Фронтир Индикона (СИ) - Серебров Яр. Страница 23

    Полученную пластину сворачиваю в рулон, сминаю киянкой и вновь делаю ком. Проделав эту операцию несколько раз, скатал жгут и разрезал его пилой на “ломти”. Каждый “ломоть” снова раскатал в жгут и, выяснив какой объем мне понадобится для таблички, стал их шлепать как блины. Так как таблички тоньше чем кирпичи, я укладывал под пресс промежуточный брус, получая лист толщиной 2 см, размерами чуть больше, чем лист А4. Сделав четыре таблички, устроившись за вновь сделанным гончарным кругом и вооружившись деревянной палочкой, засел за переписывание информации. За неделю у меня ее набралось достаточно: цифры, градусы, азимуты. Страницы подписывал и сразу каталогизировал, чтобы не запутаться. Готовые таблички оставлял сушиться в тени навеса на земле. Закончив со своими записями, принялся переписывать то, что у меня было проявлено на руках. Со стороны смешно выглядит - сидит мужик, периодически поднимает руку смотрит вплотную, уж очень мелкий шрифт, потом чего-то карябает палочкой.

    - Hallo, wat is deze plek, - услышал я за спиной и резко обернулся. На границе выжженной земли и саванны стоял высокий, мускулистый парень лет двадцати, с копной волос соломенного цвета. Жесткое волевое лицо, резкие, словно вырубленные черты лица, классический северно-нордический расовый тип, или немец или швед. От усталости он едва держался на ногах. Пройдя под навес, он тяжело опустился прямо на землю.

    - Gelieve drinken.

    Голландец, пить просит и без перевода понятно. Одежды, кроме набедренной повязки из пальмовых листьев, на нем не было. Ноги изодраны, солнечные ожоги по всему телу и на руке браслетик зеленого цвета - наш клиент сто процентов. Язык точно голландский, только акцент странноватый, не слышал такого. Я подошел к нему и протянул флягу-орех с водой. Он резко схватил ее, слегка кивнул в знак благодарности и начал пить. Наконец, когда емкость опустела, он вновь заговорил.

    - Je me gered.

    - По-английски, пожалуйста, я плохо знаю голландский, - на автомате ответил я. Да что я говорю, он же не знает русский! - Do you speak English?

    - Ja meneer, natuurlijk weet ik Engels.

    Стоп! Что же я забыл-то инструкции от Ваньки, попробуем его совет.

    - Му-та-бор, - произнес я по слогам прямо как в мультфильме, - вы меня понимаете? - спросил я, совершенно не надеясь, что у меня получиться.

    - Матерь божья! Невероятно! Я вас понимаю. Это что за язык - русский? Колдовство! Святой Питер, это колдовство! - заговорил он на русском, с каким-то прибалтийским акцентом, стал креститься и снова перешел на голландский.

    - Onze Vader die in de hemel zijt. Uw naam worde geheiligd. Uw koninkrijk kome. Uw wil geschiede, op aarde zoals in de hemel…

    Кажись, отче наш читает… И с каким фанатизмом. Ну Ваня помощничка подогнал.

    - In eeuwigheid. Amen, - закончил он читать и тут же снова перешел на русский. - Колдун? - он зло посмотрел на меня.

    - Нет, - ответил я и для убеждения перекрестился.

    Незнакомец уже не таким строгим тоном продолжил:

    - Бог покарал меня, покарал! После воскресной проповеди отца Постма я согрешил. Не знаю, как это вышло! Я не пил ни пинты пива, эта бесовка меня окрутила, а я, ведь, образцовый семьянин, семь детей. Извините, я не представился - Мартин Ванденберг, механик и инженер славного города Бюргерсдорпе.

    - Что неужели, самого Бюргерсдорпе?

    - Да именно так, - он совершенно не заметил поддевки, расправил плечи, поставил руки на талию и гордо вскинул голову. - Лучший инженер, и единственный! Скорее скажите, что это за место, куда, куда-же забросила меня проклятая ведьма? Простите, что сразу не отблагодарил вас. Признайтесь, это вы развели дымы? Зачем вы подавали сигнал бедствия, что у вас случилось? Я сразу отправился сюда, как только два дня назад их увидел. Потом потерял направление, но вчера ночью было яркое пламя, я хорошо запомнил направление. Вы не поверите, со мной произошла невероятная история, проклятая колдунья!

    - Если вы не против, я буду вас называть герр Мартин? - перебил я его, видя, что голландец находится в слегка неадекватном состоянии.

    - У нас принято обращение господин, но учитывая, что у буров много немецких поселенцев, а мой отец имеет прусские корни, то ничего не имею против, - он театрально взмахнул руками, - хотя какое значение это сейчас имеет?

    - Герр Мартин, вы верно хотите узнать где вы очутились и как сюда попали?

    - Как я сюда попал я и так знаю. Меня окрутила ведьма, проклятая ведьма! Это место не похоже на ад, я сразу понял, что это Африка, но эти пейзажи совсем не похожи на вельд Трансвааля, тут слишком жарко и много деревьев, которые я никогда не встречал. Похоже на Намиб или чертову Замбию. Да не молчите же! Скажите наконец где я нахожусь?!

    - Где-то рядом с экватором, абсолютно точно это не Намиб и не Замбия, скорее всего Сомали, Кения, возможно Уганда, точнее я вам не скажу.

    - De hel is vol van ass… Но это невозможно, я никак не мог так далеко оказаться. О мой бог, простите, что не спросил вашего имени, как к вам обращаться?

    - Ярослав, просто Ярослав.

    - Русский? - он, дождавшись моего одобряющего кивка продолжил, - в прошлом я встречался с вашими соотечественниками. В Роттердаме я работал в механических мастерских у старины Меера и передавал заказчику, из местечка со смешным именем Ураль, паровой молот на тысячу тонн. Его охраняли ка-за-ки - отличные ребята! Мы с ними поладили и обмывали сделку в “Морском Черте”. Представляете, они выпили у старика Хельсинга недельный запас женевра! И после этого еще как следует намяли бока этим снобам, английским матросам, вздумавшим их чему-то поучать. Ну что же вы молчите? Как здоровье вашего императора Александра II?

    - Давайте об этом позже, - ответил я. - Мартин если вас не затруднит расскажите о себе. Я заранее достал глиняную табличку и приготовился записать его рассказ. - Где и когда родились, ваше образование, чем вы занимались? А после, обещаю, расскажу все что знаю об этом месте.

    - Как пожелаете, Герр Ярослав, как пожелаете, - взяв некоторую паузу он продолжил, - родился я 11декабря 1832 года от рождества Христова, в семье сельского плотника, в деревушке Эйнкхаузен. Богом забытое месте Голландии.

    Охренеть… Ваня то не врал, он и впрямь сюда народ с разных эпох надергал! Да… Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

    - Во время учебы в протестантской школе, преподаватели заметили мое усердие в физике и механике и посоветовали продолжить обучение. В 1848 году благодаря протекции мистера Питера Янсена, сына хорошего друга моего покойного дядюшки, с которым, они юнгами служили во времена четвертой англо-голландской войны, меня взяли на обучение в Делфтскую Королевскую инженерную академию. Я учился у лучших инженеров Голландии - Дер Вааальс, Пит Вернер, смею заметить, никто лучше него не разбирался паровых машинах, он изобрел и сделал первый в Голландии паровой….

    - Прощу вас, Мартин, не отвлекайтесь. Да что же вы сидите на земле, присаживайтесь. Я, махнув, показал ему на кресло из травы. К тому же, думаю, вы не откажетесь перекусить и отдохнуть в тени, в моем скоромном жилище.

    - Истинно так, герр Ярослав, не отказался бы от хорошо прожаренного мясного рулета с кружкой холодного эля, да что рулет, я бы и теленка целиком умял.

    - Рулет я вам не обещаю, сам бы не отказался, но кое-что найдется. Я передал ему связку сухих плодов баобаба.

    - Плоды обезьяньего дерева?

    - Да и они очень питательны, через полчаса будут готовы молодые побеги баобаба, запекаю в углях.

    - Герр Ярослав, - начал он, едва успев прожевать.

    Вы, верно, тут уже давно, прекрасно обустроились, - он огляделся. - Токарный, сверлильный станок, - взял один из топоров в руки и стал его рассматривать. - Неужели нет доброго железа, да и этот камень тоже не кремний, даже бушмены таким побрезгуют? А эти рамы для плетения ткани, да у моей бабки и то приличней были, - но увидев мой осуждающий взгляд тут же поправился, - простите! De beste stuurlui staan aan wal.