Сломленные (ЛП) - Лэйн Лорен. Страница 27

Однако парни забыли обо мне не так быстро, как я о них. Мне едва удаётся вернуться в главный зал, справив нужду, как они припирают меня к стене. Не сказать, что прям угрожающе. Они выглядят скорее подвыпившими и глупыми, нежели опасными, но я совсем не в настроении.

Начинаю проталкиваться мимо, когда привлекательный парень, надо признаться, с замечательной — для акулы — улыбкой, аккуратно берёт меня за плечо.

— Эй, можно мы угостим тебя?

Мои глаза перебегают на стол, на котором стоит несколько полупустых кувшинов из-под пива.

— Нет, спасибо, — я одариваю его своей лучшей незаинтересованной улыбкой и уже было снова собираюсь пройти мимо, но он смещается так, что остаётся передо мной. Всё ещё не угрожающе, но уже раздражающе

Я озираюсь по сторонам, как будто удивляясь.

— Ох, прости. Неужели я воспроизвела какие-то вибрации, из-за которых, вернувшись, оказалась окружена группой мальчишек? — удар ниже пояса, учитывая, что они, по всей видимости, мои ровесники, хотя я и рассчитывала именно оскорбить.

Красавчик прищуривается.

— Необязательно строить из себя стерву.

— Обязательно, раз ты не даёшь мне вернуться к моему парню.

— Парню? — он скрещивает руки на груди. — Что ещё за парня девушка вроде тебя могла найти в таком месте?

— Хуже которого не придумаешь, — раздаётся за спиной моего домогателя низкий голос. Пол.

Я тут же начинаю заверять его, что ничего страшного не происходит, что эти парни сейчас меня отпустят, но потом вижу его лицо. Это не тот дружелюбный, непринуждённый Пол, который разговаривал с Кали у бара. Это другой Пол. Морской пехотинец, взбешённый на весь мир, искалеченный так жестоко, что даже малейшей искре по силам заставить его ступить на опасный путь.

И тогда становится хуже.

Глупый ребёнок оборачивается и заметно дрейфит при виде израненного лица Пола. Но потом его лицо приобретает выражение жестокости, когда он издаёт злобный смех.

— Это твой парень? — спрашивает он у меня, прохаживаясь вокруг Пола, как вокруг циркового представления. — Этот урод?

— Не надо, — шепчу я, не совсем понимая к кому обращаюсь: к придурку или к Полу. Но это и не важно, потому что никто из них не обращает на меня внимания.

— Ты что, персонаж из ужастика? — произносит паренёк, поддерживаемый своими тупыми пьяными дружками.

Я закрываю глаза. Вот почему Пол не выходил из дома. А я его заставила.

Рискую бросить на него взгляд, но он не выглядит обиженным, задетым или хотя бы обеспокоенным. На самом деле, он кажется позабавленным. Смертельно позабавленным.

Вот только пьяные придурки зашли слишком далеко, чтобы обратить внимание на нюансы, и продолжают потешаться, не видя того, что «калека» перед ними вполне способен справиться с каждым из них одним взмахом своей трости.

— Почему бы тебе не поехать домой с нами, милая? — говорит зачинщик, скользнув рукой вокруг моей талии. — Разве ты не хочешь быть с кем-то, от кого у тебя не пропадёт аппетит?

Уже было упираюсь руками ему в плечи, чтобы оттолкнуть его, но Пол оказывается быстрее. Распускающий руки кретин воет от боли и падает на землю даже раньше, чем понимает, что произошло. Движимая инстинктом, я опускаюсь на колени рядом с корчащимся парнем, но замираю, когда замечаю выражение ледяной ярости на лице Пола.

Руки трясутся, когда я вновь выпрямляюсь, хотя и не знаю точной причины: из-за того, что оказалась загнанной в угол парнями из братства, или из-за этой жестокой, неконтролируемой стороны Пола.

Но и это не совсем правда. Жестокая, да. Но контролируемая. И, кажется, я бы предпочла, чтобы это было так, потому что этот Пол — смертельная машина.

Парень, растянувшийся на полу, видимо, осознав, что не так уж и пострадал, как ему показалось сначала, нацеливается на покалеченную ногу Пола. Но Пол вновь оказывается быстрее. Он дёргает его одной рукой за ногу секундой раньше, чем другая его рука, зажатая в кулак, сталкивается с носом мальчишки из братства.

Забытая трость со стуком падает на пол, а кураж неторопливо исчезает с лиц остальных напившихся парней.

— Пол, — шепчу я.

Но он не закончил.

— Извинись, — он склоняется к вытирающему с носа кровь заводиле.

— Иди на хрен, чувак. Ты урод.

Пол придвигается ближе.

— Извинись перед ней.

— Зачем? — произносит идиот. — Я не делал ничего, чего бы она не хотела.

Я прищуриваюсь, но прежде чем успеваю посоветовать ему научиться хорошим манерам и к чёрту свалить из бара Кали, один из его приятелей, наконец, находит яйца и встаёт на защиту дружка, ударяя Пола в живот.

Ошибка.

В следующее мгновение всё размывается, и прежде чем у меня появляется возможность попросить их взять под контроль тестостерон, в воздух взлетают кулаки. Парочка попадает в Пола, но основная масса, кажется, исходит от него. Даже превосходящему числу налакавшихся пивом деток опытный солдат не по зубам.

В конце концов, один за другим, они отступают. Главарь-идиот выглядит так, будто хочет схлопотать ещё удар напоследок, несмотря на окровавленный и подбитый глаз, под которым скоро покажется синяк, но он умудряется только расплыться в презрительной усмешке и пробормотать «Урод!», перед тем как повести свою банду пьяных дебилов на выход из бара. Проходя мимо Пола, некоторые из них ударяют его плечом, как это обычно делают парни, но Пол, кажется, этого не замечает. Или остаётся равнодушен.

Я запоздало понимаю, что весь бар погрузился в тишину. Все пялятся. Но Пол и этого не замечает.

Я начинаю двигаться в сторону Пола, но он останавливает меня своим ледяным взглядом, прежде чем медленно наклониться за тростью.

Он не пользуется ею, пока идёт к выходу, но хромает. И пусть я и умираю от желания помочь ему, после того, во что только что его втянула, меньшее, что я могу сделать, — позволить ему уйти самому. Неохотно я отпускаю его.

Я закрываю глаза. Чёрт.

До меня запоздало доходит, что нам нужно расплатиться с Кали, но когда я смотрю в её сторону, она едва заметно качает головой, а потом отмахивается от меня. Я её должница. Ей стоило бы вышвырнуть нас, а не оплачивать наш счёт. Однако быстрый осмотр по сторонам показывает мне, что на нашей стороне не только Кали. Несколько других людей ловят мой взгляд и награждают меня кратким кивком.

Тогда я понимаю то, что и так должна была знать: это маленький городок. Пол, может, и не позволяет себе подружиться с этими людьми, но он один из них. Поэтому они дарят ему этот момент.

Я выдаю им слабую признательную улыбку, когда ухожу в ночь вслед за ним.

— Пол? — зову, оглядывая полупустую парковку.

Слышу сигнал автомобиля, когда он отключает сигнализацию, но не поднимает головы.

— Пол!

Я иду к нему, но взгляд, который он бросает на меня, убийственно хладнокровен. Я останавливаюсь в полушаге, а сердце сжимается от вида крови на его лице.

— Я поеду с тобой, — говорю я сбивчиво.

Вместо ответа он опускается на водительское сиденье и захлопывает дверь.

Тридцатью секундами позже я остаюсь в полнейшем одиночестве посреди пустынной парковки, спрашивая себя, как много вреда только что нанесла и без того израненной душе. 

Глава восемнадцатая

Пол

К тому времени как я въезжаю в гараж и врываюсь в дом, моя ненависть к себе грозит мне удушьем. Я хватаюсь за гнев, как за спасательный круг, потому что альтернатива ему — отчаяние. А отчаяние может меня убить.

С бешеным рёвом я швыряю чёртову трость, войдя в библиотеку. Пусть у меня и болит нога, я этого не замечаю, потому что эту боль перекрывает ощущение, будто кто-то разворотил мне всё лицо. Удар одного из тех мелких панков пришёлся в цель. Не основательно, но достаточно больно.

Я должен был протереть ими полы. Несколько лет назад я так бы и поступил. Да, какой-то урон нанёс, но я явно не владел всей ситуацией.