишком уж… вызывающе?

И тут хоббита кто-то осторожно тронул за плечо.

Он круто и резко развернулся, готовый драться, готовый выхватить клинок, раз уж не успел взяться за лук; но перед ним оказался отнюдь не Третий Маршал Брего и не кто-то из верных ему людей.

– Мастер Холбутла! – прозвенел девичий голосок.

Дёргая от волнения густую золотистую косу, перед ним стояла тонкая, точно былинка, совсем ещё юная девушка. Хоббит узнал её – та самая, что кричала, приветствуя его, когда полк торжественным маршем входил в крепость.

– Я – Эовин. – Она отчаянно краснела и столь же отчаянно боролась со смущением. – Я… Я искала вас весь вечер… Я бы очень хотела… если можно… сплясать с вами…

Фолко так и вытаращил глаза.

Растерявшись, он промямлил что-то насчёт своего неподобающего одеяния, однако этот довод на Эовин не подействовал. Справившись с собою, она тронула хоббита за рукав:

– Ну давайте! Что вам стоит? Или… – она вновь залилась румянцем, – вы… думаете, что я дурнушка?!

Дурнушкой она отнюдь не была, в чем Фолко по мере своих сил и попытался её убедить. Правда, опыта в произнесении комплиментов он имел непростительно мало – куда меньше, чем в стрельбе из лука или бое на мечах.

Эовин вовлекла его в круг. Руки девушки легли Фолко на плечи; хоббит осторожно, словно огнедышащего дракона, коснулся немыслимо тонкой талии. Несложные фигуры танца он помнил ещё с давних времен, когда – после взятия Эдораса – впервые попал на роханский праздник и сама королева Морвен помогала ему, пройдя с ним первые пять кругов. Тогда это никому не показалось зазорным, даже ворчливому Вестфольдингу.

Времена изменились.

– Мастер Холбутла… уж простите меня, но… вас спросить можно? Вы где живёте? – Эовин старалась одновременно и перекричать музыку, и перебороть смущение.

– Где живу? – хоббит тоже смущался. – Где роханское войско, там и дом мой, всё просто. Вернёмся в Эдорас – король Эодрейд укажет, где голову преклонить. Но тебе-то это зачем, прекрасная Эовин?

– А может, я захотела бы разыскать вас… чтоб в гости к нам пригласить! Я пироги печь умею… все говорят – лучше сестры!

– Ну, тогда приду обязательно! – рассмеялся Фолко, сам думая о том, как бы поделикатнее выбраться из круга танцующих. Удалось это не сразу, но всё-таки удалось.

– Прости, мне надо идти, я и так пожертвовал ради танца с тобой, Эовин, спешным королевским приказом…

– И всё равно я позову вас в гости, мастер Холбутла! – крикнула она вслед. Фолко торопливо махнул рукой на прощание и поспешил ко входу в башню.

Гномы уже нетерпеливо топтались на месте.

– Опаздываешь, – шёпотом укорил друга Малыш. – Где твои все?

– Должны вот-вот быть, – озирался хоббит. – Всех предупредил. А вы?

– Мы тоже, – коротко кивнул Торин. – Собираем верных.

Они и в самом деле начали собираться – стрелки из сотни Фолко, панцирники из полка Торина и Строри. Молчаливые, хмурые, вооружённые словно для боя.

– Мастер Холбутла, – десятник Бранд шагнул к своему полковому начальнику. – Приказ исполнен. Надёжный народ здесь. К чему готовимся, мастер?

– Обустройтесь вокруг башни, – вполголоса распорядился хоббит. – Если кто начнёт лезть ко входу – останавливать, мол, приказ короля, ничего не знаем.

– Там, – заговорил вдруг другой десятник, Хельсе, высокий и молчаливый беорнинг, – там Брего ходит и его люди, его эоред. До сотни, наверное. Мы видели. Чего им не спится-не лежится, спрашивается?

– По местам, – глухо рыкнул Торин, и его панцирники тотчас рассыпались у подножия башни, сливаясь с темнотой. – Встретим Третьего Маршала на пороге, как положено – этакую-то важную персону!

В небольшом отдалении горели многочисленные костры расположившегося на отдых войска – прямо под открытым небом, в Хорнбурге не хватало строений на все вернувшиеся полки. И вот там-то, меж этих костров, где уже укладывались спать хорошо погулявшие воины, Фолко вдруг заметил молча скользящие тёмные силуэты. Впереди всех виднелась мощная фигура Третьего Маршала.