Офицер. Слово чести (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 26

С денщиком всё прошло хорошо, показали вещицу якобы найденную в его вещах, обвинили в воровстве, не красиво, понимаю, но так нужно, ну и кинув ему его же пожитки, пинками прогнали прочь. А тот кричал о своей невиновности, и был прав. Я же с холодностью в тоне велел ему идти в расположение, мол, завтра поговорим. Тот ушёл, а мы, потренировавшись с дядькой, после неё ополоснулись из ведра, вода тёплая, нагрелась на солнце, и сели ужинать. Тут и хозяева пришли, в доме обустраивались, а я решил поговорить с обоими казаками. Приступив к чаю, к нему были ещё теплые ароматные булочки с вареньем, Егор оказался изрядным кулинаром, сказал:

— Город у границы, и разных контрабандистов тут хватает. Разбогатели те на контрабандах, надо бы тряхнуть их. Как на это смотрите?

Как оказалось, смотрели те на это крайне положительно, поэтому внимательно смотрели на меня, ожидая продолжения, а оно было. Ведь не только они ко мне присматривались, но и я к ним, и четырёх дней мне вполне хватило чтобы понять, с казаками можно иметь дело. Надёжные — вот как можно их охарактеризовать одним словом. А с чего начать, мне было известно, всё же со старшим тут контрабандистом я пообщался предметно очень серьёзно и тот дал общий расклад по району. Посетил я только одного хуторянина, где вещи Игоря были, однако контрабандистов, которые и после гибели старшего будут работать, ту хватало. А работать они будут, слишком крепко завязаны в этом деле и имеют связи с той стороны. Стоит их навестить, да попросить поделится не праведно нажитым. А то отчислений по лицензиям пока нет, то что получает завод за производство касок и котелков, всё идёт на расширение и модернизацию производства. Пользуясь возможностью, я постепенно обновлял всё оборудование и станки на самое новейшее и совершенное. Так что ещё полгода дохода от них ждать не стоит. Там с краю, убрав часть забора, строится ещё одно длинное кирпичное здание корпуса будущего производственного цеха. Пока цены невысоки и война не началась, я и вкладываюсь в расширение. Поэтому кроме как моего же счёта в Русско-Восточном банке, где двадцать пять тысяч, больше ничего нет. Есть ещё один счёт, но с него кормятся три газеты, на самоокупаемость они пока не вышли, хорошо если в ноль выходят. Колонка объявлений на всю последнюю страницу купеческой газеты, только-только начала давать доход, купцы распробовали способы подавать рекламу или сообщать что имеют на продажу, быстро так находя клиентов, остальные пока в убытке. Типографии зарабатывают, но всё уходит на оплату рабочим и их содержание, тут тоже нужно ждать пока не привлекут клиентов и не пойдёт хоть какой-то стабильный доход. Однако по газетам я был в курсе, что они деньги будут тянуть, оттого и открыл им счёт, резерв на голодное время, а пока те работают, и развиваются.

Вот только у меня кроме личного счёта резерва в средствах не было, а я бы хотел его иметь, поэтому надежда на контрабандистов была вполне серьёзной. Я о том, что стоит их пощипать, в будущем, задумался ещё когда того старшего контрабандиста потрошил на информацию. И вот сейчас это время пришло и стоит воспользоваться теми знаниями что у меня есть. Возможно некоторые уже неактуальны, но всё равно что-то использовать возможно. Пока война не началась, стоит поднять своё благосостояние на максимально возможную высоту, да и во время войны за счёт германцев тоже не нужно кое-чем щёлкать. Я не торгаш или какой-то там барыга. Меня можно назвать в некотором роде дельцом, я этого не стыжусь, воспитание такое, что в будущем и офицеры были вынуждены зарабатывать, чтобы купить хлеб. Я смотрю на местных офицеров, они спину не согнут, чтобы подобрать то что упало, это видите ли урон их чести. Это нужды они не знали, во Франции таксистами ещё не поработали, там понятия и нравы быстро поменяются. А вот я наклонюсь, я подберу. И вот эти контрабандисты, или германцы, все трофеи с них, это то чем побрезгают другие, а я приберу. В этом казаки были похожи на меня, и мне кажется, в этом роде те меня принимают за своего. Наверняка те уже задаются вопросом, а не казацких ли я кровей? Не спрашивали пока, но думаю вопрос назреет и те поинтересуются. Правда, то что я Волков и у меня родственников если не пол-Москвы, то всё равно немало, те в курсе. Письма-то приходят. Вон, младший брат решил бросить учёбу в техническом университете, и пойти на военную службу. Еле отговорил, срочную телеграмму отправлял, тот уже экзамены сдал и поступил университет. Пусть учится на инженера. Сам я о карьере военного не мечтаю, сразу подам прошение об отставке, как война закончится. Это если наша возьмёт, ну а если нет, там уже не важно.

По родственникам тоже ситуация интересная. У меня два дяди служат, один ротмистр в кавалерии, другой капитан второго ранга, старпом на старом броненосце на Балтике. Есть ещё кузены и разные братья, четверо служат, и двое учатся в разных военных заведениях. Кстати, один из троюродных братьев сейчас корнет в Пограничной Страже. Только служит далеко, на Дальнем Востоке. Он в один год с Игорем выпустился. Так что служивых среди нашего рода хватает. В высоких чинах не ходим, но воюем хорошо. Дворянская честь и честь семьи дело хорошее, однако, я как ни смотрел, но такое изымание средств у контрабандистов, и трофеев с германцев, для меня никакого морального урона не несут. В этом и есть разница в воспитании, то что для местных полное табу, для меня норма. Я тут как по минному полю хожу, уже сколько раз по краю ходил, но пока держусь. Поэтому по работе с контрабандистами, должны знать трое, я и мои помощники. Эта одна из основных причин для чего они мне нужны были, учёба и наставничество на втором месте. Вот с германцами сложнее, свидетелей будет немало, но к счастью самому мне там мараться не нужно, у меня казаки есть и те с удовольствием сделают всё за меня. Для них как раз это нормальная работа. Для вида я буду их журить, да и то если их поймают на горячем, ну и дальше отправлять за трофеями. Тут тоже по всякому их можно взять, но я надеюсь на засады, огонь в упор, разогнать выживших и дальше сбор. Особенно обозы и тылы привлекают внимание. Если кассу какой части возьмём, то всем хорошо, а марки я приберу, пригодятся. Если что, сделаю кассу нашей пулемётной полукоманды, выдавая средства солдатам в некоторых случаях. За гибель родственникам отправим, за ранение выплаты сделаем. Найдётся куда потратить, но касса моя будет, и там отнюдь не всё. На сбор самых ценных трофеев направлю казаков, и если что ценное будет, заберу, не сообщая никому, чтобы в мародёрстве не обвинили. Те более видя, как ведёт себя Зиновьев, сразу понял, что трофеи ему не интересны, и для него это всё равно что быть мародёром. А для меня нет, для меня всё по-другому. Как я уже говорил, воспитание иное. И знаете что? Мне моё воспитание нравится больше, чем у местных, я гибче и психологически более стоек. Жаль всё же что зама я не смог уговорить отправить жену в тыл, тот ответил категорическим нет, но это уже его решение. Биться лбом о кирпичный забор непонимания, я не собирался. Привычка такая, говорю один раз, дальше уже не мои проблемы.

Сейчас же, глядя в глаза казаков, в которых был заметен интерес, сообщил им:

— Есть информация, пусть устаревшая на полтора месяца, но думаю можно её ещё использовать. Так вот, хуторов округе множество, и в некоторых контрабандисты держат базы, схроны, где прячут то что доставили с той стороны, дефицит у нас, продавая тут в лавках или кабаках, или отправляя дальше в наши тылы. Это конечно мелочь, но начнём с них. Потом с более крупных местных скупщиков, что всё это берут и перепродают. С них можно взять больше, однако оставим их под конец.

— Командир, а не лучше с них и начать, если барыша с них больше будет? — поинтересовался мой наставник.

Это не была жадность, ему действительно было интересно почему я решил начать с хуторян, вот и желал получить ответ, чтобы прояснил их общее недоумение.

— Если так подумать, то конечно вы правы. Если бы не один момент. Эти скупщики, да и вообще кто связан с контрабандистами, что они сделают, когда пойдут слухи о том, что кто-то хуторян бьёт?