Рыжий ангел - Айвори Джудит. Страница 38

– Ах ты, маленький мерзавец! Он подслушивал! Хватайте его!

Несколько рук схватили Кристину. Шапка слетела с ее головы. Водопад золотисто-рыжих волос хлынул на плечи как раз в тот момент, когда один из мужчин обхватил ее поперек груди. Он отдернул руку от мягкой плоти, словно обжегшись.

– Это женщина!

Весь инцидент занял не больше пяти секунд и произвел не больше шума, чем лязг ведра. Кристину поставили на ноги. Ее плотно окружили четверо мужчин. Она обернулась и увидела в дверях изумленного Томаса.

– Что… – Томас несколько секунд не мог обрести дар речи. Наконец он сумел позвать: – Адриан.

Из комнаты донеслось недружелюбное ворчание.

– Адриан! – еще отчаяннее повторил Томас.

Кристина, вырвавшись, бросилась в комнату. И остановилась как вкопанная.

Адриан сидел в воде, выставив только голову, плечи и руки. Голова откинута на край ванны, глаза закрыты, мокрые волосы спутаны. Лицо спокойное, довольное, почти эйфория. Портрет человека, который полностью контролирует свое прошлое, настоящее и будущее.

Кристине доставил злобное удовольствие момент, когда его глаза лениво открылись, а потом выражение довольства мгновенно сбежало с его лица. Смертельно побледнев, Адриан не мог найти слов. Сигара с шипением упала в ванну. Он поднялся, как разгневанный Посейдон из морской пены. Эмоции вновь появились на его лице: бурлящая, слепая ярость. Она исказила его черты, залила краской и, наконец, прорвалась в словах:

– Где этот чертов Ролфман? И что, черт возьми, она здесь делает?

Адриан пальцем указал на Кристину, и капли воды с его красивой мускулистой руки посыпались на ковер.

Кристина изо всех сил запустила в него пустым ведром. К ее великой досаде, Адриан легко поймал ведро. И даже не взглянул на нее.

Кристина уже открыла рот, чтобы крикнуть: «Я тебя уничтожу! Я всем расскажу! Я еще увижу, как тебе отрубят голову, повесят, утопят и четвертуют!»

Но она ничего не сказала. Кристина была совершенно сбита с толку. Он отреагировал неожиданно. Странно, он даже не обратил на нее внимания.

Адриан отдал несколько приказаний, густо пересыпая их проклятиями. На звук его сердитого голоса появились еще двое. Все начали метаться по комнате, стараясь услужить ему. Минуту спустя появился сам Андре, но и он был грубо выставлен за дверь. Потом Адриан наконец повернулся к Кристине:

– И давно ты здесь?

Она открыла рот, но Томас перебил ее:

– Господь нас хранит, Адриан. Она принесла последнее ведро воды. Я в этом уверен.

Адриан снова потерял к ней интерес. Отвернувшись, он отдавал все новые и новые приказы появляющимся людям.

Потом все внезапно затаили дыхание. В комнату вошел Сэмюел.

– Адриан, я ее потерял…

Адриан прищурил глаза, потом взглядом указал на Кристину. Сэм остолбенел.

– Ты слабоумный… – Адриан разразился потоком таких ругательств, что первое слово показалось нежным упреком гувернантки неразумному дитяти. В трех-четырех фразах он унизил Сэма, отмел его оправдания, в клочки разнес достоинство.

Пока Адриан натягивал сапоги, комната наполнялась народом. Вошли еще восемь человек.

Кристина начала кое-что понимать. Обрывки фраз складывались в тревожный смысл. Она поняла, что никому ничего не расскажет из-за обидных слов Адриана, хотя мысленно уже раз десять проиграла этот вариант.

Здесь собирался маленький отряд Адриана. Людей было вдвое больше, чем она предполагала. И далеко не все англичане. Больше половины – французы.

Шпионы. Правительства. Франция. Политика. Война.

Странная встреча в лесу. Министр иностранных дел. Необычные отношения Адриана с ним.

«Безумец» английского министра и в определенном смысле нарушитель закона – это Адриан. Тот неизвестный ей Адриан, который, натягивая сапоги, ведет разговор на нескольких языках сразу. По-английски он обсуждает с Томасом дела своих владений. В его поместье на побережье у пострадавших от наводнения арендаторов были какие-то трудности. Томасу нужно их уладить и показаться на публике завтра к вечеру. Это должно отвести подозрения Клейборна, что Томас замешан в спасении французов. Пока Томас будет в Корнуолле, остальные вломятся в аббатство в предместьях Парижа.

Во Франции, насколько поняла Кристина, есть некто Кабрель, который намерен присоединиться к ним во Франции и «оказаться» в руках властей как участник спасения в аббатстве какого-то маркиза.

Были еще какие-то разговоры. Кристина даже не могла определить, на каком языке. На немецком? Люди говорили с Адрианом на трех языках сразу, засыпали его вопросами и комментариями, пока он одевался в темную морскую фуфайку.

Безумец, стонала про себя Кристина. Он действительно безумец! Она никак не могла понять, что происходит вокруг нее: безумие или тщательно продуманный подвиг? Но что бы это ни было, Кристина чувствовала себя маленькой и незначительной. А человек, бывший центром этого хаоса, заставлял ее чувствовать себя слабоумной. Закусив губы, Кристина покачала головой.

Адриан Хант или безумец, или гений.

Но в любом случае ей здесь не место. Кристина сильнее закусила губы, чтобы не заплакать, но на глазах все равно выступили слезы. Никогда в жизни она так не боялась.

Вдруг забрезжила слабая надежда. Тут так много всего происходит. Вероятно, никто не заметит ее отсутствия. Кристина начала медленно пятиться к приоткрытой двери.

Прижавшись спиной к стене, она дюйм за дюймом продвигалась к заветной цели.

До нее осталось меньше фута, когда рука с сигарой уперлась в стену над плечом Кристины, отрезав путь к бегству. Вторая рука преградила дорогу с другой стороны, окончательно лишив возможности незаметно улизнуть. Кристина подняла глаза.

Разумеется, Безумец собственной персоной.

Адриан поднес ко рту сигару. Упершись в стену ногой, он пристально посмотрел на Кристину, потом стряхнул пепел на пол. Их взгляды встретились на долю секунды, потом он нахмурился и уставился на собственное колено.

– Ты не можешь уйти, Кристина! – сказал он.

Она все-таки попыталась перепрыгнуть через его ногу и закричала:

– Помогите!

Ее голова резко ударилась о стену, сигара подпалила ей волосы, когда Адриан с размаху закрыл ей рот рукой. Кристина, извиваясь, пыталась вырваться, но другая рука Адриана уперлась ей в грудь. Чем больше Кристина сопротивлялась, тем сильнее давили его руки. Горячие слезы хлынули у нее из глаз. Они текли по щекам, по руке, заткнувшей ей рот. У нее сдавило горло.

Их глаза снова встретились, ее – огромные, мокрые; его – хмурые, быстро скрывшиеся за завесой густых ресниц. Заговорив, Адриан немного ослабил хватку:

– Я не горжусь своим поступком, Кристина. Но с тобой не шучу. Если понадобится, я причиню тебе боль. Изволь это понять. – Пауза. – Тебе нельзя кричать. И нельзя уйти. – Кончиками пальцев он провел по отпечатку, который оставил на ее щеке, снова посмотрел ей в глаза и, казалось, собрался что-то сказать. Но вместо этого прикрыл веки и протяжно вздохнул. Потом с мягкостью, граничащей с сожалением, добавил: – На этот раз споров не будет. Ты поедешь сегодня с нами во Францию. Я тебе не доверяю.

Он совсем отпустил ее. Кристина схватилась рукой за грудь, другую прижала ко рту, скорее чтобы удержать истерические рыдания, а не успокоить воспаленные губы.

Лицо Адриана вдруг озарила улыбка. Сверкнули белые зубы, блеснули голубые озера глаз на смуглом лице. От него исходил прежний магнетизм. У Кристины тошнота подкатила к горлу.

– Не надо так убиваться, принцесса. Есть вещи и похуже того, что нам временно придется делить тесное жилище. – Повернувшись к ней спиной, он резко заговорил по-французски.

Коренастый мускулистый мужчина, стоявший слева от Кристины, сказал ей что-то ободряющее, а потом с любопытством уставился на ее свободную рубашку, под которой не было заметно никакого движения.

– Что это вы с собой сделали?

Он попытался поднять край рубашки, но его тут же схватили за руку.

– Смотри, если нравится, но не трогай, – сказал любопытствующему Адриан.