Порочная игрушка (ЛП) - Уэбстер К.. Страница 36

— Это, должно быть, твоя новая игрушка. Приятно познакомиться, — говорит она с лживой улыбкой перед тем, как вернуть свое обожающее внимание Браксу.

— Банни, это Иветт. Она наш особенный гость. «Черное членство».

Он упоминал, что время от времени мы будем принимать гостей, но каждый раз, когда он приводил кого-то в дом, это заканчивалось катастрофой.

— Понятно. — Не могу скрыть разочарование в голосе. Она больше соответствует ему, в своем элегантном черном платье и с удлиненным каре. Она потрясающая, а я… нет.

Однако Бракс жадно пожирает глазами меня, как будто красавица здесь я, а не она. Иветт стреляет в меня глазами, как кинжалами, явно обозленная этим. Бракс невероятно сексуален, поэтому неудивительно, что рядом с ним большинство женщин начинают бороться за его внимание. Я до сих пор расстроена тем, что он лгал мне о Треворе. Чувствую угрозу от женщины рядом с ним, поэтому мне не терпится заявить свои права на него. Придется забыть о том, что я разозлена из-за лжи, и перестать вести себя, как капризный ребенок.

— Ты обо всем позаботился? — мурлычу я, когда подхожу к нему. Брэкстон напряжен, но, когда я скольжу рукой по его груди, он стонет. Оставляю мягкий поцелуй на его губах, а затем отхожу.

Он хватает меня за запястье, крепко удерживая.

— Банни.

Я улыбаюсь и невинно смотрю на него из-под ресниц. Он отпускает меня, но глаз не отводит в поиске скрытых мотивов. Мой мотив — женщина рядом с ним. Нужно показать ей, что он принадлежит мне. Взглянув на нее, я ухмыляюсь. Ее ноздри раздуваются, но она занимает свое место за столом, как будто бы мое присутствие не раздражает ее. Женщина хочет Бракса, и это хреново. Потому что он мой.

Брэкстон садится рядом, а она наклоняется и шепчет ему что-то на ухо. Он переводит взгляд на меня, и его голубые глаза становятся серыми от злости, а мне хочется перелезть через стол и повыдергивать ее ногти, которыми она вцепилась в его плечо. Она сказала ему что-то, чтобы разозлить, и теперь я ненавижу ее еще больше.

— Прошу прощения, — говорю я, ни к кому конкретно не обращаясь, и направляюсь к винному шкафу. Знаю, что Кристина еще не выбрала вино, так что я выберу сама — что угодно, лишь бы уйти от презрительного взгляда Иветт. Я как раз тянусь за бутылкой Луи Жадо, Пуйи-Фюиссе 2010 года (Louis Jadot, Pouilly Fuissé), когда чувствую его присутствие позади себя. Тепло, желание, гнев — три в одном. В этом весь он, когда не играет роль милого и симпатичного парня.

— Так ты просто звонишь другой цыпочке каждый раз, когда мы ссоримся? Она шепчет какую-то фигню тебе на ухо, и ты снова ненавидишь меня? Вот так? Тебе просто нужна напутственная речь о том «как быть мудаком»? — Горькие слезы наворачиваются на глаза, но я не позволяю им пролиться.

Он обнимает меня сильными руками и ласкает мой живот.

— Банни, заткнись.

— Нет, — спорю я, — я не буду молчать. Все было хорошо, пока ты не солгал мне. А затем ты пригласил какую-то женщину, выставляя ее красоту напоказ передо мной? Просто, чтобы позлорадствовать. Зачем? Почему мы просто не можем быть счастливыми?

Бракс рычит и поворачивает меня лицом к себе. Я встречаюсь с его гневным взглядом и приподнимаю подбородок. Все в нем кричит, чтобы я бежала; но, несмотря на его причудливые фетиши, он не зло. Я знаю, что такое зло.

— Я не могу быть счастливым. Игра с моими игрушками — вот, что другие называют счастьем. Остальное не для меня. — Его слова просты, но я слышу в них намек на уязвимость. Неоспоримую печаль. Рану, которую я хочу исцелить.

— Я могу сделать тебя счастливым, Бракс.

В одно мгновение его губы оказываются на моих, и он толкает меня к стойке. Бутылки громко звенят, пока он целует меня. Я ахаю, когда сильной рукой он скользит вверх под свитером и находит мою грудь. Он сжимает ее, и из меня вырывается стон.

— Боже, какая же ты красивая. — Я чувствую его губы повсюду. Он голодный, нетерпеливый и заинтересованный моим обещанием. — Мне жаль, что я солгал тебе. Я не убил его, потому что хотел заставить заплатить. Это было бы слишком просто для него. Он сделал тебе больно.

Его признание и извинение согревает меня. Вскоре я тереблю пуговицы его рубашки, нуждаясь, чтобы он взял меня прямо здесь, в винном шкафу.

— И, — Бракс тяжело дышит, когда отрывается от моих губ, — мне все равно, во что ты одета и сколько на тебе косметики. Ты настолько красива, что это сводит меня с ума.

Я просто таю от его слов.

Он стонет, и я прикасаюсь ладонью к его щеке. Наши глаза ищут ответы друг в друге, но ни у одного из нас их нет.

— Банни, у меня не все в порядке с головой. Я хочу причинять боль женщинам. Иногда хочу причинить боль тебе. Я — зло. — Ему стыдно, и это опустошает меня.

— Нет в тебе ничего плохого. Ни единой капли. — Я скольжу ладонями вниз к его брюкам и начинаю быстро расстегивать их. — Ты думаешь, что ты — зло, но это не так. Я видела зло, и я бы не осталась здесь, если бы думала, что ты такой. В прошлом я уже встречалась с дьяволом, и нашла способ сбежать. Если бы я думала, что ты хоть на половину так же ужасен, как тот, из моей прошлой жизни, я бы давно уже ушла.

Яростный рев клокочет в его горле, и я опускаюсь на колени. Беру в рот его пульсирующую длину, и он шипит от удовольствия, когда мой язык касается его соленой головки. Я хочу, чтобы с каждым моим облизыванием, посасыванием и пощипыванием он чувствовал, что у нас есть неоспоримая взрывная связь. Когда беру член глубже, упиваюсь его удовлетворенным рычанием и надеюсь, что он понимает — никто и никогда не будет сосать его член с таким рвением, как я. Этот мужчина обожает контроль, а я жажду заставить его отпустить поводья только для того, чтобы они упали рядом со мной. Даже если это будет только когда я сосу его член, хочу, чтобы он потерял свой разум именно со мной.

— Господи, женщина, — шипит Брэкстон, — ты убиваешь меня.

Его слова подталкивают меня исполнить заключительный акт. Я скольжу зубами по всей длине члена и сжимаю его яйца в попытке подвести к сводящему с ума блаженству. С его губ срываются ругательства, когда я, в конце концов, привожу его к оргазму, и Бракс хватает меня за идеально уложенные волосы.

После того как проглатываю свою «закуску», я встаю и заправляю его член обратно в брюки, посылая ему довольную улыбку.

— Лучший минет, который у тебя когда-либо был, красавчик.

Он хватает меня за волосы, и прижимается к моим губам в благодарственном поцелуе. Вновь я ударяюсь о полки, когда он соблазняет меня своим опытным языком и идеальными губами. Когда Бракс, наконец, отрывается от меня, его взгляд почти злой. Но в хорошем смысле. Сексуальный гнев.

— Я никогда не позволю тебе оставить меня. Ты моя, Джессика.

Мое имя на его губах слаще любого героина, которого я жаждала.

— А ты мой, Брэкстон.

Несколько недель спустя мы летим в Лас-Вегас. Полет недолгий, и я, в основном, предаюсь мечтаниям. Это будет первый раз, когда я попаду в его «законный» секс-отель, и я немного взволнована. Надеюсь, что тупой цыпочки Иветт там не будет. В первый раз, когда я встретила ее, то восприняла, как угрозу. Но как только мы с Браксом расставили все точки над «i», все стало лучше. В тот вечер Иветт нехотя ковырялась в своей тарелке, в то время как мы с Браксом наслаждались ужином. На его лице отразилось разочарование, когда я спросила ее, не сидит ли она на диете, потому что лазанья была лучшей, что я когда-либо ела. К счастью, его разочарование было направлено в ее сторону, и она это знала. Конечно, Иветт винила меня в его внезапном равнодушии к ней. Она несколько раз пыталась исподтишка намекнуть мне, что у них с Браксом много общего, а я только его игрушка. Но каждый раз я толкала его ногой под столом и улыбалась ему. И, к моему удовольствию, он улыбался в ответ и подмигивал. Это был наш маленький секрет.

— Мы почти уже на месте. Это один из самых больших отелей. Половину занимает казино и несколько пятизвездочных ресторанов. В северном крыле номера различных категорий, которые мы сдаем для прикрытия. В южном крыле находится большая часть номеров, а также несколько ресторанов, которые доступны только для наших VIP-гостей. Еще у нас есть несколько конференц-залов для групповых мероприятий. Пару раз я бывал на них, но предпочитаю играть со своей игрушкой сам.