Мир на кончиках пальцев (СИ) - "dihotomiya". Страница 9

Сегодня звуки не казались ему такими громкими, и Драко снял заклинание, чтобы убедиться в этом, а когда догадки подтвердились, он облегчённо улыбнулся.

В дверь постучали.

«У меня будет хоть час спокойствия?» — взбесился Драко.

Когда он поднялся, то почувствовал запах свежей выпечки и чёрного крепкого кофе. Драко обожал кофе с булочками по утрам. В попытках нащупать руками трость, он свалился с кровати и ударился лодыжкой о ножку массивного кресла, стоявшего рядом с кроватью. Это окончательно вывело его из себя, и он почувствовал непреодолимое желание накричать на того, кто находился за дверью. Он встал с пола, на котором так удобно расположилась его трость, захватив её с собой, и, прихрамывая, пошёл открывать будущему калеке.

— Доброе утро, мистер Малфой, сэр! — радостно поприветствовал звонкий голосок.

— А, Добби, это ты.

Злость Драко моментально испарилась, когда он понял, что это Добби.

— Я принёс вам плюшки и кофе, сэр.

— Что ж, проходи, — Драко открыл дверь пошире, и эльф-домовик вошёл внутрь.

Добби поставил поднос с завтраком на столик и застыл в ожидании следующих указаний.

— Что нового в Хогвартсе? — спросил Малфой, наслаждаясь ароматом булочек.

— Мистер Дамблдор очень доволен, что министерство магии уделяет так много внимания

замку, — воодушевлённо рассказывал домовик. — Столько людей было выделено для восстановления Хогвартса!

— Да, это здорово, — безучастно отозвался Драко и присел в то самое кресло, о которое ударился.

— Гарри Поттер тоже обещал скоро присоединиться, — продолжил Добби.

— А разве его здесь нет? — удивился Драко.

— Нет, сэр, он сейчас помогает министру.

— А откуда ты всё это знаешь?

— Гарри Поттер — мой друг, сэр! — гордо заявил Добби.

Драко хмыкнул и принялся за завтрак.

Он с аппетитом откусывал воздушное тесто, запивая его кофе и ощущая весь ароматный букет зерен, из которых он был сварен. Кисловатый привкус из недозрелых зёрнышек задерживался на языке, и Драко наслаждался напитком, словно дорогим вином, а ваниль, еле ощутимая в тесте его любимых булочек, пробуждала его память о детстве.

Закончив завтракать, Драко отпустил домовика, сказав ему напоследок, что всегда будет рад пообщаться с ним. А Добби поблагодарил бывшего хозяина и покинул комнату, оставляя Драко в плену ароматов.

Удивительное свойство на Гермиону оказывала горячая пенная ванна, она словно растворялась в нежном запахе орхидей, и неприятное чувство, которое она испытывала после разговора с Роном, лопалось вместе с мыльными пузырями.

Погрузившись в состояние, близкое к трансу, она могла провести в ванной целый день, но в этот раз Гермиона прекратила сеанс исцеления души и покинула мир беспечности, возвращая все прежние мысли на их законное место. Она не могла не думать о том, что очень обидела Рона, но ведь они ещё слишком молоды, чтобы думать о совместном проживании.

«У него очень ранимая душа», — подумала Гермиона.

Она поняла, что нужно немедленно найти Рона и извиниться перед ним, сказать, что он так же ей дорог, и что ничего не изменилось.

Сердце Гермионы сжалось в страхе потерять Рона, и она постаралась отвлечь себя мыслью о том, что сегодня ей предстоит пройти проверку, задуманную мадам Помфри.

Она всё глубже и глубже погружалась в размышления и вспоминала всё познанное в колдовской медицине. Раньше она и представить не могла, что это так увлечёт её, а теперь Гермиона готова была практически жить целительными настойками, магическими мазями, изучать новые травы, привезённые из далека. Видеть, как раны затягиваются на глазах, а переломанные кости срастаются за ночь — было высшей наградой для Гермионы Грейнджер. Она, наконец, обрела себя.

Меряя шагами свою уютную спальню и прокручивая в голове названия лечебных зелий, она подошла к большому зеркалу. Из зазеркального таинственного мира на неё смотрела симпатичная девушка с длинными мокрыми волосами, красными от горячего пара щеками и жизнерадостной улыбкой. Присмотревшись повнимательнее к своему отражению, Гермиона заметила маленький шрам на скуле и вспомнила о войне. В глазах тотчас погас весёлый огонёк, и она погрустнела. В её мысли, словно в распахнутое окно, вторгся Драко Малфой, как ночные бабочки, летящие на свет. Что-то внутри её беззащитного сердца заколотилось кулачками о хрупкую оболочку, и Гермиона почувствовала, как её глаза наполняются слезами.

Уже несколько раз она задавала себе волнующий душу вопрос: “почему Малфой вызывает такую палитру чувств и эмоций?”, но ответа пока не получила.

С тех самых пор, как Гермиона увидела Драко убегающим от Пожирателей Смерти из башни астрономии, и когда несколько зелёных искр, разбиваясь о стену, попали в него, осветив серо-голубой оттенок испуганных глаз, она не могла спокойно вспоминать бледное лицо Драко Малфоя. Всё холодело внутри от мысли, что он мог умереть.

Гермиона тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Она постояла ещё какое-то время перед зеркалом, рассматривая своё отражение, а потом отошла от него и направилась к шкафу.

Она уже стояла одетая в ожидании того часа, когда ей предстоит уйти в больничное крыло.

***

— Мисс Грейнджер, добрый день, — поприветствовала мадам Помфри.

— Здравствуйте, — улыбнулась ей Гермиона.

— Вы, как всегда, пунктуальны, пришли с точностью до минуты.

— Мне не терпится приступить к вашим тестам.

— Что же, не буду вас томить.

Целительница провела Гермиону в кабинет медсестры и усадила за стол, на котором лежало несколько книг и перо с пергаментом.

— Я не привыкла быть строгим экзаменатором, так что буду вам помогать, — сказала мадам Помфри, усаживаясь за стол.

Гермиона улыбнулась женщине, и они приступили к работе.

Поппи Помфри задавала ей разные вопросы о колдовской медицине, показывала пузырьки с зельями и мазями, спрашивала о травах и их свойствах и напоследок попросила написать сложный рецепт настойки от сердечной боли. Гермиона послушно отвечала и выполняла всё, что от неё требовали.

Спустя несколько часов школьная медсестра довольно произнесла:

— Очень хорошо, мисс Грейнджер, просто замечательно! Думаю, вас ждёт великолепная карьера целительницы.

— Спасибо, мадам Помфри. Я не планировала грандиозную карьеру, я просто хочу помогать людям, — ответила Гермиона, слегка смутившись.

— Да, это у вас получается отлично, я видела, как вы заботитесь о мистере Малфое, — сказала Помфри, похлопывая Гермиону по плечу.

Она побледнела, вспоминая Драко, и отвела взгляд от медсестры.

— О, как быстро летит время! — посмотрев на часы, воскликнула женщина. — Уже время ужина. Я более не стану вас задерживать, молодому организму нужно хорошо питаться.

— До завтра, мадам Помфри, — вставая со стула, попрощалась Гермиона и покинула больничное крыло.

Сегодня она не нашла времени для Драко, но весь день вспоминала его.

«Почему всё, что я делаю, так или иначе, приводит меня к Малфою?» — подумала Гермиона.

Вечером небо разрезали яркие молнии, так пугающие Гермиону, и гремел гром, так успокаивающий Драко.

Он сидел на лавочке в беседке, вдыхая запах раскалённого асфальта и приближающегося дождя.

Сегодня был слишком скучный и ничем не наполненный день, Драко даже подумал, что был бы не против, если бы Гермиона навестила его снова.

Очередной раскат грома побеспокоил его мысли, и, наконец, зашумел дождь. Казалось, он заглушал все звуки.

Драко уловил запах сосновой смолы, доносящийся из гущи запретного леса, и вдохнул полной грудью, наполняя лёгкие свежестью и жизнью. Ещё в воздухе витал аромат берёзового сока, а в клумбе у лавочки копошились насекомые. Он уже сам приноровился к обострившемуся слуху и не удивился повышенной чувствительности обоняния, так что стало намного легче.

Глава 9. Мир осязаний

Уже три долгих дня не прекращал лить дождь, и всё это время Драко был один. Беспокоили его только домовые эльфы и мадам Помфри, заходившая к нему убедиться, что всё в порядке.