Королева Альтури (СИ) - Филон Елена "Helena_fi". Страница 24
И он бросается в мою сторону.
Чёрт. Идиотка!
Не я идиотка – лиса! Откуда в ней столько доверия к мортам? Чего высунулась так сильно? Ни разу не задумалась над тем, какая реакция может быть у недоедающего морта на свежий кусок мяса?
Не успеваю я об этом подумать, как Килиан, в попытках схватить потенциальный ужин, спотыкается об ногу старика и плашмя летит на землю, а лиса в этот же момент бросается к Отто и прячется за его руку.
– Ты мне подножку поставил? – восклицает Килиан, едва вскочив на ноги, а старик задорно смеётся в ответ, почёсывая меня за ухом. Чёрт, вот уж не думала , что это может быть так приятно. Настолько приятно, что на какое-то время я даже забываю вслушиваться в разговор.
Οх уж эти инстинкты.
Осознание происходящего возвращается ко мне лишь со словами Килиана:
– И что же в этой лисе особенного?
Лиса, не без опасения, подбирается к Килиану поближе и принимается нюхать его стоптанный ботинок. Чудесно. Α я, пользуясь моментом и не в силах побороть желание, всматриваюсь в лицо молодого бойца и запоминаю каждую чёрточку, пока старик Отто рассказывает ему о неком магнитном поле, которое способны видеть лисы и о «третьем глазе», которым я, (то есть это животное) по его мнению, наделена.
– Эта лиса особенная.
– Ничего особенного, - фыркает Килиан в ответ на заключение Отто,и я даже успеваю испытать лёгкую обиду, прежде чем старик задаёт вопрос, от которого, была б я человеком, уверена, мурашки побежали бы по коже.
– Как и та женщина? - спрашивает Отто,и я,точно зная о ком речь, следующие минут десять внимательнo вслушиваюсь в горячее обсуждение Сэйен, рассчитывая услышать хоть один ответ на один из миллиона накопившихся у меня вопросов. Внимаю каждому слову, но обсуждение визитов Стальной королевы к Килиану не приносит ничего, кроме разочарования.
Я всё еще понятия не имею для чего здеcь.
Понятия не имею, что должна увидеть, услышать и понять!
Тень мелькает за спиной Килиана и так резко бросается на меня, что я едва успеваю увернуться, отпрыгнуть в сторону, а когда оборачиваюсь…
Боже… Если бы я только могла кричать,то крик мой был бы слышен в каждом уголке Мёртвых земель, а возможно даже в Альтури! Потому что то, что я вижу… То, что ко мне приближается, берёт в круг, не имеет никакого отношения к миру живых и ко всем его проблемам…
Меня окружают призраки.
– Опять твои видения, – последнее, что слышу из уст Килиана,и еще успеваю понять, что тот совершенно точно не видит того ужаса, который вижу я, а затем срываюсь с места, поднимая в воздух облако пыли и мчусь куда глаза глядят.
«Трусиха! Это же прошлое! Всего этого вообще не существует, зачем убегаешь»?! – ругаю лису мысленно, словно она способна меня услышать, избавиться от страха и вернуться обратно. Ругаю до тех пор, пока лапы не тормозят, а дрожь в теле не унимается. После чего начинаю ругать себя. Ведь это просто инстинкты! Понятное дело, лиса могла испугаться. Да любой бы на её месте, увидь призраков, помчался бы прочь без оглядки!
Но что-то держит её, - чувствую это всем своим существом. Что-то удерживает лису, не позволяет уйти и оставить это место. Εё страх овладевает и мною. Но её стремление и желание во что бы то ни стало вернуться обратно, становится и мoим желанием.
Ещё недолго лиса не двигается, а затем резко срывается с места и мчится обратно в направлении каменной насыпи, за которой всё еще ведут оживлённый разговор старик Отто и молодой Килиан в окружении десятков безликих существ похожих на плотное скопление серого дыма.
Неужели это и есть неупокоенные души, о которых говорил Отто?
Неужели и он, как эта лиса, был способен видеть их?
– … луч света, что озарит твою душу и разгонит тьму, мальчик мой. Дождись его. – Фразы долетают до меня обрывками.
– А что если я не увижу его, старик? Не узнаю?!
– Точно узнаешь! Ты почувствуешь.
– Когда?
– Твоё сердце подскажет. А до тех пор не позволяй огню внутри тебя угаснуть, Килиан. Каждый раз, как бы тяжело ни было, найди цель. Без цели ты мёртв. Найди смысл! Найди цель! Живи, мой мальчик!
А затем начинается настоящий кошмар…
Чёрная сталь рассекает воздух и ударяет в грудь стаpика.
Килиан срывается с места и мчится в сторону города, когда раздаётся голос усиленный рупором.
Хорошо знакомый мне голос…
– Бежать некуда, парень! Они все уже мертвы!!!
Οтец.
– Вот я и нашёл тебя, старый ты чёрт, – мой отец,только десятью годами моложе, хватается за рукоятку кинжала и рывком выдёргивает оружие из груди старика. Чёрная кровь фонтаном брызгает во все стороны, пачкая ботинки моего отца, но тот будто и не замечая этого, вытирает лезвие кинжала о штаны, прячет его за пояс и, прежде чем вернуться к отряду, бросает полный омерзения взгляд на Отто и напоследок добавляет:
– Увидимся в аду.
– С удовольствием, – из последних сил хрипит старик, невидящим взглядом провожая моего отца спешащего вниз по склону к отряду, что ведёт расправу над колонией мортов.
Крики, стоны, женcкий плач и мольба о помощи доносятся отовсюду.
Всё внутри меня дрожит от ужаса, душа плачет, хочется немедленно проснуться, вынырнуть из этого кошмара, но я точно знаю – рано. И лапы лисы сами двигаются, выводят меня из укрытия, и я упираюсь холодным носом в раскрытую ладонь умирающего старика.
– Вернулась, красавица? – Слова его хриплые, рваные, едва слышные, а на губах блуждает тень неизменно доброй улыбки, словно ему и не больно вовсе. Словно и не страшно… умирать.
Веки медленно опускаются, пряча затянутые пеленой глаза, а улыбка угасает.
– Я слышу… как ты плачешь, дитя, – шепчет Отто, едва шевеля губами.
Мне требуется несколько долгих секунд, чтобы убедиться – ко мне обращается, а не к одному из призраков, что плотным кольцом смыкаются вокруг нас, словно они здесь для того, чтобы забрать старика, утащить на тот свет его душу.
– Не нужно, - ещё тише, делая над собой усилие, и дрожащей ладонью касается моей мягкой шерстки. – Не стоит плакать. Ведь умираю не я… а всего лишь это тело. Для кого-то я давно уже мёртв, а для кого-то еще даже не родился. Время – странная, опасная, но крайне удивительная штука… – Речь его обрывается негромким хриплым кашлем, вырывающимся изо рта вместе с кровавыми брызгами, но старик делает над собой очереднoе усилие и почти беззвучно добавляет: – Я уже видел это… Видел, как ты приходишь ко мне… Раз за разом, блуждая по кругу. Ждёшь ответа?.. Мне жаль, но истина в том, что у меня его нет. Ответ... ответ он… Я так его и не дождался. Я так и не успел… увидеть чудо. Но ты… ты особенная… лисичка. Я знаю… ты сможешь сделать то, чего так и не смог сделать я. Ты сможешь, ты поймёшь, что важнее всего в этом мире. – Старик вновь заходится в кашле, вскоре глаза его закрываются, а изо рта вырывается судорожный и вероятно последний выдох, сопровождающийся тремя практически беззвучными словами: – Следуй… за мёртвыми.
Вот так умер старик Отто.
«Знал ли он, с кем разговаривал на самом деле?.. Знал ли, кому были адресованы последние сказанные им при жизни слова»?.. - глядя на его застывшее лицо подумалось.
А следом другая мысль болезненно взорвалась в голове,и мне захотелось горько расплакаться:
«Неужели мой отец был настолько жестоким человеком, что вот так безжалостно, ни на секунду не замешкавшись, мог убить беззащитного старика»?
Впервые в жизни мне стало за отца стыдно.
О, как же… как же мне за него стыдно!
– Ну! Чего там возитесь?! – громкий мужской бас отвлекает меня от тяжёлых мыслей,и я устремляю взор в сторону низины, где отряд моего отца уже зақончил расправу над взроcлыми членами колонии и сейчас проводит отбор: слабых, больных и младенцев убивают на месте, а здоровые дети и подростки заполняют приготовленные для них клетки.