Всадник на чужой земле - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1". Страница 3

— Приглашение от Нобелевского комитета для получения премии уже поступило?

Ученый криво усмехнулся:

— У них не существует такой номинации, но в принципе… Почему бы и нет. За открытие такого уровня можно и создать!

— Ты всерьез решил меня обмануть? — ласково спросил олигарх.

Он был упрямым, самоуверенным, импульсивным и зачастую бесцеремонным. При этом у него было особое чутье на деньги. Умел быть осторожным и расчетливым и не боялся рисковать. Покупал, когда цены падали предельно низко, продавал, когда приобретение вновь дорожало, не дожидаясь, пока мыльный пузырь лопнет и рынок опять придет в упадок. Ему всегда удавалось уловить эти переломные моменты взлетов и падений.

— Полагаю, с теорией как раз швах. Никаких миров ты не искал, а занимался мозгом. Ничего в этом нет ужасного, даже пенициллин открыли случайно, но мои деньги нужны именно для завершения трудов. Пусть так. Хотелось бы уточнить кое-что, прежде чем раскидываться капиталами.

— Да? Не станете выбивать силой?

— За кого ты меня держишь? Я тебе урка паршивый? Никогда не иду против закона, если его можно соблюсти к общему удовлетворению.

Выдержал паузу для ответной реплики «вроде отжима никелевого комбината» и не дождался. Все же не наглеет.

— Если дело дойдет до коммерческого использования, получишь свой процент. Небольшой, но достаточный для приличной жизни и дальнейшей трудовой деятельности. Вот с премиями и известностью придется погодить, пока не научишься пересаживать сознание в тело другого человека с полным контролем. Требуется управление и свободный выбор объекта. Необходима зрелищность и экшн, а не старый дедушка с ревматизмом и инсультом, выпавший по лотерее в качестве реципиента. Иначе это никому не продать.

— Вы не понимаете, — с тоской сказал ученый, — подсадка вовсе не случайна. Именно в этом и проблема. Фактически идет автономный поиск. Конечный результат предсказать невозможно. Нельзя выбрать мир, потому что аппарат ищет не его, а совпадающие мозговые характеристики. Если хотите, записываю душу и ищу аналог. Человек в теории может оказаться в соседней комнате, но на практике почему-то всегда в ином мире.

— Может, там наши двойники?

— Я думал. Не получается. Полного подобия быть не может. Совпадение — процентов девяносто. Не знаю! Нужны опыты и время.

— То есть много денег.

— Ну… да. Основная проблема в том, что после полного замещения вернуть назад невозможно. До какого-то момента сигнал нормальный, все идет хорошо — и сразу обрыв.

— О, как с тем наркоманом, из-за которого тебя выперли из института.

Вон как перекосило. Еще ведь хорошо отнеслись. Если человек якобы после безобидного опыта превращался в овощ, могли и посадить. Руководство за свою шкуру испугалось: ведь разрешение давали, не представляя, чем конкретно занимаются в лаборатории. Справки навести стоило, чтобы иметь хороший козырь. Не стоит лепить из инвестора дурачка.

— Господин гений, — сказал после паузы олигарх, в бешеном темпе обдумав новую информацию. — Представьте себе, что человек на том конце, пусть в другом мире, имеет свои мозги. И при полном наложении некие параметры сдвигаются. Каков выйдет итог? Подозреваю, донор изменяется, а здесь то самое тело без души. Живое, но без разума. Хм… а вы доказали существование Бога и души, знаете ли.

— Значит, все бесполезно, — хватаясь за голову, пробормотал ученый. — Получить контроль над телом и вернуться — нельзя.

— Ну не вполне. Ваши опыты я профинансирую. Может быть, некий полезный результат все же получим.

— Да? — оживая, спросил изобретатель.

— Дело в том, — устало проведя рукой по лицу, сказал олигарх, — что тебя не зря привели. Правда, как выяснилось, не вполне то, что нужно, однако тоже… Ты слышал о моем сыне? — спросил резко.

— Нет, — настороженно ответил ученый. — Честное слово, нет…

— В прошлом году, — помолчав произнес олигарх, — пьяный водитель выскочил на тротуар и сбил двух человек. Девушку насмерть, а парня парализовало. При всех моих деньгах и десятке операций ничем нельзя помочь. Он был высокий, сильный, спортивный, уверенный в себе, умный мальчишка. Без моей помощи учился на «отлично» и почти закончил МГУ. Симпатяга и не нуждался пускать пыль в глаза девчонкам папиными деньгами: и так на шею вешались. Он всегда был первым и лучшим. А теперь он ниже шеи не может шевелиться. Совсем! — почти сорвался на крик. — Делает под себя и при этом способен думать. И он не хочет жить! Зачем и кому такая жизнь нужна!.. Я надеялся, — помолчав сказал, — дать ему хотя бы иллюзию жизни в этом вашем… виртуальном пространстве. Или параллельном, где бы оно ни находилось… — Он выругался. — Ну что ж… Если нет иной возможности, придется дать другую жизнь. Пусть и без возврата. Не смотри так, — сказал устало. — Это лучше, чем он станет угасать, отказываясь есть, а мне смотреть на это и думать — заставить питаться насильно через трубочку или пустить все на самотек. Это мой сын! — крикнул. — Я дам ему шанс!

Глава 1

Подземелья

Зверь уловил знакомое сочетание звука с вибрацией «тук-тук» и, поспешно поднявшись, быстро направился в правый поворот. Эхо шагов в каменных переходах разносится достаточно далеко, и надо своевременно выйти на пересечение путей, иначе добыча, столь беззаботно шляющаяся по его владениям, умудрится пройти мимо, прежде чем удастся сблизиться на дистанцию броска. И это будет крайне обидно. Жрать хотелось неимоверно.

Тук-тук, тук-тук…

Так ходит лишь двуногий. В малом количестве они не опасны, медлительны и на удивление плохо видят. Потому используют источники свечения и вне их практически беспомощны. Зато мяса много, и оно вкусное. Впрочем, расслабляться не стоит. Иной раз способны больно ужалить, и поэтому брать их требуется на манер крысы — одним ударом.

Тук-тук, тук-тук…

Конечно, такими категориями он не думал. Неизвестно, думал ли вообще, потому что мозг у него отсутствовал. Точнее, нечто имелось, но было размером с орех. Зато охотничьи инстинкты развиты до чрезвычайности, и есть хотелось постоянно. В любое время и в каком угодно количестве. При удаче мог зараз сожрать не меньше половины своего немалого веса и оставался у туши, пока окончательно не съедал, вплоть до костей, не замечая запаха тухлятины.

С нюхом у него были сложности. Он практически отсутствовал, в отличие от замечательного слуха, почти полностью заменившего еще и зрение. В вечно темных подземельях нюх не особо требовался, разве что в качестве определителя, где находится более теплое место. А на охоте был бы полезен.

Тук-тук, тук-тук…

Двуногий тащился медленно, и, стремительно промчавшись по хорошо знакомому лабиринту ходов, зверь добрался до места выхода в атаку. В округе давно не было соперников и опасностей, но он внимательно прислушался, прежде чем протиснуться сквозь узкий лаз на другую сторону тоннеля. Ничего. Пустота. Стараясь не производить шума, чтобы не насторожить добычу, полез в проем. Голова, лапы и туловище. И в этот момент его обожгло страшной болью в задней части, а затем сверху обрушилась тяжесть. Невольно дернулся вперед, не понимая, почему задние ноги не слушаются. Уже вторично ощущая боль в области шеи, попытался повернуться, чтобы придавить напоследок перехитрившего врага. Тело не реагировало, а то, что заменяло сознание, быстро уходило.

Я привалился к стене, тяжело дыша, не забыв поставить аккуратно рядом свое оружие. Конечно, настоящие доблестные вояки наверняка высмеяли бы эту самостоятельно изготовленную из подручных материалов вещь. Короткое, под рост тщательно подобранное древко, с насаженным в качестве острия обоюдоострым ножом. При определенном навыке может выполнять функции боевого посоха, копья, ножа и топора. Можно резать, колоть и рубить. Для охоты в катакомбах и защиты на Дне удобно и неоднократно использовалось. Хотя, безусловно, по улицам удобнее ходить с обычным ножом: не так заметен. Впрочем, у меня огромного набора не имеется. Хорошее железо дорого и так просто не спереть. Ко всему кинжал — признак статуса, по нему любой местный о тебе много скажет, и чужим не воспользуешься — руки выдернут. Пришлось покупать лезвие, а в быту пользуюсь совсем другим, паршивым. Впрочем, прозвищем Хотокон, от «палка плюс нож» на жаргоне, в душе даже горжусь. Случается, награждают гораздо худшими.