Вертиго (СИ) - Бектурганов Алибек. Страница 39

  Радмир невольно посмотрел по сторонам. Разговаривая, он не обращал особого внимания на окружающую обстановку. Поэтому, только осмотревшись, он смог заметить, что стены не просто покрашены в однотонный светлый цвет, а еще и украшены красивыми и затейливыми узорами, расположенными в нижней трети стен. Узоры были выполнены немного более темной краской, поэтому они были не так сильно заметны на первый взгляд. Все это вместе с темными деревянными дверями, на которых был прекрасно виден природный рисунок, создавало очень умиротворяющую и приятную атмосферу.

  - Ты иди, - лани Тания сделала шаг в сторону. - Я несколько дней назад приходила сюда.

  Радмир лишь молча кивнул и вошел. Чуткость мамы Веданы была сейчас очень кстати, потому что даже он сам не знал, как поведет себя.

  Комната оказалась довольно просторной. На стены в два ряда были прикреплены небольшие прямоугольные плиты, под которыми были полки. Насколько знал Радмир, эти плиты были прикреплены не на сами стены, а на дверцы специальных, несгораемых, сейфов, в которых хранились либо урны с прахом, либо же гробы с телами. В этой комнате плиты были небольшие, поэтому тут были одни урны с прахом. Он не спрашивал, почему чета Эвре, у которых были иланийские корни, предпочла сжечь тело Веданы, несмотря на традиции. Это было их дело, личное. И лезть в него без спроса, было бы большой грубостью с его стороны.

  Нужная ему плита нашлась очень быстро. Даже слишком.

   'Ведана Эвре' гласила, выполненная красивым шрифтом, надпись наверху плиты темно-серого цвета. Далее, посередине шла надпись. 'Дата рождения - пятнадцатый день третьего месяца две тысячи семнадцатого года эпохи эстарликса. Дата смерти - тридцать восьмой день пятого месяца две тысячи тридцать третьего года эпохи эстарликса'.

  Здесь тоже родители Веданы немного отличились. Обычно, даты в Ауалуре указывали с применением декад. Например, пятый день второй декады, шестого месяца года такого-то.

  Уже в самом низу плиты была выведена последняя надпись на плите, 'Любимая дочь и друг, которая своим недолгим присутствием осветила наши жизни'.

  Правый верхний угол плиты украшал портрет Веданы, на котором она беззаботно и счастливо улыбалась. Радмир прекрасно помнил эту фотографию. Она была сделана на его дне рождении, в тридцать шестой день пятого месяца в две тысячи тридцать третьем году эпохи эстарликса...

  Радмир невольно сильно сжал челюсти, отчего желваки заиграли на его лице. В нем вспыхнуло сильное желание найти оставшихся членов Дома Чайной розы и сделать с ними что-нибудь. Не важно, что именно, просто хоть что-нибудь.

  Он закрыл глаза и сделал пару медленных и глубоких вдохов и выдохов. Желание устроить локальный геноцид оставшимся членам Дома Чайной розы, начало медленно утихать.

  - Привет... - негромко произнес он, после того как успокоился. Потом помолчал несколько секунд и продолжил. - Я понимаю, что это странно. Но мне, почему-то кажется, что нужно вначале поздороваться... - Радмир вновь замолчал и сделал шаг вперед. - Думаю, со стороны это похоже на шизофрению. Стоит разумный и разговаривает сам с собой. Интересно, после этого его еще можно называть разумным?

  Радмир вновь замолчал. Закрыл глаза и глубоко вздохнул.

  - Обер, что я несу? - Покачал головой. - Никогда не думал, что это так... - Он не смог подобрать нужного слова, поэтому продолжил свой диалог уже на другую тему. - Я, наверное, сейчас очень смешной, да, Веда? Боги, как же мне тебя не хватает, - к его горлу подкатился ком, но он, еще раз глубоко вздохнув, продолжил. - Ты бы сейчас громко надо мной смеялась, а потом что-нибудь сделала бы или сказала... - Алв вновь замолчал на несколько секунд. - Я очень сильно по тебе скучаю, Веда... - Опять молчание. - Знаю, это уже ничего не изменит, но я отомстил за тебя. Я убил тех тварей... Вот только легче мне не стало. Знаешь, я понял, что месть, она не сделает боль меньше, не принесет облегчения. Месть - это путь в никуда. Саардан это может подтвердить. Он ведь тебе там уже все рассказал, да? Ты ведь у нас тоже воин. Ту главную тварь ты хорошо отделала тогда, жаль, их было слишком много для тебя одной. - Он тяжело вздохнул и в который уже раз замолчал. - Ты прости меня, Веда. Прости меня, за то, что, когда я был нужен тебе больше всего, меня не было рядом. За мою трусость после этого. За то, что так долго собирался к тебе. Хорошо? Я так больше не буду. Я исправлюсь. Клянусь. - Радмир достал из кармана небольшую коробочку. - Как ты и просила, я донес до тебя твой подарок, - он раскрыл коробочку, в которой оказалось золотое кольцо. Оно было небольшим, с красивой ромашкой, инкрустированной драгоценными камнями. - Ромашка, твоя любимая. Сколько сил мне пришлось затратить на то, чтобы скрыть его от тебя и все напрасно...

  Радмир подошел к полке под плитой и положил коробочку на нее. То ли ему показалось, то ли это было на самом деле, но он почувствовал, словно кто-то притронулся к его щеке, будто хотел утешить и вытереть слезу, что неожиданно оказалась на ней. Он даже не заметил, во время своего монолога, что у него были глаза на мокром месте. Это ощущение было настолько быстрым и неожиданным и в то же время таким родным, знакомым, что перед его глазами невольно возник образ. Ведана, прямо как из его снов, протягивала руку со словами, 'Ну дурачок. Чего ты? Все хорошо Кир'.

  Тяжесть, что все это время оставалась на его сердце, сразу же ушла, оставив лишь умиротворение. Также ушел и ком в горле. У него было такое ощущение, будто он скинул со своих плеч огромную гору, которая давила его своей тяжестью и не давала ему даже вздохнуть нормально.

  - Спасибо, Веда, - Он печально улыбнулся. - Спасибо тебе за все.

  Радмир медленно развернулся и вышел из комнаты.

  Первое, что он увидел, это взволнованное лицо лани Тании.

  - Аки, ты в порядке?

  - Да, лани Тания, - Радмир ободряюще ей улыбнулся, хотя в его глазах все еще оставалась грусть. - Я в порядке. А что?

  - Тогда, - подошла она к нему и взяла под руку. На ее лице было хорошо заметно облегчение. - Не согласишься со мной где-нибудь чай попить? Знаешь, с этой беременностью я теперь всегда хожу жутко голодной.

  - Вы беременны? - Радмир с удивлением посмотрел на нее.

  - Да, - чуть смутилась женщина. - Знаешь, вот буквально пару декад назад это выяснилось. Целители говорят, что будет девочка.

  Радмир запнулся, но сумел удержать равновесие.

  В голове в этот момент всплыло воспоминание сегодняшнего сна. 'Как ты тут? Нормально, вот очереди своей жду'. Значит, очереди... Совпадение? Знак?

  - Извините, - повинился Радмир. Он чуть было не потянул лани Танию за собой. Хорошо, что смог устоять на ногах.

  - Ничего страшного, - улыбнулась она ему успокаивающе. - Это я виновата. Нельзя вам, мужикам, такие новости без подготовки говорить. Марк тоже, когда услышал, чуть не упал.

  - Я вас поздравляю, - Радмир остановился и обнял ее. - Мама в курсе?

  - Нет еще, - ответила лани Тания. - Я вот на днях собираюсь к ней в клинику съездить. Все же ей я доверяю. Пусть она мне скажет, как я. Нормально все или нет.

  - Конечно, - согласился Радмир. - Так будет намного лучше.

  После этого Радмир вместе с лани Танией зашли в ближайшее кафе. Выбрали столик в углу у окна, чтобы им никто не мешал и, сделав заказ, начали разговор. Точнее, начала его лани Тания, которой было интересно все. Абсолютно. Радмир даже поражался, откуда она берет эти вопросы. Впрочем, он был не против. Печаль потихоньку отступала. Почти все время их разговор сводился к Ведане. К воспоминаниям из их детства, к их проказам и шалостям. Так, спустя минут тридцать после того, как они пришли, он в первый раз искренне улыбнулся ее шутке. А дальше уже все пошло легче.

  - Ой, - смеясь, продолжила лани Тания. - А помнишь, как ты ее от стрекоз и бабочек защищал? Боги, это было самое умилительное зрелище.

  - А я думал, что выгляжу как герой из легенд, - Радмир тоже смеялся.