Туз Черепов (ЛП) - Вудинг Крис. Страница 114

Город охватил сверхъестественный страх. И они боялись налетчиков не только из-за их репутации; казалось, сами дредноуты излучали ужас. Одного их присутствия было достаточно, чтобы все жители впали в еще большую панику. Дредноуты прибывали один за другим, пока они не усеяли все небо, как черви гниющую плоть. Из их корпусов вылетали «Блэкхоуки», роившиеся словно мухи над гнилым мясом. Вопреки всем законам аэродинамики, крылья «Блэкхоуков» были направлены вперед, как зубья у вилки, и они летели звеньями — три или шесть кораблей в звене, — так близко друг к другу, что чуть ли на соприкасались крыльями. Тем не менее, их пилоты двигались как один, зная курс другого, и никогда не сталкивались.

Пушки дредноутов открыли огонь, и «Блэкхоуки» бросились в атаку.

Небо наполнилось пламенем. Всюду, насколько мог видеть глаз, поднимался вверх дым и вспыхивали взрывы, большие и маленькие. Подбитые корабли валились сверху на город, вызывая пожары и уничтожая здания и улицы там, где они ударялись о землю. Все это походило на мифическую битву, титаническое сражение между старыми богами, пока смертные мчались, как мыши, в укрытие, стараясь сохранить свои ничтожные жизни.

— Может ли быть еще хуже, черт возьми? — раздраженно проревел Малвери, скорчившийся в укрытии и одним глазом глядевший на развертывавшийся в облаках бой.

Ашуа подняла руку, ладонью вверх.

— По меньшей мере, дождь ослабел, — оптимистично сказала она.

Сило выскочил из-за их щита из разбитых камней с дробовиком наготове, но потом опять пригнулся, не выстрелив.

— Похоже, чисто, — сказал он.

Полдюжины солдат Коалиции пробежали мимо, сгорбившись и шлепая по лужам мощеной дороги. Сило выбежал из-за укрытия и последовал за ними; остальные держались близко к нему. Они передвигались быстрее и беспечнее, чем он бы хотел, но сейчас все решало время. Кэп, если ему повезет, очень скоро выключит устройство азриксов. К этому времени они должны захватить как можно больше противокорабельных пушек города.

«Конечно, если кэп не сумеет выключить устройство, все наши усилия не стоят и выеденного яйца», — подумал Сило. Но он считал, что кэп сделает свою часть. Трудно остановить человека, вроде него, когда ему что-то взбрело на ум.

На бегу он продолжал высматривать засаду. Он заметил движение за сломанными стенами, какие-то фигуры мелькнули на перекрестке, но было очень трудно отличить врагов от жителей города с одного взгляда. У многих пробужденцев не было их традиционной униформы, только Шифр, нарисованный или вышитый где-нибудь на одежде. И все они были вардийцами, отличались только атрибуты.

Когда-то здесь проходила гордая и богатая улица, находившаяся совсем рядом с Народным парком, в тени Великого утеса. Сейчас окна всех домов были выбиты, крыши накренились и провалились, за нетвердо стоявшими фасадами сверкали языки пламени. Вся улица была завалена обломками, оставленными бомбами. Среди развалин скрывались тела, показывая миру то руку, то голову, то пустые глаза и окровавленные волосы. Некоторые лежали у всех на виду, изрешеченные пулями. Сило бездумно перепрыгивал через них; они стали декорацией.

Впереди шли големы и солдаты, среди них бежали рыцари Центурии. Мачты электрогелиографа, стоявшие по всему городу, были повалены, так что приходилось посылать гонцов, чтобы связаться с более отдаленными очагами сопротивления; тем временем часть армии, находившаяся во дворце, захватывала ближайшие орудия. Многие противокорабельные батареи находились около дворца, чтобы получше защитить сердце Теска. Возможно, некоторые — сильно укрепленные и легко защищаемые — так и остались под контролем Коалиции. Но было слишком много других, не так хорошо защищенных. Пока три врага рвали друг друга на куски в небе, концентрированная атака снизу могла бы уничтожить их всех.

«Если они смогут вернуть себе орудия. Если кэп пробьется к устройству».

Впереди послышался пулеметный огонь, за ним последовал залп из винтовок. Сило припал к земле на конце улицы, там, где она переходила в площадь. Еще вчера в центре площади стояла высокая каменная колонна, но сейчас она сломалась на середине и обрушилась. Груда обломков, словно тень от солнечных часов, протянулась на запад от основания колонны, отмечая час своего уничтожения.

Там окопались пробужденцы — стражи, наемники и крестьяне-добровольцы, все вперемешку. Отчаявшиеся испуганные люди, собравшиеся за горами упавших камней и стрелявшие в любого, кто подойдет поближе. Сначала засада самми, а теперь еще и маны. Они видели, как великая революция рушится у них глазах, и у них не было плана отступления.

Сило пригнулся, когда когда пуля чиркнула по камню у него над головой. Он махнул Малвери и Ашуа, приказывая держаться пониже; он хорошо помнил, что пообещал кэпу вернуть их назад целыми и невредимыми. В руинах прятались снайперы, кончики их винтовок виднелись через разбитые оконные рамы.

Но ни снайперы, ни пулеметы не могли остановить големов эрцгерцога. Они притопали на площадь и врезались прямо в баррикады. Пулеметы бесполезно били по их броне, пули, отлетая, выбивали искры на камнях. Тогда из-за баррикад начали бросать динамит. Один из големов потерял ногу, другой закачался, потрясенный.

Сило услышал сверху постукивание: твип-твип-твип. Он взглянул наверх и на мгновение заметил на крыше стройную темную фигурку.

Она была одета в броню, которая покрывала все тело и туго облегала ее формы, и носила изысканно декорированную винтовку с длинным стволом. Он видел ее только одно мгновение и потом опять потерял: цвет ее брони изменился, слился с фоном, маскируя ее, делая неразличимой.

Только это он и увидел от Залексы Кром, печально знаменитой убийце, рыцаре Центурии. Но там, где раньше торчали винтовки снайперов пробужденцев, сейчас лежали мертвые люди, их руки свешивались с подоконников.

Солдаты побежали за големами. С ними пошел Граниэл Трейт, сам выглядевший наполовину големом из-за массивной зачарованной брони, черной металлической кувалды в одной руке и огромного револьвера в другой. Пули летели вперед и назад через площадь, пока солдаты Коалиции пытались штурмовать позиции врага.

Послышался низкий гул, и камни баррикады перед носом Сило задрожали и затанцевали. Рыча моторами, на площадь ворвалась бронированная повозка, приземистая и квадратная, толкая перед собой россыпь обломков. На ее спине горбилась широкая пушечная турель, и она ехала на огромных металлических гусеницах.

— О, черт! — воскликнула Ашуа. — Ползун! Милиция использовал их против нас в Раббане, когда дела были совсем плохи.

Ползун начал стрелять из пушки, и взрыв бросил ее вниз. Все закрыли головы и припали к земле, а каменные осколки задавали им перца. В ушах у Сило звенело, когда он опять встал на ноги. Через поднявшуюся пыль он видел искалеченные остатки голема, лежащие посреди площади; их окружали тела солдат.

Ползун двинулся вперед, его гусеницы давили тела, попадавшие под них. Пули отскакивали от его брони, пушечная турель поворачивалась. Солдаты Коалиции обратились в паническое бегство. Потом пушка грохотнула опять, и солдаты полетели, некоторые — кусками.

Пробужденцы оживились и засыпали площадь пулями. Силы Коалиции подались обратно, не в силах сражаться с бронированным ползуном. Сило и остальные прикрывали их отход, стреляя по врагу, чтобы держать их занятыми.

— Нам надо попасть на другую сторону площади! — крикнул Малвери. — Там — противокорабельная пушка. Раньше я проезжал мимо нее на трамвае по дороге в свой медицинской кабинет.

— Никто не пройдет, пока здесь ползун, — сказал Сило, а потом увидел, как кто-то встал из-за укрытия. Граниэл Трейт, гигантские доспехи которого были крошечными по сравнению с головой, побежал через площадь к ползуну. Тот стал поворачивать пушку, но слишком медленно. Трейт врезался плечом в бок ползуна с силой паровоза, и, к изумлению Сило, сделал в нем большую вмятину, разрушив колесную опору. Гусеница на этой стороне бесполезно крутилась, ползун попятился назад и заскользил по плитам мостовой. Он ударился о низкую стену и немного наклонился, его гусеницы приподнялись от земли. Трейт мгновенно схватился за них снизу и, напрягая все мускулы, толкнул ползуна вверх. Тот перевалился через стену, с катастрофическим металлическим криком обрушился на свою турель и остался неподвижно лежать.